Евангелие отца
Шрифт:
…Я же говорил, что все меняется! Даже метр, который встретил на веранде, был другим. Человек прошел к заказанному столику, пропустив вперед даму. Дама села достаточно резко, так что перевернутые, в ожидании клиента, бокалы на столе чуть не лишили официанта его долга привести их в состояние готовности к наполнению. Она достала сигареты и зажигалку, закурила и откинула назад голову. Лицо ее ничего не выражало, ибо что может выражать лицо, половину которого занимают огромные модные темные очки, а вторую половину рот? Пожалуй, есть только одно портретное сходство с дамой в ее состоянии: пилот «Tomcat» после неудачных стрельб в ожидании
Скандальчик прошел, дама исчезла, как исчезает головная боль – забудем о ней. Не прошло и пяти минут (не очень быстро, чтобы не выглядело неучтиво и не очень долго, чтобы не потерять повод) к человеку подошел с бокалом в руке, сидевший в углу веранды, и попросил разрешения сесть.
– Конечно, синьор.
– Прошу прощения, я стал свидетелем вашей ссоры. Это так печально, когда в семье наступают тяжелые времена. – Подошедший сделал знак метру принести еще бутылочку вина. Метр понимающе кивнул головой.
– Такие времена у нас наступили в день свадьбы, так что ничего нового, синьор.
– Вы англичанин?
– Такой сильный акцент? Мне казалось, что мой итальянский не так плох.
– У Вас прекрасный итальянский, но это видимо врожденное: американец не может не узнать англичанина.
– Вы американец? Никогда бы не сказал.
– Почему? Потому что я не пью бурбон, не хожу в ковбойских сапогах и не заставляю официанта жарить мне стейк с кровью?
– Ну, не так, конечно. Просто Вы выглядите похожим скорее на европейца.
– Слишком долго жил в Европе, это правда.
Метр подошел с бутылкой вина и наполнил бокалы.
– Что-то еще, синьор?
– Нет, спасибо, все замечательно.
Когда метр отошел, человек сделал один глоток из бокала, промокнул губы салфеткой и откинулся на кресло. Никос смотрел на него с нескрываемым любопытством.
– Скажите, я могу теперь называть Вас мсье Дюпон?
– Ну, да. И погромче, чтобы официант в случае чего непременно запомнил мое имя. Как мне Вас называть?
– Лео. Лео Барт. – Никосу всегда нравились неопределенные имена. Кто такой Лео Барт? Вряд ли возможно определить по имени что-либо, кроме половой принадлежности.
– Лео Барт? Ладно. Пусть так. Итак, чем я обязан столь неожиданной встрече?
– Столь ли неожиданной, мсье Дюпон? Вообще-то, не очень получается Вам быть мсье Дюпоном: или уберите английский акцент, или станьте мистером.
– Ок. Мистер Дюпон.
– Ок. Мистер. Когда у Вас встреча с кардиналом?
– Сегодня…. Через два часа.
– Не ешьте в Ватикане.
– Почему?
– Отвратительно. Может это специально так задумано, что в монастырях и церковных заведениях плохо готовят, но я никогда не видел связи между плохой пищей и любовью к Господу.
– Ну, что Вы. Связь есть и непосредственная. Хорошая пища дарит радость и заставляет думать, что жизнь временами прекрасна, а это не входит в планы Бога.
– Вы пессимист. В смысле, что не любите церковь.
– Разве? Я
– Ладно. Поболтали. Теперь, когда мне все ясно, поговорим о нашем деле. Вам передает привет мистер Ной.
– Спасибо, как он?
– Как он? Как всегда – прекрасно. А как Ваши работодатели?
– Вы кого имеете в виду?
– В данном конкретном случае, мистера Гутьереса, конечно. Именно он меня интересует.
– Мистер Гутьерес, я думаю, чувствует себя так же неплохо, как и мистер Ной. А вот, как мы с Вами себя чувствуем в этой ситуации, вопрос более насущный.
– Вы правы. Собственно, именно это и меня сильно занимает. Ну, так что? Будем играть свою игру?
– Свою? Вряд ли это возможно, Лео.
– Свою, в смысле, ту, которой учились в академиях: Вы в своей, я в своей.
– Вольные хлеба. Не рискованно ли?
– Ну, какие могут быть вольные хлеба в наше время. Скорее всего, нам надо выбрать в этой каше кусок побольше и послаще.
– Нам с Вами для полной идиллии на этом пикнике не хватает только третьего партнера. – Мистер Дюпон засмеялся.
– В смысле: водки и селедки? – Шутка пришлась по душе Лео-Никосу.
– В смысле русского и тогда мы с полным правом можем открыть второй фронт.
– Нет. Русские сейчас не самый удачный выбор.
– Думаете?
– А разве нет? Ребятки совсем запутались, да и свалилось на них столько, что вряд ли им до наших дел. Они лучше посидят в сторонке и посмотрят-подождут: как там у нас все сложится. А потом и определяться, когда станет понятно, кто выигрывает.
– Мне кажется, что Вы их недооцениваете. В конце концов, это не самый глупый ход в политике. Пусть они непредсказуемы сейчас, но у них есть опыт.
– Не думаю. Опыт был у их отцов и дедов – у этих другие приоритеты. Тем более, что они категорически не могут разобраться, что делать дальше. Они совершенно запутались и не понимают куда двигаться: назад или вперед. Власть есть, средств с избытком, но вот цели нет – это самая большая проблема. Только цель оправдывает средства, а если цель непонятна, то и средства только перетекают из сосуда в сосуд. Сами знаете, что вино с возрастом становится уксусом, который может отравить, но не составит кампанию Вашему бифштексу.
– Хотите сказать, что их стоит опасаться?
– Хочу сказать, что пока они сами не понимают, что они хотят, с ними лучше не иметь дела. Пусть для начала разберутся со своими паспортами.
– Господи, паспорта то их Вам, чем не угодили? Цвет, как у британских, что уже неплохо.
– Ага. И даже на две короны больше. – Лео (будем его теперь так называть, раз он так хочет) опять рассмеялся. – Только вот как быть с тем, что на главном документе гражданина России – монархические короны, а Конституция и строй президентской республики? Кстати, а на монетах, где изображен их герб, корон почему-то нет. То ли гербы разные, то ли на всякий случай. Словом, совершенная каша с полным отсутствием каких-либо кусочков чего-либо. Взяли бы уже себе царя из остатков династии и жили бы себе при царском режиме. А так: черт их разберет! По паспорту – монархия, а по всему остальному…. Пусть понаблюдают пока – может, что придумают и определятся, что хотят. Нет уж, давайте, как в старые добрые времена: пиво, бурбон и никакой водки. А то такое начнется, что и не разберешь, где свои, а где чужие.