Эволюция личности
Шрифт:
Молодой Мухаммед не мог смириться с этим хаосом. Он знал, что евреи и христиане процветали, укрепляемые верой в единого Бога, и завидовал их могуществу, считая его источником их священные писания, служившие залогом завета между верховным божеством и его народом. Мухаммед избрал одно из древних божеств Мекки, к которому обращались в самую трудную пору и чье имя было Аллах. Кличем «Ля иля-ха илдя Аллах! Нет бога кроме Аллаха!» он призвал под свои знамена других разочаровавшихся молодых людей, положив начало мощнейшему историческому движению, известному как ислам.
Как некий гигантский лазер, вбирая в себя психическую энергию арабов, ислам превращал ее в единый луч невероятной силы. Коран Мухаммеда
Еще одно историческое событие, произошедшее через тысячу лет после рождения Мухаммеда, также может служить примером того, как поток помогает сформировать могущественные и долговременные объединения людей. К середине XVI века материальный и духовный порядок, постепенно создававшийся католической церковью, затрещал по швам. Вследствие Реформации Европа распалась на воюющие государства, враждебные друг другу как в религиозном, так и в экономическом отношении. Психологическое воздействие этого дробления на тех, кто сохранил верность Риму, было огромно. В первую очередь образованная и стремящаяся к идеалам молодежь перестала понимать, что значит «жить по-христиански». Сомнение в этических нормах порождало в их душах тревогу и растерянность.
Для противодействия этому духовному хаосу Игнатий Лойола, набожный испанский офицер, создал в 1540 году Общество Иисуса {191} . Стремясь обновить веру и поддержать папу в борьбе с его противниками, он собрал вокруг себя группу полных энтузиазма молодых людей и организовал их в основанный на военных принципах монашеский орден. Важная особенность этого ордена заключалась в том, что он давал своим приверженцам ряд четко определенных целей и умений, позволявших сосредоточить психическую энергию на гармоничной потоковой деятельности.
Повседневный распорядок иезуитов включал религиозные обряды и был расписан до мелочей с раннего утра и до позднего вечера. Например, в течение суток они дважды должны были размышлять о своих целях на этот день и о том, насколько они преуспели в их достижении. Каждый жест, каждое движение были определены в «Правилах скромности» — официальном руководстве, предписывавшем, как держать голову, насколько сильно следует сжимать губы и что делать с руками во всех возможных случаях.
Однако парадоксальным образом это навязчивое стремление к соблюдению мелких предписаний сочеталось с невероятной гибкостью и необычайной свободой в решении политических и социальных задач. Иезуиты получали блестящее образование и жесткое, вырабатывающее характер воспитание, а затем их отправляли искать приключений туда, где их находчивость могла пройти настоящее испытание. Иезуиты-одиночки были первыми европейцами, исследовавшими дикие просторы Канады и территории Великих озер, где они пытались обратить в христианство местных жителей. Другие представители этого ордена отправились в Южную Америку и создали там национальные государства без угнетателей. Десятки лет проводили иезуиты в Китае, Индии и Японии, оставаясь единственными европейцами в чуждой и зачастую враждебной культуре, но продолжая хранить свою веру и трудиться над распространением учености и христианства.
Особенный интерес к Обществу Иисуса вызывало именно это сочетание жесткой дисциплины и личной инициативы. К тому времени, когда Игнатий Лойола умер, орден насчитывал 1000 активных приверженцев, а к 1626 году, несмотря на сложность иезуитского образования, их число достигло 15 554 человек. Одной из главных задач ордена была реформа католического образования. Свой первый колледж иезуиты открыли в 1548 году в Мессине, а 100 лет спустя таких колледжей было уже 728. Можно спорить о последствиях политического влияния иезуитов в тех странах, где оно было особенно сильно, но невозможно отрицать, что эта организация нашла способ победить ту духовную энтропию, которая угрожала католической церкви в XVI веке.
Кризис, подобный тому, что способствовал возникновению ордена иезуитов, вызвал к жизни еще одну потоковую деятельность, гораздо значительнее повлиявшую на историю. Речь идет о так называемой пуританской (протестантской) трудовой этике, заложившей основы капиталистического предпринимательства и промышленного развития в Северо-Западной Европе и Северной Америке. Отвергнув папу и церковные таинства, гарантировавшие, по уверениям католической церкви, верное спасение, первые протестанты не знали, как определить, обретут их души вечную жизнь или нет, — важнейший вопрос для культуры, где судьба души, по крайней мере в теории, была важнее судьбы тела. Успешное решение предложил Жан Кальвин {192} . Он утверждал, что человеку дано будет узнать, спасется ли он, по тому, насколько он успешен в своей профессии. Бог не даст богатства и почета, если тебе не уготован рай.
Благодаря этому мему, связавшему предприимчивость и вечную жизнь, пуританские торговцы и ремесленники стали трудиться прилежнее прежнего. Ведь таким образом они, что называется, убивали двух зайцев — добивались и богатства, и святости. У того, кто следовал этой этике, как правило, не было возможности насладиться плодами своих трудов — в его жизни стало гораздо меньше удовольствий и свободного времени. «Из своего благосостояния он не извлекал никакой пользы, — пишет социолог Макс Вебер, — кроме безотчетного ощущения, что сделал свою работу хорошо». На заре современного капитализма человек, отказавшийся от удобств и радостей жизни, — как и шахматист или альпинист — был мотивирован удовольствием, извлекаемым из самой деятельности.
Протестантская этика предлагала последовательный набор правил — четких целей и способов их достижения, помогавших приверженцу этого учения упорядочить свою жизнь и избежать душевных мук, связанных с утратой определенности, которая даруется верой. Как говорит Вебер:
«Для того чтобы обрести уверенность в себе, предлагалось самое верное средство — погрузиться в мирские заботы. Лишь так можно было устранить религиозные сомнения и отбросить сомнения в Божьем милосердии. Тем самым нравственное поведение человека становилось упорядоченным и систематичным, следуя четкому общему методу».
Иными словами, протестантская этика создала великую новую «игру», позволяющую сконцентрировать психическую энергию. В этой системе работник (точнее, «игрок») «будет работать по правилам, в то время как другие останутся в вечной растерянности и не найдут для своего дела ни места, ни времени». Ирония в том, что важным для пуритан моментом было осуждение всевозможных наслаждений. Но при этом сами они наслаждались трудностями своей аскетической жизни как таковыми, осуждая лишь более простые формы наслаждений и развлечений, не соответствующие их идеалам. И сегодня много работающие люди (так называемые трудоголики) с презрением отвергают любой намек на то, что они получают удовольствие от своей деятельности, поскольку это как бы принижает их значимость. Трудоголик вряд ли признает, что ему приятнее поработать, чем съездить в отпуск, посмотреть спектакль или просто расслабиться.