Ева
Шрифт:
— Я сам займусь текущими делами… или кто-нибудь другой, — спокойно произнёс он, просматривая сводки. — Вам вредно теперь так много работать. В вашем положении нужно больше отдыхать. Сходите, развейтесь куда-нибудь. Вы вообще были на Риггеле где-нибудь помимо тюрьмы? Если уж вы моя жена, то извольте хотя бы в этом отношении меня слушаться. Я не знаю, как принято у ситхов, но по моим личным правилам я не могу позволить вам хоть один лишний день провести здесь, за работой в тюремном секторе.
Ева покраснела и поспешила спрятать
Вайенс словно уже обладал ею, и ему не нужно было лишний раз подтверждать свои права. Поэтому он просто отдавал распоряжения, приказывая, как она должна поступить.
— Хорошо, — ответила она и покинула свой кабинет.
После ванны, накинув тяжёлый халат, пригладив подсыхающие волосы щеткой, Ева решила связаться с Борском, чтобы разузнать, как движутся поиски Ирис. Нервное возбуждение не покидало — Еве необходимо было поговорить с кем-нибудь. Одиночество? Она страшилась оставаться одна. Оставшись без дела, она с удивлением поняла, что просто не знает, куда тратить свое время. Ей казалось, что она стала никому не нужной, лишней, как вещь, завалившаяся за шкаф.
Фей'лия ответил не сразу, и это показалось Еве недобрым знаком.
Обычно ботан отвечал моментально, и, как правило, начинал свою речь, рассыпаясь в комплиментах.
На этот раз его лицо показалось Еве напряжённым, и он ограничился вежливым замечанием относительно прекрасного цвета её лица.
— Доброго дня, — произнесла Ева осторожно, всматриваясь в голографическую картинку за его спиной. — Есть ли новости для меня?
— Нет, к сожалению, — притворно грустно вздохнул ботан. — Новости одни: наши силы успешно наступают.
Ева немного помолчала, сбитая с толку его фразой. Что она могла означать? Борск не может говорить? Его прослушивают?
Или эта стерва до него добралась?!
От последней догадки Ева так и подпрыгнула на месте, еле сдержав крик. Если кто-то был с Фей'лией рядом, от него не укрылось волнение Евы.
— Вести с линии боёв? — переспросила она поспешно, лихорадочно соображая, что бы такого сказать. — Вы… что-нибудь слышали о Лорде Вейдере?
— О, разумеется, — оживился Фей'лия, заёрзав в кресле. — Он как раз сейчас у меня. Желаете поговорить?
Ответить она не успела — невидимый для неё Вейдер что-то произнёс, и ботан разочарованно пожал плечами.
— Лорд Вейдер уже уходит, — сказал Борск. — К сожалению.
— Да, к сожалению, — охрипшим голосом произнесла Ева. — Передайте ему мои наилучшие пожелания. До связи.
Отключившись, Ева откинулась на спинку кресла и потёрла лоб.
Вейдер не пожелал с ней говорить. Он, словно комета, прошел где-то мимо, задев своим призрачным шлейфом, и исчез в мировом пространстве.
Так странно.
И Фей'лия ничего толком не сказал. Может, его поиски и увенчались успехом, но ботан не хотел бы, чтобы Вейдер знал, какую работу он делает для Евы.
— Ничего, — произнесла Ева, — разузнаю новости завтра.
Несмотря на то, что её рабочий день окончился, едва успев начаться, Ева ощущала себя жутко уставшей и разбитой. Жутко хотелось спать — казалось, что какая-то непонятная сила, проводя невидимой ладонью по её лицу, запечатывала глаза, тяжестью повисла на плечах, наливая свинцом тонкие руки.
Ева еле доползла до постели. Скользнув под одеяло, она со стоном положила гудящую голову на подушку и провалилась в душный, тяжёлый сон.
Но и уснув, Ева с удивлением поняла, что сознание её не погасло, не отключилось. Наоборот, оно работало так же отчетливо, как и во время бодрствования, только реальность в этом сне была какая-то странная.
Еву словно грубо вырвали из тела и поместили в чёрное холодное небытие — в неживую черноту космоса, в котором где-то далеко тускло сверкали звезды.
— Это я позвал тебя, — в чёрной тишине свистящий уродливый голос, подзывающий Еву к себе, звучал гулко, злобно. В нем слышалась лютая издёвка и предвкушение чего-то жуткого, гнусного.
Ева в ужасе завертелась на месте, дыхание вырывалось из губ клубками белого пара и застывало на морозе, от которого, казалось, потрескалась даже кожа.
— Кто вы? — выкрикнула Ева, но её голос разбился в звенящей тишине.
— Видишь, как здесь холодно и страшно? — из тёмной непроглядной ночи на неё надвигалась мощная фигура, и тусклые блики играли на высоких сапогах, а длинный плащ заметал бледные звёзды. — Это ты сюда меня загнала. Теперь я заставлю тебя остаться здесь.
Ева отшатнулась и едва не упала, наступив на подол своей ночной рубашки. От холода её била крупная дрожь, которую она была не в силах унять, и чудовище, сверкающее ненавидящими ситхскими глазами, скрежеща металлическими пальцами, неуклонно надвигалось, тихонько посмеиваясь.
— Лорд Вейдер?! — выкрикнула она, рассмотрев металлические блики на руке, протянутой к ней, и ответом ей был гораздо более злобный смех, и звонкие щелчки металлических скелетированных пальцев, высекающие искры и звонко разносящиеся по всему космосу.
— Из-за тебя я вынужден тут находиться всегда — ни жив, ни мёртв. Темнота и холод. Всегда. Всё ты. Я заставлю тебя остаться здесь со мной. И его тоже.
Металлический палец указал на живот Евы, и та укрыла ладонями, спрятала его, отступая от чудовища, продолжающего надвигаться.
— Вы не сделаете этого, — дерзко выкрикнула Ева. — Это и ваш ребенок тоже! Вы и его убьете?
— Мне плевать, — злобно выдохнул монстр. Неясный отсвет лег на его плечи, и Еве показалось, что он весь порос длинными гремящими металлическими иглами, как дикобраз. — Я хочу в клочья вас обоих разорвать.