Евангелие от зверя
Шрифт:
Обычно после прорыва в астрал Тарас начинал искать связь со своим духом, хранителем рода, которого все предки называли Ведогоном, но в этот раз командовала парадом воля учителя и процесс поиска необходимой информации выглядел иначе.
Картина движения в бездне внезапно застыла Черное поле перечеркнули светлые линии, образуя нечто вроде плоского экрана. Стрела сознания Елисея Юрьевича превратилась в голубоватую стрелочку курсора. Эта стрелочка коснулась жемчужного облака в форме медузы, и тотчас же «медуза» развернулась в картину знакомого космоса
Курсор коснулся спиральки одной из галактик, и она скачком заняла все поле зрения. Курсор уперся в желтенькую звездочку на краю одной из ветвей галактики, и перед глазами зрителей высветилась Солнечная система. Тарас понял, что Елисей Юрьевич ведет масштабный поиск, опираясь на какую-то систему «компьютерной» связи с астралом.
Курсор ткнулся в зеленую искорку третьей планеты. Возникла панорама тяжеловесно вращавшейся Земли с отчетливо видимыми материками, океанами, морями и летящими в атмосфере аппаратами, светящимися по-разному в зависимости от размеров и массы. Курсор коснулся оранжевой искры самолета, подлетающего к Москве с юга (всего над столицей России кружило одновременно около двух десятков самолетов разных классов), и под ногами Тараса (так он это воспринимал) появился корпус «Ан-12», колеблющийся, полупрозрачный, словно сотканный из паутины.
«Ищи энергетические узлы», — прошелестел в голове-облаке Горшина мысленный голос Елисея Юрьевича.
Тарас расширил поле восприятия, «обнял» им весь самолет и сосредоточился на ощущении огня. И тут же обжегся, наткнувшись на горячий двигатель в крыле самолета. Зашипел от боли, «потряс обожженными руками-глазами», сбрасывая боль во внешнюю среду. Обнаружил слабую пульсацию огня внутри грузового салона и вышел над застывшими в разных позах людьми.
Он увидел тела десантников, Елисея Юрьевича, светящегося, как осколок солнца, себя самого — с более бледной аурой, тянувшей к нему лучик света, а также Тоню. Замер, любуясь нежным сиянием ауры девушки.
«Не отвлекайся!» — прилетел строгий окрик учителя.
Тарас опомнился, бесплотным облаком проник в скопление контейнеров, ящиков, тюков и свертков, закрепленных на полу отсека. И оказался среди множества тусклых разноцветных пятен, не способный сориентироваться и понять, какое из них принадлежит готовой взорваться мине.
«Я… не вижу… их много…» — растерялся он.
«Самолет загружен ракетами и гранатами иностранного производства, найденными на территории Чечни. Для изучения в военных лабораториях. Ищи включенный таймер, он пульсирует в инфрафиолете».
Тарас начал «ощупывать» каждое светящееся пятно, натыкаясь на «тлеющие угли» смертоносной энергетики, и, наверное, мучился бы долго, если бы не ворвавшаяся в сознание струя свежего ветра, прибавившая сил. Это подключился к его каналу Елисей Юрьевич, вливший озеро своей энергии в иссякающий источник ученика, а через несколько мгновений они обнаружили вибрацию «инфрафиолетового» контура внутри угрюмого багрового пятна. Это и было взрывное устройство,
— «Что дальше?» — спросил Тарас.
«Высасываем энергию до полного затухания вибраций, пока не сдохнет взрыватель».
«Как?»
«Через связь с астралом. Тут полно ям. А чтобы не обжечься и не сгореть — пробей трубку в обход уха».
«Я не совсем вас…»
«Цепляйся за меня. Начали!»
И на голову Тараса обрушился горящий метеоритный дождь…
Сколько он длился — Тарас потом вспомнить не смог. Когда он очнулся, самолет шел на посадку.
— Что? — выговорил он онемевшими холодными губами, встретив взгляд Елисея Юрьевича.
— Порядок, — проворчал учитель, переставая держать ладонь на его лбу. — Молодец, хорошо держался.
Зашевелилась Тоня, открыла глаза, потянулась, смущенно улыбнулась посмотревшим на нее мужчинам.
— Проспала, как суслик, весь полет. Долго еще лететь?
— Садимся, — сказал Тарас сипло, окончательно приходя в себя.
— Тебе плохо? — встревожилась девушка.
Он постарался улыбнуться как можно естественней и подумал, что дочка прокурора неспроста хорошо чувствует его состояние. И это открытие было удивительно приятным.
Самолет коснулся колесами бетонной полосы…
Глава 18
НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ
Похороны жены и матери Елисей Юрьевич назначил на следующий день после своего возвращения из Грозного. Собрались все близкие родственники — из Калининграда, из Брянска, Ростова, Новгорода, Томска и даже из Тюмени, всего в количестве двадцати с лишним человек, и квартира Смирнова на сутки превратилась в вокзал.
Тарас в подготовке похорон не участвовал, хотя помощь предлагал. Однако Елисей Юрьевич посчитал, что не следует травмировать Тоню еще и этими хлопотами, и посоветовал ученику взять на себя обустройство девушки.
Друзей у Горшина в Москве было немного, кому бы он мог довериться, однако выход из положения нашелся. Вспомнив о Нине, Тарас отвез Тоню к ней, и бухгалтер Комитета с радостью согласилась на время оставить сироту у себя. Таким образом, определив Тоню и пообещав забрать ее после похорон, Тарас с легким сердцем поехал к себе домой, вымылся под душем, переоделся и почувствовал наконец себя человеком. Лишь мысли об учителе не давали ему покоя. В конце концов, помаявшись полчаса в одиночестве, Тарас собрался и поехал к Елисею Юрьевичу.
Гробы с телами женщин уже вскрыли, тетки и бабушки учителя обмыли покойниц, переодели и оплакали, и в квартире Смирнова поселилась горестная тишина, прерываемая редкими всхлипами, вздохами, тихими голосами и шелестом одежды. Тарас положил к гробам купленные букеты цветов, постоял немного рядом, глядя на восковые лица погибших, и вышел. Учителя он нашел в спальне, беседующего с мужчинами. Тот поднял взгляд, посмотрел на Тараса издалека, потом встал и поманил за собой. Они вышли на лоджию.