Ева
Шрифт:
Эту реальность творил Он, и Он не знал. В своей медитации мыслями он наверняка раз за разом возвращался к ней, к Еве, и потому Сила ответила на его вопрос и привела её тайными тропами к нему.
Вот и очередное подтверждение того, что это настоящий Вейдер.
Монстр знал. Монстр этим и пугал, собираясь пожрать плод.
Вейдер не знал. Он видел Еву прежней — плоской, тонкой.
"Осторожнее, — велела себе Ева, делая вид, что не замечает ничего странного. — Это уже не сон, точнее, не только сон… это грань иной реальности. Если он захочет уничтожить меня… убить… боюсь, у него всё
— Как вы тут оказались?
Ева услышала голос Вейдера, который был липким и мягким, как масло, размазываемое по бутерброду, и его рука, лёгшая на стол, согнулась с чуть слышным механическим звуком, а бесстрастное лицо, зависшее напротив её лица, казалось ненастоящим, как лицо диктора в новостях.
— Я здесь работаю обычно! — Заявила она едко, указывая на обстановку вокруг, на тёмные стены, на поблёскивающие стеклом шкафы. — А вот что вас привело в мой кабинет?!
Вейдер криво усмехнулся, оглянувшись по сторонам. Было видно, что он очень хочет уйти, развернуться и замести светлый путь чёрным плащом, оставив её одну на этой ветке спирали галактики, в тёмной холодной комнате, но нечто держало его, не отпускало. Он походил на человека, недоверчиво протягивающего руку к чуду, жаждущего и опасающегося его. Ненависть к Еве смешивалась в его мыслях с влечением к ней, и Ева видела их так же отчетливо, как раскручивающийся диск из миллиардов разлетающихся солнц у него под ногами.
И он протягивал руку, не в силах побороть разрывающее его искушение прикоснуться, притронуться к ней сейчас, когда она всего лишь образ, сотканный для него Силой, населенный её дремлющим духом.
— А что вы скажете теперь? — Вейдер звонко щёлкнул пальцами, и темнота помещения исчезла, а светлая муть сотен тысяч искр теперь отражалась в блестящей гладкой столешнице, проползая над головами, словно облака.
Ева закинула голову, рассматривая темноту, пронизанную насквозь светом, и рассмеялась. Сердце её гулко билось.
От женщины не укрылось и то, что он как-то незаметно сделал несколько шагов к ней, и теперь стоял практически вплотную. Его неумолимо тянуло ближе — может, он и не делал сознательных шагов, просто сотворенная сейчас реальность сталкивала их вместе, как галактики, — и сил сопротивляться этому влечению у него оставалось всё меньше.
Он не желал видеть — и жаждал смотреть на неё долго, вечно. Он ненавидел — и вожделел всем сердцем хотя бы притронуться к её руке. Он любил — и не желал, чтобы она хотя бы заподозрила явную слабость в его сердце.
Он не желал принадлежать никому, и не мог избавиться от её всепобеждающей власти.
Он хотел казаться чёрной мёртвой немой скалой, но космический свет пронзал его насквозь, и Ева видела все его потаённые мысли, желания, жестокую борьбу с собственным упрямством, раскручивающиеся в его сердце чёрным яростным смерчем и рвущие его грудь.
— Я сплю, — оптимистично заявила Ева, улыбаясь во весь рот ("Главное — обмануть его, чтобы он ушел"). — Вы мне снитесь. Или я вам снюсь. Это сон. Тут возможно всё.
Ответ пришел тотчас же, принеся с собой невероятное облегчение — конечно, это сон, она не воспримет это как явь, как правду! Во снах, принадлежащих ей, Ева может рисовать его себе как угодно, и это будет лишь её вина… а значит, притворяться не нужно… и можно сделать то, что так остро и безумно хочется, выдав желаемое всего лишь за женские грёзы…
— Сон, — пробормотал Вейдер, и его металлические пальцы скользнули по её щеке.
Словно горячий протуберанец коснулся кожи и взлетел над головой, пронзив женщину насквозь, и Ева ухватилась за эти металлические пальцы, покрывая поцелуями неживую ладонь, дрожащую под её губами.
— Минуту! — взмолилась она, прижимаясь щекой к металлу до боли… до крови… — Минуту, мой лорд! Вам ничего не стоит!
— Не нужно такого, — внезапно охрипшим голосом произнёс он, наблюдая, как Ева, дрожа от нахлынувшего волнения, со слезами счастья на потемневших ресницах прижимается губами, щекой к холодному металлическому запястью, словно ловя биение пульса, и его кровь начинала шумно наполнять мозг, пульсируя в висках. — Вы забываетесь. Мне казалось, я чётко дал вам понять, что между нами всё кончено, и места подобным вещам быть просто не может.
Ева подняла на Дарта Вейдера свои прекрасные, сияющие счастьем глаза, и нежно улыбнувшись, твёрдо и уверенно произнесла:
— Нет, ты мой. Ты навсегда останешься моим, я не отпущу тебя никогда. Я не позволю тебе уйти.
Эти слова, словно отполированный мраморный шар, упали на зеркало реальности, разбивая его вдребезги, рассеяв звенящие осколки.
В один взмах он сорвал эту реальность — вместе со своим взметнувшимся плащом, с кипой разлетевшихся бумаг, с розовым шёлком вперемешку с чёрным стёганым комбинезоном, — и Ева вдруг ощутила себя обнажённой, сидящей на столе, и Вейдер, такой же обнажённый, с играющими на плечах бликами, жадно сжимал её бедра жёсткими металлическими пальцами. В глазах его кипел ад, и нестерпимое желание женщины боролось с таким же неимоверным желанием тотчас же уйти, сохранив лицо и утвердив в очередной раз свою позицию.
Его лицо подёргивалось мелкой дрожью от еле сдерживаемой страсти, ноздри трепетали, он принюхивался к аромату женщины, и она, тонкая, нежная, светлая, была такой хрупкой в его тёмных руках. Доверчиво прижавшись к его вздымающейся груди, рассыпав тонкие блестящие ленты волос по бугрящимся мышцам, она прислушивалась к бешеному ритму его сходящего с ума сердца, и чуть коснулась губами полыхающей кожи, сильнее разжигая сжирающее его пламя.
Вейдер рывком оторвал, отстранил её от себя, снова вглядываясь в безмятежное лицо своим страшным пронзительным взглядом, стараясь напугать и оттолкнуть подальше, но Ева не боялась его. Тонкой гибкой светлой лозой она лежала в его страшных хищных руках, и её чистое лицо было обращено к нему.
— Сон, — упрямо и наивно повторила она, проведя ладонью по щеке, рассечённой шрамом, обведя тонким пальчиком суровые чувственные губы, улыбнувшись горящим кипящей лавой глазам и послушно откидываясь назад, на гладкую поверхность стола, прогибаясь в его руках и широко разводя бедра. — Сон…
Ситх вошел в Еву одним движением, больше не в состоянии сопротивляться искушению, выбив крик из горла, заставив податься ему навстречу её напряженное тело, заставив подняться колени почти до самой груди.