Европейская поэзия XVII века

Коллектив авторов

* * *

Трижды пепел размечи древесный, Трижды сядь в магическое кресло, Трижды три тугих узла свяжи, «Люб? Не люб?» — вполголоса скажи. Брось в огонь отравленные зерна, Перья сов и вереск непокорный, Кипарис с могилы мертвеца,— Доскажи заклятье до конца. В пляску фей ввяжись козлиным скоком, Чтоб смягчилось сердце у жестокой. Но один ее небрежный взор — И разбит никчемный заговор.

* * *

Я до спесивиц тощих Охотник небольшой, Мне с Амариллис проще — С красоткой разбитной, Чья прелесть без прикрас Мне, в общем, в самый раз. Чуть с поцелуем лезешь к ней, Кричит: «Бесстыдник!

Люди!» А как пристроимся ладней, Так обо всем забудет. Подносит, не скупится, Где грушу, где цветок. А к дамам подступиться — Берись за кошелек. Непокупная страсть Нам с Амариллис всласть. Чуть с поцелуем лезешь к ней, Кричит: «Бесстыдник! Люди!» А как пристроимся ладней, Так обо всем забудет. Не дамские подушки, Заморская постель,— Мне мил матрас из стружки, Трава, да мягкий хмель. Да Амариллис пыл, Избыток форм и сил. Чуть с поцелуем лезешь к ней, Кричит: «Бесстыдник! Люди!» А как пристроимся ладней, Так обо всем забудет.

К ЛЕСБИИ

О Лесбия! Ответь любви моей! И пусть бранят нас те, кто помудрей, Что нам за дело? Звезды на закат Уйдут, погаснут — и придут назад; Но не зажжется вновь наш слабый свет, Мы канем в ночь, откуда вести нет. Когда бы все, как я, могли любить,— Кровавым распрям на земле не быть; Из всех тревог, что будят среди сна, Навек любовь осталась бы одна; Безумство — в муках тратить этот свет, Спеша в ту ночь, откуда вести нет. Когда мой путь окончится земной, Не надо слез и скорби надо мной,— Но пусть влюбленные со всех сторон Придут ко мне на праздник похорон! Спрячь, сохрани тогда мой слабый свет, В ночь отпустив, откуда вести нет.

* * *

Ты не прекрасна, хоть лицом бела, И не мила, хоть свеж румянец твой; Не будешь ни прекрасна, ни мила, Пока не смилуешься надо мной. С холодным сердцем в сети не лови: Нет красоты, покуда нет любви. Не думай, чтобы я томиться стал По прелестям твоим, не зная их; Я вкуса губ твоих не испытал, Не побывал в объятиях твоих. Будь щедрой и сама любовь яви, Коль хочешь поклоненья и любви.

* * *

Взгляни, как верен я, и оцени; Что выстрадал, в заслугу мне вмени. Надежда, окрыленная тобой, Летит домой, спешит на голос твой. Великой я награды запросил; Но много сердца отдано и сил. Иные из былых моих друзей Достигли и богатств и должностей; Из жалости, в насмешку иль в упрек Они твердят, что так и я бы мог. О дорогая! полюби меня — И стихнет эта злая болтовня.

* * *

Ждет Музыки мой изнуренный дух, Но не мелодий на веселый лад: Они сейчас не усладят мой слух, Души взыскующей не утолят. Лишь Ты, о Боже милосердный мой, Отрадою наполнишь звук любой. Блеск и красу земную воспевать — Как на волнах писать, ваять из льда. Лишь в Боге — истинная благодать, Свет, что у нас в сердцах разлит всегда: Лучи, которые от звезд зажглись, Жар, возносящий над землею ввысь.

ДЖОН ДОНН

ПЕСНЯ

Падает звезда — поймай, Мандрагору — кинь брюхатой. Тайны прошлого прознай, И давно ли Черт — рогатый, Научи внимать сиренам, А не зависти гиенам, Дай силу Кормилу, Чтобы честный ум не закружило. Если ты такой ловкач И к безумствам тяготеешь — Мчись десятилетья вскачь, Мчись, пока не поседеешь, А затем — сочти, припомни Чудеса до одного мне,— Не встречу В той речи Женщины, что честь смогла сберечи. Есть такая — дай мне знать. Я в паломничество ринусь. Впрочем, можешь не писать — С места я за ней не сдвинусь. С верной вестью ты вернешься, Но едва ты отвернешься — Уж с тою Златою Погуляют двое или трое.

