Евангелие от зверя
Шрифт:
Помощь прибыла через полчаса, когда уже совсем стемнело.
Сначала подъехал на белой «Волге» со спецномером Юрий Дмитриевич Гнедич, предъявил майору ОМОНа свое удостоверение, поговорил с ним и подошел к задержанным.
— Что тут у вас произошло?
— Потом объясню, — сказал Илья. — Ты им можешь приказывать? Нас отпускают?
— Приказывать им я не имею права, но могу позвонить начальству, оно что-нибудь придумает. Как вы здесь оказались? Почему подняли кипеж?
— Потом, потом. Просто поехали прогуляться по Москве. Подождем
Гнедич покачал головой, с сомнением оглядел всех троих, отвел в сторонку жену и заговорил с ней. Антон встал рядом с Ильей, оперся спиной о парапет.
— Хорошо у нас поход начинается… хотя, похоже, это я во всем виноват.
— А я вот думаю, что это не случайно. Нам действительно начинают активно мешать, не брезгуя ничем. Ты ничего странного не углядел?
Антон помолчал и, все еще находясь под впечатлением встречи с призраком, рассказал Пашину о своих «видениях». Тот хмыкнул:
— То-то я заметил перемену в поведении этих лоботрясов, словно дышать стало легче. А ведь нам, кажется, придется вести войну не с обычными людьми, а с колдунами, с черной магией. Тебя это не пугает, мастер?
— Меня нет. — Антон подумал. — Но с нами в поход идут женщины…
— То-то и оно. — Илья вздохнул, отворачиваясь.
Гнедич перестал допрашивать жену, подошел к друзьям, с неопределенным интересом оглядел Громова.
— Я сейчас вернусь, ничего не предпринимайте самостоятельно.
— Да мы и не собирались ничего предпринимать, — усмехнулся Илья. — Все что могли, уже сделали.
Юрий Дмитриевич хмуро посмотрел на него, еще раз на Антона, отошел, но уехать не успел. Прибыла еще одна «группа поддержки» во главе с генералом Михайловым. Сергей Артурович прикатил с целой бригадой оперативников и был одет по всей форме — в генеральский мундир и брюки с лампасами, что сразу повысило его статус в глазах омоновцев. Он подошел к майору, командиру отряда, отозвал его в сторонку и несколько минут что-то говорил. Что именно он говорил, какие доводы привел, осталось неизвестным, но на майора ОМОНа это произвело впечатление. Он козырнул, отошел к своим подчиненным, отдал приказ, и через минуту отряд милиции особого назначения расселся по машинам и уехал.
Генерал, прихрамывая, подошел к смущенно улыбнувшемуся Пашину, поздоровался с Гнедичем.
— Конфликтовать с ОМОНом последнее дело, Илья Константинович. Что вы не поделили?
— ОМОН вызвал депутат Козловой, знаешь такого деятеля в Думе?
— Кто ж его не знает, достойный преемник Жириновского и Марычева, такие спектакли устраивает, что любо-дорого посмотреть. В малиновых пиджаках часто разъезжает, либо в лимонного цвета костюмах и в золотых цепях. Значит, тебе посчастливилось с ним познакомиться?
— Не мне, вот им. — Илья кивнул на Антона и бледную Валерию. — Депутату захотелось покататься на речном трамвае, а так как он мужик желания, тут же начал высаживать пассажиров.
— Дальше
— Я лучше к тебе потом заскочу.
— Подбросить?
— У меня машина.
— Тогда до встречи. Не переходи дорогу больше депутатам типа Коленьки Козлового.
Михайлов пожал мужчинам руки и уехал в сопровождении трех неразговорчивых парней в штатском.
— Большой человек, — неопределенным тоном сказал Гнедич, глядя ему вслед. — Меня ОМОН не послушался. Интересно, что он им сказал, чем пригрозил? — Подполковник оглянулся. — Ну что, поехали и мы? А то народ глазеет, как на сбежавших из зоопарка шимпанзе.
— Езжайте, — отозвался Илья. — Мы на своем транспорте.
— Может, отложим поход? Перенесем отправление на день-два? Ты как, Лерочка?
— Я не хочу оставаться в Москве, — твердо заявила Валерия и пошла по тротуару к машине Гнедича, оглянулась через несколько шагов. — До свидания, Илья, Антон, утром я вас жду.
Гнедич посмотрел ей вслед, перевел взгляд на друзей, покачал головой.
— Отличное начало экспедиции получается, господа путешественники. Не нравится мне это. Ну, бывайте, до завтра.
Он догнал жену, усадил в машину и уехал.
Антон поглядел на Илью, и тот, похлопав его по плечу, сказал:
— Не бери в голову, мастер. На твоем месте я поступил бы точно так же. Нельзя допускать, чтобы хамы и бандиты садились нам на голову. Мы не рабы, как писали когда-то в школьных учебниках.
Антон с грустью согласился. Валерия уехала, и мир вокруг опустел. И еще оставались сомнения: стоило ли такой ценой доказывать, что «мы не рабы»?..
ВПЕРЕД И С ПЕСНЕЙ
Ежась от свежего ветерка — утро выдалось холодным и хмурым, под стать настроению, — они погрузили в машины все экспедиционное добро, добытое Ильей за два дня сборов, и заскочили к нему домой попить горячего чаю и кофе.
Тымко был мрачен и неразговорчив, он ничего не знал о событиях прошлого вечера, а Илья сам начинать рассказ не хотел. Антон же и вовсе не собирался общаться с Серафимом без крайней нужды. Так, молча, обмениваясь междометиями и взглядами, они позавтракали и спустились во двор к машинам.
— Едем за Гнедичами, — сказал Илья, залезая в свою красивую «Альфа-Ромео». — Потом за Анжеликой, она ближе всех к Ленинградскому шоссе живет.
— Я могу сразу за ней поехать, — буркнул Серафим. — Встретимся за кольцевой, у заправки.
Илья подумал и кивнул.
— Давай.
Тымко уехал.
Антон посмотрел вслед «Газели», на серое небо, и ему вдруг снова показалось, что кто-то наблюдает за ними исподтишка, словно сквозь занавеску на окне.
— У меня нехорошее предчувствие, — сказал он, залезая в кабину машины.