Евангелие отца
Шрифт:
– Выше Церкви, говорите? Я надеюсь, что Вы не поддерживаете мистическую теорию о Верховных Жрецах? Вы говорите о пресловутых волхвах?
– Ну, да, в общем.
– Но, это как раз и есть расхожий миф.
– Вы так думаете?
– Вы же не серьезно. Этих людей нет, и не может быть. Так можно договориться до зеленых человечков.
– Ну, хорошо. Пусть пока будет так. Тогда давайте о церкви поговорим. Вы знаете, что Ватикан намеревается реабилитировать Иуду Искариота. Вы знаете об этом. Два достаточно высокопоставленных чиновника Ватикана задались целью кардинально исправить образ Иуды Искариота, чье имя стало синонимом предательства для христиан с подачи Римско-католической церкви, и, в частности, евангелиста Луки. Они сами, самостоятельно такое затеяли без чьей-нибудь высшей поддержки? Представьте себе, что Иуда, ученик, который предал Иисуса за тридцать серебряников в Гефсиманском саду, возможно, будет оправдан самим Ватиканом! Что это значит? Просто Церковь идет в ногу с современными течениями, когда вновь революция становится модным мероприятием? Или это коренное низвержение основ христианской веры внутри самой Церкви? Или,
Так что же это? Когда близкие соратники Папы Римского Бенедикта XVI – всерьез намерены работать над новым проектом и идеей, что Иуда Искариот вовсе не был предателем, а лишь исполнял волю Божью. Что ж, это не новость, не они первые, но! Это поднято, как новое знамя. Так, что это: вопрос веры или вопрос политики? Если веры, то мы с Вами знаем, что первые христиане верили, что Иуда лишь исполнял возложенную на него Богом миссию - как и остальные участники этой истории. Если политики, то это другой разговор. Что нового? Возврат к старому в отсутствие новых идей, по причине сильного давления со стороны мусульман, по причине совершенно уже неприемлемого разобщения христиан и постоянных войн во имя Христа друг с другом? Что? Или это бунт ветхозаветников? Что Вы слышали за последние лет сто об иоаннитах? Вот-вот. Конкуренция между монашескими орденами в те времена была не меньшей, чем сейчас конкуренция между секретными службами и банками за сферы влияния и чужие деньги. Сегодня предательство не есть что-то из ряда вон выходящее: нормальная политика. Сегодня, когда слабый сильному товарищ, ищи выгоду у одного и ложь у другого. Ладно, вернемся назад.
Мы с Вами знаем, что в соответствии с христианской традицией Иуда был прощен Иисусом, который велел ему уйти в пустыню и там духовными упражнениями достичь очищения. Ушел ли? Очистился ли? Или это и есть ответ и Иуде был подсказан выход из создавшейся ситуации, и Иуда действительно ушел вовремя, чтобы продолжить истинное учение? В Библии есть все ответы, но, боюсь, что дальше Нового Завета люди не заглядывают. Вот если бы современная Церковь могла запретить Ветхий Завет, ей было бы проще, но вот этого сделать никак нельзя: Новый Завет превратится из загадочной волшебной книги в самую непонятную и совершенно бестолковую, в которую никто никогда не поверит. И тогда остается предположить, что Церковь, как институт состоит из двух частей, верно? Из тех, кто ведает Ветхим Заветом и тех, кто Новым. Ведь, если Библия состоит из двух частей, то и Церковь, как институт должна придерживаться той же схемы. Только так возможно единство. И если это предположение верно, то мы с Вами имеем две Церкви в одной. Примите это только как предположение.
И вот тут на смену вопросам веры приходит политика, которая ничем от веры и не отличается. Все принципы, приемы и ритуалы те же. И там, и там преданность чему-то или кому-то, чего на самом деле может и не быть вовсе. Политика – это всего-навсего агрессивное крыло веры. Черное на белом, понимаете? Черные и белые монахи – политики и воины. Те, кто думает и те, кто выполняет. Политики - ястребы в светских одеждах, ибо Церкви сегодня не пристало самой выступать, как сила. И если ранее цари и короли, безусловно, подчинялись Церкви, то сегодня между церковной и светской властью бизнес отношения.