К ВОСХОДЯЩЕМУ СОЛНЦУ

Как ты мешать нам смеешь, дурень рыжий? Ужель влюбленным Жить по твоим резонам и законам? Иди отсюда прочь, нахал бесстыжий! Ступай, детишкам проповедуй в школе, Усаживай портного за работу, Селян сутулых торопи на поле, Напоминай придворным про охоту; А у любви нет ни часов, ни дней — И нет нужды размениваться ей! В твои лучи, хваленое светило, Я верю слабо; Моргнул бы и затмил тебя — когда бы Мог оторваться я от взора милой. Зачем чудес искать тебе далёко, Как нищему, бродяжить по вселенной? Все пряности и жемчуга Востока — Там или здесь? — ответь мне откровенно. Где все цари, все короли Земли? В постели здесь — цари и короли! Я ей — монарх, она мне — государство, Нет ничего другого; В сравненье с этим власть — пустое слово, Богатство — прах, и почести — фиглярство Ты, Солнце, тоже счастливо отныне, Что целый мир вместился в это ложе: Остались только мы посередине, Нас согревай — и мир согреешь тоже; Свети лишь нам — и всюду будет свет, Здесь полюс твой и сферы всех планет!

КАНОНИЗАЦИЯ

Уймись, завистник, не мешай любить! Брани мою подагру, хвори, Седую прядь, дела в разоре, О музах выучись судить, Возьмись за ум, а нет — служи: Тут подольстись, там удружи, Потрись в судах и над мошной дрожи — Как порешишь, тому и быть, Лишь не мешай любить! Кому, кому во зло, что я влюблен? Иль корабли от вздохов тонут? От слез моих угодья стонут? А равнодушье гонит лето вон? Кого спалил в чумном огне Зной, полыхающий во мне? Ведь, как и прежде, стряпчие в цене, Солдат войной не обделен — А я всего влюблен! Преображаясь волею любви, Мы — мотыльки, и мы же — свечи. Самим себе спешим навстречу. Орел и голубь — всё в одной крови. И феникс — это мы вдвоем. Едины в тождестве своем, Самих себя друг в друге познаём: Восстал из пепла — и живи Для таинства любви. Ну, а умрешь, так смерти нет в любви. Назло могильному покою Мы станем, стих, твоей строкою. Ты нас людскому слуху назови. Коль нам в анналах места нет, Мы под жилье возьмем сонет. В его созвучьях сохранив наш след, Навеки нас благослови Войти в канон любви. Взыскуйте все, кого любовь В душе друг друга поселила, Кому от мук ничто не мило, Кто сокрушен, вселенной явь и новь Вобрал в себя зерцалом глаз (И потому она свелась К размерам, осязаемым для вас): И нам, о небо, уготовь Такую же любовь!

БЕСКОНЕЧНОСТЬ ЛЮБВИ

Коль наше чувство звать нельзя любовью, То, значит, между нами только связь. Но я устал, залито сердце кровью, А из любви бесстрастность родилась. Опустошен я — просьбы, клятвы, взоры Я не скупясь истратил на тебя, Был верен букве договора И ждал, надеясь и любя. Но если вдруг — прости мне эту грязь — Твоей любви делима ипостась, То нет надежд на большее, чем связь. А вдруг любовь меж нами — а не связь, Тогда твоя любовь не безраздельна. Быть может, кто-то, вкруг тебя виясь, Слезой своей распорядившись дельно, Смог вынудить тебя любить его; Что делать нам тогда? Мы — жертвы рока Любить друг друга, больше никого — Таков наш договор без срока. И все же одарен я, словно князь: Твой дар — земля; все, что живет, плодясь И множась здесь, крепит меж нами связь. Нет, безраздельности желать нельзя: Настанет миг — ничто не будет ново, Но не кончается любви стезя, Мне нужно новое твое хоть слово. Не суждено нам быть всечасно рядом, Но мне спокойно, о любовь моя: Не предпочту я никаким усладам Сердец свиданье в море бытия. Все ж мы должны, на щедрость не скупясь, Один в другого преосуществясь, Нерасторжимой сделать нашу связь.