Эвмесвиль
Шрифт:
В тех нижних мирах, которые сохранились вопреки всем огненным бурям, еще, должно быть, имеются умы, обладающие способностью оригинального ассоциативного мышления, которые, вероятно, даже объединены там в своеобразную Республику ученых [346] . И я надеюсь, что можно будет проникнуть к ним, когда исследования здесь, наверху, достигнут последней ступени. Тогда, вероятно, достаточно будет одного-единственного слова, одного знака — — — но все это лишь мои предположения.
346
… в своеобразную Республику ученых. Концепция «республики ученых» была разработана Фридрихом Готлибом Клопштоком в книге «Немецкая республика ученых» (1774) и позже спародирована Арно Шмидтом в антиутопическом романе «Республика ученых» (1957).
Порой я безуспешно пытался начать игру, какую ведут друг с другом — или друг против друга — секретные службы. В ответ приходили разъяснения, которые едва ли можно получить через регистратуры, — но они всегда были анонимными и будто автоматическими. То есть личного разговора не получалось, но приходила информация, которую вряд ли кто-то мог дать тебе, не вникнув прежде в суть твоего
Я ввожу запрос: «Общественный дух может возбудиться до такой степени, что это принудит его к единогласию. Проблема упростилась бы, если бы к согласию людей принуждали силой; однако в исключительных случаях, должно быть, добавляется некий фактор, который не оставляет человеку выбора, а, наподобие морской волны, приподнимает и несет индивидов, подчиняя себе их волю. Я ищу характерный пример этого феномена».
Ответная справка: «Париж, улица Сент-Оноре, с двух до трех часов ночи, 10 августа 1792 года [347] по христианскому летоисчислению. В пересчете на всемирное время:…»
Уже это, как мне показалось, выходило за рамки чистой оцифровки. Может, здесь содержался и намек на то, что я только что интересовался именно этой улицей? Первое прощупывание? — — — вряд ли такое совпадение могло быть случайностью. Пример тоже прилагался: выписка из воспоминаний маркизы де ла Рошжакляйн [348] .
347
… 10 августа 1792года… Имеется в виду восстание 10 августа 1792 г. — эпизод Великой Французской революции, в ходе которого король Людовик XVI был свергнут и заключен под стражу. Поводом для восстания стали слухи о возможном вторжении австрийских армий и сговоре с ними короля. В результате восстания монархия во Франции была свергнута, а к власти пришла республиканская партия жирондистов во главе с Бриссо.
348
… из воспоминаний маркизы де ла Рошжакляйн. Мари Луиза Виктуар де Дониссан, маркиза де ла Рошжакляйн (1772—1857) была крестной дочерью Мадам Виктуар, дочери Людовика XV. В семнадцать лет она вышла замуж за маркиза Луи Мари де Лескюра (1766—1793), ставшего одним из предводителей Вандейского мятежа. Она написала воспоминания об этой войне, опубликованные в 1815 г. После смерти мужа вышла замуж за его кузена и жила в своих поместьях. В 1814-м вместе с мужем принимала активное участие в роялистском движении в Бордо и его окрестностях. В 1815-м ее муж был убит в результате неудачной попытки поднять второй Вандейский мятеж в защиту Людовика XVIII.
Эта женщина, близкая подруга принцессы Ламбаль [349] (которой предстоял вскоре ужасный конец), сыграла героическую роль во время сражений в Вандее. Там вспыхнула крестьянская война; кроме названия она едва ли имеет что-то общее с той другой крестьянской войной, что почти на триста лет раньше бушевала в Германии. Вандейское восстание случилось по времени позже, однако с морфологической точки зрения оно было более ранним — — — было, собственно, еще готическим: потому что в нем сражались, объединившись, три древнейших сословия — рыцари, крестьяне и священники. В Германии же, напротив, одно сословие, еще не очень отчетливо, свернуло на новый путь. В Германии крестьяне поднялись на исторические подмостки слишком рано, в Вандее же — слишком поздно. В первом случае на знамени были изображены хлеб и крестьянский башмак, во втором — королевские лилии.