Мы знаем, что образ Иуды стал жертвой теологической провокации, которая послужила затем толчком к появлению антисемитизма. Значит ли это, что это просто вопрос взаимодействия с Израилем, как центра сбалансированного Востока или Германией, как основного центра Европы? Мелко для глобальной политики, управляемой бизнесом. Конечно, в это вписываются и признание холокоста Германией, Ватиканом и другими. Да и сам Понтифик, как говорят, одобряет этот проект, который может оказать серьезную помощь в налаживании отношений между христианами и евреями, которое нынешний Папа считает одним из главных приоритетов своей каденции. Все правильно и все логично: мусульмане стали настолько активны, что набирают все больше очков в этой игре за Бога и за души людей. А что если еще более серьезный приоритет – это активное движение к униатской церкви в части пересмотра приоритетов внутри Библии? Я говорю об унии, включающей в себя и иудаизм. Если вдуматься, то все выглядит и странно, и фантастично, но если при этом не отбрасывать всех возможных вариантов, то нет ничего более естественного, чем что-то кажущееся нереальным.
Великий Мастер не проронил ни слова. Задумался? Еще бы! Много лет назад, когда он только входил в масонский храм, он был уверен только в одном: свершается то, что является единственным и непреложным – истина встречает его на пороге. Теперь не так. Теперь все кажется обманом: если и была истина, то где-то в другом месте. Познавая год за годом, ступень за ступенью, градус за градусом учение масонов, Джонатан Тиз не на йоту не приблизился к Тайне. Что являло собой учение? Дорогу к истине? Возможно, но истина эта не имела никакого отношения к тому, о чем думали все: к познанию божественной тайны. Только теперь, когда он постиг тридцать третий градус, когда он оказался, как ему казалось, на вершине пирамиды, он понял всю суть идеи, созданной когда-то и кем-то: его Храм – это он сам, учение масонов – это только университет, окончив который ты оказываешься в начале пути. Только теперь он понял, что собранные воедино все артефакты и символы, все обряды, смешанные вместе в одно, все слова и действия ритуалов, вся мешанина из язычества, всех возможных религий, всех народов, всех существующих в памяти и записях человечества – все это лишь библиотека. Он понял, что нет никакой
Все, что говорил рыцарь, полностью отвечало мыслям Великого Мастера. Но пугала теперь не мысль о врагах Ложи, которых, скорее всего, вообще не было. Где-то внутри появился страх другого, более высокого порядка: страх, что цель и высший смысл масонства действительно под угрозой, которая гораздо более серьезна, чем все, что представлялось Великому Мастеру ранее. Кто направил его сюда? Ведь он никогда не знал тех, кому сообщал все новости и кто направлял его действия. Неужели Дайс Ледуайен был прав, когда говорил о том, что он слишком поверил в свою миссию? Заигрался и перестал думать. Но, разве не абсолютная вера, не абсолютная преданность идее и есть смысл существования? Не думай, не задавай вопросов, ибо сомнения – великий грех. Видимо, нет. Масонский Храм, который стал смыслом жизни для Великого Мастера оказался не более, чем склад, который становится смыслом жизни для его заведующего. Придавать сакральный смысл полкам и шкафчикам с имуществом под инвентарными номерами – это слишком. Но, если это все-таки тот самый храм, который должен открыть свои двери и вернуть религии смысл? Если все же это и есть истина: все едино и все едины перед Богом? Тогда все правильно. Все, кроме того, что происходит теперь. А рыцарь, сидящий напротив, кто он? Он послан теми, кто крайне озабочен происходящим. Скорее всего, так. И действия, которые рыцарь предпринимает, Великому Мастеру начинают не нравиться. Зачем этот мальчик Люсьен здесь и почему он должен поверить в то, что он наследник Иуды? Кто тот, кто приходил только что? Что задумал этот человек, называющий себя рыцарем? Запахло кровью, Великий Мастер. Сильно запахло – так начинались большие войны, которые длились веками. Все припадали на колено и целовали лики святых – одних и тех же святых, и святые молча смотрели на убийц и убиенных во имя Твое. Будут еще и смерть и разрушения, и далеко то время, о котором говорится в Книгах. Время радости и счастья. Но, близко, очень близко время крови и если есть возможность его отдалить – это надо сделать тебе, Великий Мастер, ибо в чем тогда величие, если не в этом?
