Евангелие от космонавта

Владимиров Александр Владимирович

Симпатичная темнокожая официантка с шведским именем — Ингрид, подвезла на тележку маленькие кастрюли на три порции с супами. Только Гомер отказался, Майкл с Колином выбрали рыбный суп. Его варили здесь из консервов, что доставляли сюда с Земли. Как-то, еще на Венере Майкл назвал это кушанье — ухой. И тут же выслушал лекцию Игоря Семеныча о том, чем рыбий суп отличается от ухи. Пока они хлебали его, девушка привезла второе — омлет с котлетой. Вторе взял и Гомер, а когда Ингрид принесла компот, попросил двойную порцию

— Обожаю компот, — проговорил шепотом афроамериканец.

Пока уминали второе,

завязался разговор. Его начал Кэш.

— Как вам Луна, Майкл? — спросил он. — Я видел, как вы сегодня ездили на луноходе с русской красавицей.

— Нормально, здесь свое очарование, которого нет на Земле и Венере.

— Вы были на Венере? — спросил МакДугал.

— Да, я прожил там целый год. Участвовал в исследовании планеты.

— Везет, — проговорили его соседи хором, — а нам приходится болтаться на орбите Земли. И вот, что бы разнообразить решили отдохнуть на Луне.

— Понятно.

— Через три недели мы должны везти Карлуччи на Землю. У него скоро занятия в университете и вот-вот его исследования должны закончиться.

— Я, скорее тоже улечу с Луны. Вот только пока не знаю куда именно, — признался Роберс, — ожидаю одно из двух. Либо меня вызовет Бережанов на Венеру, или придет приказ из НАСА вернуться на Землю. Последнего, честно признаюсь, не хочется, но сами знаете приказ, есть приказ. К тому же может на Земле я, наконец, отдохну, от этих бесконечных дождей.

Он медленно хлебал суп, отламывая, как делал Валентин Бережанов, хлеб. Котлета, тоже была ничего, в меру прожаренная без жил, обваленная в сухарях. Поперчил слегка. Морс был просто чудесен. В столовой заиграла музыка. Дверь отъехала в сторону и в помещение вошла рыжая кошка. Она проследовала между столов и остановилась напротив Роберса. Майкл наклонился и дал кусок котлеты. Та понюхала, схватила его и убежала в дальний угол столовой.

— Вы любите кошек? — поинтересовался Гомер.

— Да, особенно после того, как кот Молодцова, спас множество жизней на Венере.

— Удивительно, — воскликнул шотландец. — Я слышал об этом. На Земле в газетах писали. А может, вы нам Майкл подробности расскажете?

— Окей, — сказал Роберс и начал рассказывать, как кот Молодцова по кличке Барсик, обнаружил на станции хищное существо прозванное хундуром. Сам Майкл в это время, путешествуя по Венере с Бережановым, был атакован хищным цветком.

Музыка играла, что-то из классики. Официантки уже стали убирать грязную посуду. Роберс встал из-за стола поблагодарил за приятный обед компаньонов и отправился в свой номер. В коридоре он встретил Рея Карлуччи. Тот шел возбужденный и о чем-то по-итальянски со своим напарником. Молодой парнишка, скорее всего, один из студентов преподавателя истории, достал из планшета карту Луны и начал что-то чертить. Казалось, они на что-то наткнулись стоящее, но вот только на что? Может старый флаг Армстронга?

Роберс заглянул в гостиную и отправился в номер. Он устал и хотел вздремнуть. Нужно было понять, почему ему нужно было ждать решения с Земли. Ведь там он не играл главной роли и не был первой скрипкой в оркестре.

Майкл открыл дверь. Вошел в номер и грохнулся на кровать. Морфей сморил его и он уснул.

СОН

Майкл медленно брел по венерианскому лесу. Маска скрывала уставшее лицо. На ногах были мощные сапоги, для хождения по вязкой почве. В руках он держал старенькую винтовку М 16. Где-то позади за ним, как он предполагал, должны были идти Ямамота и Перчиков. Дождь только что закончился. Странное почти земное солнце выглядывало из-за туч. Но это была не Земля, это была Венера, и Роберс знал. Тропинка вела куда-то вперед. Он должен был идти, но он не понимал для чего. Словно сомнамбул он шел и шел. Неожиданно его догнал Вадик. Он похлопал его по плечу и как-то быстро побежал вперед. Неожиданно наступила тьма, и Майкл впереди теперь мог видеть колеблющий фонарик Перчикова. Тот качался в такт его движеньям. Неожиданно огонек резко качнулся вверх и погас. Роберс бросился вперед. Он остановился, когда цветок уже пережевывал русского. Хищное растение оторвал свою пасть от тела и потянулся к американцу. Майкл словно завороженный смотрел на него, вдруг цветок принял очертания его школьной учительницы…

Майкл падал, он летел в какую-то странную пропасть. Громкий удар и Роберс стукнулся обо что-то твердое. Теперь он открыл глаза и пощупал себя. Вроде — цел.

— Не бережешь ты себя, — проговорил откуда-то справа голос, — ой не бережешь.

Майкл повернул голову. Там стоял полковник МакНил. Тот протянул руку и помог встать.

— Майкл, на тебя возложена великая миссия, — проговорил тот голосом учительницы. — Будущее зависит от тебя.

И снова падение в пропасть.

Теперь Роберс лежал на песке, лицом в низ. Жаркое солнце пекло его спину.

— Вставай, раб, — прогремел грубый мужской голос.

Майкл перевернулся на спину и открыл глаза. Над ним склонился египтянин в папирусной юбке. В руке он держал копье.

— Вставай, мерзки раб, — вновь прорычал египтянин, и ударил Роберса своей ногой, обутой в сандаль, прямо в живот.

Майкл почувствовал боль, поднялся, осмотрел себя. Теперь на нем была только набедренная повязка. Голые ноги стояли на горячем песке, отчего хотелось прыгать. Вдалеке виднелась строящаяся пирамида.

— Клянусь Гором это первый тупой раб в моей жизни, — вновь раздался голос надсмотрщика.

Египтянин ткнул заостренным концом палки Майклу в спину и прорычал:

— Шагай.

Опять падение, и вот он лежит перед римским Колизеем. Он узнал это сооружение, сколько раз он видел его на фотографиях. Сейчас он был уже не раб, в этот момент он был одет как легионер. Народ толпился у массивных ворот арены, еще не разрушенной временем и варварами.

— А сейчас схватка дня, — раздалось из-за стен здания.

Рев толпы.

— Римский легионер и цветок-хищник с Венеры.

Неожиданно вся толпа резко повернулась и посмотрела на Роберса. И тут он только заметил, что по-прежнему сжимает М-16. Народ гудел. Он сделал шаг и вышел на арену. Трибуны были битком набиты римлянами. В Vip-ложе сидел сам Нерон. За его спиной маячило лицо полковника МкНила. В самом центре арены рос цветок. Его красный, как кровь язык выглядывал из распахнутой пасти. Внизу лежало тело Перчикова.

— Гад, — прорычал вновь испеченный легионер и бросился, вперед тряся винтовкой перед собой.