349
… принцессы Ламбаль… Мари-Тереза-Луиза Савойская, принцесса де Ламбаль (1749—1792), принцесса Савойского королевского дома, была представлена французской королеве Марии Антуанетте в 1770 г. и стала ее доверенной подругой. В августе 1792 г. принцесса де Ламбаль была арестована революционными властями, обвинена в заговоре и заключена в тюрьму. В сентябре того же года она была жестоко убита, ее тело подвергли насилию и обезглавили, сердце и половые органы были вырваны и насажены на пику.
Это они хорошо угадали: маркиза, без сомнения, являла собой образец как мужественной, так и реакционной личности. В ту ночь она вместе со своим супругом пересекала Елисейские Поля, где днем были зверски убиты более тысячи человек. Они видели пожары возле заградительных барьеров, слышали выстрелы и крики. На площади Людовика XV их остановил какой-то пьяный, похвалявшийся тем, что сегодня, дескать, он уже многих угробил, а сейчас спешит к Тюильри, «pour aller tuer les Suisses» [350] .
350
«Чтобы убивать швейцарцев» ( фр.). Швейцарская гвардия охраняла короля и обороняла Тюильри.
Случаются ночи, когда сам воздух словно заряжен порохом. Есть также площади и улицы — главные артерии больших городов, — на которых вновь и вновь повторяется ужас. Что бы ни говорили мудрецы: пролитая кровь значит больше, чем тысячи дебатов в Конвенте. Она способна — на время — соединить несоединимое.
Тщетно супруг пытался успокоить маркизу, совершенно потерявшую голову. Она вдруг начала истошно кричать: «Да здравствуют санкюлоты, на фонарь роялистов, бей окна!»
Маркиза была, очевидно, не только мужественной, но и очень честной женщиной, ибо она описала в своих мемуарах случай [351] , о котором другие на ее месте умолчали бы или просто забыли.
351
Маркиза <…> описала в своих мемуарах случай… Венатору прислали вторую главу из воспоминаний маркизы де ла Рошжакляйн. Там рассказывается, как, услышав часа в три ночи известие о распространяющемся мятеже, беременная, на седьмом месяце, маркиза и ее муж решили бежать в более безопасное место. Оба переоделись в простонародное платье. От пьяного им удалось отвязаться только потому, что маркиз сказал: отведя беременную жену домой, он-де сам пойдет штурмовать Тюильри. А далее маркиза пишет: «…мы свернули на Королевскую улицу, потом — на улицу Сент-Оноре; нам пришлось продираться сквозь толпу всех этих людей, вооруженных пиками и издающих яростные крики; большинство из них были пьяными. Я настолько потеряла голову, что стала кричать, сама не сознавая, что я несу: „ Да здравствуют санкюлоты! Жги! Бей окна!“ — машинально повторяя те фразы, которые слышала вокруг. Мсье де Лескюр [муж. — Т.Б.] не мог ни успокоить меня, ни помешать моим крикам».
Вот в нескольких словах о пересылке текстов и их комбинировании. Вавилонская башня была разобрана на кирпичи, оцифрована и возведена снова. Игра в вопросы и ответы приводит к тому, что ты попадаешь на разные ярусы башни, в разные помещения, знакомишься с деталями ее внутреннего устройства. Этого достаточно для историка, который занимается историей как наукой.
Однако луминар может предложить большее. В катакомбах не только создавалась энциклопедия необъятных размеров, эта энциклопедия еще и активировалась. То есть история не только описывается, но и разыгрывается как спектакль. Ее как бы призывают войти в наше время; и она приходит — в виде целых картин и отдельных персонажей. В создании таких картин, видимо, принимали участие знающие — но именно как художники, — и даже ясновидящие, привыкшие вглядываться в хрустальный шар. Когда в полночь я цитируюодну из таких великих сцен, я как бы непосредственно участвую в заклинании духов умерших.
Конечно, у этого метода имеются и противники. Мой папаша, например, им не пользуется: это противоречило бы усвоенным им представлениям об исторической достоверности. Но насколько вообще достоверна история — — — например, у Плутарха? Великие речи царей и полководцев перед сражением? Разве Плутарх был тому свидетелем? Без сомнения, он сам вложил эти речи в уста своих героев. А почему бы и нет? Впрочем, в луминаре я часто слышу нечто гораздо лучшее. А вот источники той эпохи, когда человеческую речь начнут сплошь записывать с помощью автоматических устройств, будут на редкость скудными.