– О чем Вы задумались, Джонатан?
– О том, что Вы, скорее всего, правы. Настало время задать один вопрос: что будет дальше и что я должен делать в Ваших планах?
– Это не мои планы, Великий Мастер и это не один – это два вопроса. Но, время действительно наступило. Я отвечу Вам, но, только позже, если у Вас еще останутся вопросы. Сегодня Вам предстоит одно дело, которое Вы должны сделать – таков Ваш долг.
– Долг? Перед кем? Моей Ложи больше нет – или у Вас для меня есть новое назначение?
– Вы смущены тем, что Вы не знаете меня. Вы смущены, что у Вас больше нет цели? Но, ведь ее и никогда не было. Вы следовали советам и распоряжениям всю свою жизнь и теперь Вам сказали приехать сюда, и Вы приехали. В чем же дело? Вы верили много лет в истинность Вашей жизни и почему теперь Вас смущает то, что Вы воочию видите, что не видели раньше, но знали, что такое время может наступить? Радуйтесь! Вы начинаете прозревать и если то, что Вы видите, Вам не нравится, что ж, возможно все совсем не так, как Вам представлялось. Но, ведь от этого происходящее не измениться, если Вы будете мучить себя сомнениями. Вы должны принять то, что находится за пределами Вашего Храма, за строчками из Ваших книг. Что теория без практики? Я тот, кто послан уберечь и Вас и Ваше дело от тех, кто хочет разрушить веками существовавшее. Не дело простого человека менять порядок и суть вещей, но ход времени в нашей власти - есть те, кому это дозволено, кто знает, как должно быть. И есть те, кто достоин презрения и кто должен исчезнуть. Сейчас наступает время понять, кто должен уйти: мы или они.
– Они?
– Да. Те, кто посмел заговорить о равновесии, как о термине и образе бытия. Вы знаете, что это такое?
– Треугольник?
– Конечно. Тот самый треугольник, который был Вашим символом всю Вашу жизнь. Я должен предложить Вам выбор, и я предложу его, потому что сегодня произойдут события, которые могут повлиять на завтрашний день.
– Вы заговорили о треугольнике. Вы знаете, в чем смысл, кроме того, что известно всем?
– Вы тоже знаете, просто никогда серьезно об этом не думали. Что – треугольник? Рисунок, отображающий пирамиды древних и только? Графическое отображение пирамиды дает обманку всем, кто пытается понять: в основе рисунка всегда два угла – две опорные точки и потому число три стало главным. Третий угол – это вершина. Мы находим много подтверждений числу три – стоит ли перечислять. Люди доискались аж до Святой Троицы и прикрепили ее значение к собственному рисунку. Какие только объяснения не давались пирамиде! Ахинея! Глупость и не более того. Числа! Просто числа, которым вдруг придают мистический смысл. А на самом деле, в пирамиде в основе квадрат: ровный квадрат с четырьмя углами. И если смотреть с неба – это тоже квадрат, а не треугольник. Квадрат, Великий Мастер! От каждой опорной точки до вершины одно и то же расстояние, одно и то же расстояние друг от друга – совершенное равновесие и совершенный рисунок Божественной власти и ее проекции на землю. Основа жизни на земле может держаться только на четырех столпах: власть, вера, финансы и страх. В любом порядке, как пожелаете. А сверху? Сверху то, что мы называем Божеством. То, что создало этот порядок. Этот рисунок на земле. Но, вот божество ли это? Для нас – да, но для других?