40
Как тексты, так и спектакли луминара очень помогают мне при изучении анархии — темы, которая для меня представляет особый интерес и которой я занимаюсь тайком. Я цитируюглавных и второстепенных представителей теоретического и прикладного анархизма — начиная с «Пира семи мудрецов» [352] и кончая подрывниками и бомбометателями Парижа и Санкт-Петербурга.
В этой связи — еще одно замечание о луминаре, общего характера. Там, где в спектакле появляются персонажи, они часто обмениваются репликами, гениально вложенными кем-то в их уста. Однако в катакомбах, видимо, есть элита, которая стремится пойти еще дальше. Персонажи должны отвечать по собственному почину! Даже с технической точки зрения это представляется не совсем невозможным: это было бы высшей стадией автоматизма [353] . Существуют ранние разработки чего-то подобного — — — скажем, шахматные автоматы, искусно сделанные голуби и черепахи, Координатное ведомство Гелиополя [354] . Но, видимо, предусматривается большее, а именно — возвращение умерших к жизни. Это затрагивает другие сплетения: привязки к Фаусту, Сведенборгу, Юнг-Штиллингу, Райхенбаху и Хаксли [355] — к снова и снова повторяющимся попыткам снизить значение материи не только метафизически, но и — — — да, здесь-то и начинается проблема.
352
« Пира семи мудрецов»… «Пир семи мудрецов» — текст Плутарха.
353
… это было бы высшей стадией автоматизма. См. в «Гелиополе» (Эрнст Юнгер. Гелиополь):
Развитие техники незаметно вступает в третью фазу. Первая была титанической, она заключалась в построении мира машин. Вторая — рациональной и вела к полной автоматизации. А третья — магическая, наделившая автоматы разумом и чувствами. Техника принимает фантастический характер; она становится гомогенной желаниям. К механическому ритму присоединяется лирика. Тем самым возникла новая реальность, мы можем отложить в сторону гаечные ключи.
354
Координатное ведомство Гелиополя. «Координатное ведомство» (Punktamt) упоминается в романе Юнгера «Гелиополь» (1949). Там это — своего рода секретная служба, о которой сказано: «…Координатное ведомство обеспечило себе монополию на установление местонахождения любого предмета по его форме…» (с. 218—219).
355
… Юнг-Штиллингу, Райхенбаху и Хаксли… Иоганн Генрих Юнг-Штиллинг (1740—1817) — немецкий мистический писатель. Он, в частности, предсказывал наступление конца истории в 1836 г. Карл Людвиг фон Райхенбах (1788—1869) — немецкий инженер, химик, естествоиспытатель, философ. В 1806 г. основал в Тюбингене тайное общество с целью создания колонии на Таити, за что в 1808-м был арестован, судим и приговорен к тюремному заключению. Изучал метеориты. С 1841 г. занимался изучением будто бы обнаруженной им жизненной силы Од (названной так по имени бога Одина). Считал эту силу родственной магнетизму и утверждал, что некоторые люди — он называл их сенситивами — в темном помещении способны воспринимать слабое свечение или ауру, исходящую от людей, кристаллов и магнитов. Олдос Леонард Хаксли (1894—1963) — английский писатель и мистик. Автор романа-антиутопии «О дивный новый мир» (1932), книг «Двери восприятия» (об употреблении мескалина как способе расширить восприятие; 1954), «Остров» (1962) и др.
В словах, которые должен усиливать суффикс «-изм», изначально проявляется какая-то особая претензия, волевая тенденция, часто — враждебность. Движение становится интенсивнее за счет субстанции. Это слова для сектантов, для людей, которые читали только однукнигу, для таких, которые «клянутся на своем знамени и бескомпромиссно стоят за правое дело», короче — для разъездных агентов и путешественников по общим местам. Разговор с человеком, который сразу заявляет, что он реалист, скорее всего, очень скоро вызовет у тебя раздражение. Такой человек обычно имеет ограниченное представление о реальности, так же как идеалист — ограниченное представление об идеях, а эгоист — ограниченное представление о «я». Все они наклеивают на свободу ярлык. Так же обстоит дело и с отношением анархиста к анархии.