Фабий Байл. Прародитель
Шрифт:
— Гулос, брат мой, тебе принадлежит честь возглавить авангард. Ты будешь командовать центральной иглой моего трезубца. Первая кровь будет твоей. Ты доволен?
— Да, Блистательнейший из королей, — ответил Гулос и неприятно улыбнулся Олеандру, — А мой брат присоединится ко мне или останется здесь, в тылу?
— Я буду там, — сказал Олеандр, — И я не буду один, да, Цимисхий?
Железный Воин кивнул и похлопал по силовому топору, который держал на сгибе руки.
— Мне кажется, один воин большой роли не сыграет, — осторожно заметил Блистательный, — Даже такой
— У Цимисхия есть манипула боевых автоматонов. Их можно использовать в качестве подкрепления в первой волне, и тогда твоим людям не придется умирать зря, — сказал Байл, — А враг благодаря им не помешает установке телепортационного маяка.
— И ты не планируешь использовать эти машины в собственной миссии, главный апотекарий?
— Я решил пожертвовать ими, потому что это необходимо, — ответил Байл.
Мерикс сжал и разжал кулак протеза.
— У ксеносов тоже есть боевые машины.
— Но чтобы вывести их, врагу потребуется время, которого мы им не оставим, — сказал Блистательный, разглядывая гололитическое изображение, — Скорость — наш важный союзник в этом предприятии. Отряды поддержки будут высажены вокруг главных артерий рукотворного мира. Я не надеюсь на скоординированную атаку, но буду очень благодарен вам, братья, если вы хотя бы постараетесь действовать согласованно.
Окружающие опять рассмеялись. Байл нахмурился. Блистательный, похоже, не сильно волновался, но нескоординированность могла привести к катастрофе. Элемент внезапности был исчерпаемым ресурсом. Как только эльдары перегруппируются, они контратакуют — и тогда Блистательный потеряет все, что успеет завоевать.
Но воинов Третьего это, похоже, больше не волновало. Оглядевшись по сторонам, Байл увидел в лицах командиров только алчность и нетерпение. Раньше они дискутировали бы до последнего, пытаясь найти идеальную стратегему для победы, — теперь же им хватало лишь обещания резни. Целью стал сам бой, а не победа в нем. Он заметил, что Олеандр смотрит на него. Второй апотекарий понимающе кивнул. Байл отвел взгляд.
Блистательный повернулся к Гулосу.
— Надеюсь, ты понимаешь свою задачу?
— Мы должны их отвлечь, — сказал Гулос.
— Верно, — ответил Блистательный, — Ты — открытый клинок. Ты будешь занимать их внимание, пока не придет время для смертельного удара. Не подведи меня, Гулос. Если я не заполучу души эльдаров, то придется довольствоваться твоей.
— Ты будешь сопровождать вторую волну? — спросил Байл. — Или почтишь нас своим присутствием уже в начале?
— Я буду играть роль скрытого клинка, — ответил Блистательный, — Как только основные силы эльдарской обороны сосредоточатся на центральной игле трезубца, вы активируете телепортационный маяк, и я выйду на сцену с подобающей моменту пышностью.
— Я так и думал, — проворчал Байл.
— А я? — спросила Савона. Она протеснилась через толпу, нетерпеливо подергивая раздвоенным языком. — Где буду я? Я удостоюсь чести сражаться рядом с вами, о Блистательнейший?
— Если бы, дитя мое, — ответил Блистательный,
Она открыла рот, собираясь возразить, но он схватил ее за челюсть.
— Тихо. Такова моя воля. Дорогой Фабий, тебе слово.
Блистательный вытянул руку и отступил. Савона отшатнулась, когда он ее отпустил, и вытерла рот. Байл проигнорировал их обоих.
Он ожидал, что Блистательный пошлет с ним кого-нибудь из своих шавок. Неважно какую. Итог будет одинаков. Если они начнут мешать, он от них избавится. Он никому не позволит встать у себя на пути. Ни эль-дарам, ни воинам собственного легиона. Сам Слаанеш его не остановит.
— Арриан, Саккара, вы оба будете меня сопровождать. Наша цель — стыковочная башня, находится здесь. — Он коснулся изображения, увеличивая резкость, — Близко к нашей цели, но достаточно далеко от основных путей. «Сорокопут» сам себя защитит, если потребуется, и небольшого отряда должно хватить, чтобы отбить любые попытки вернуть ангар. Аналогичные меры следует принять на других стыковочных башнях, если возможно. Впрочем, основное внимание врага будет сосредоточено здесь, у центральной точки входа.
Савона зарычала:
— То есть я пропущу самые славные бои?
— Если хочешь славы, ты ее получишь, — ответил Байл. — Я собираюсь атаковать эльдаров там, где это нанесет значительный урон и где сопротивление будет наибольшим. Как прибудем, умирай во имя Слаанеш когда тебе заблагорассудится, только моей работе не мешай, — Савона зашипела и потянулась за молотом. Байл не глядя вытащил игольник и нацелился на нее, — Или можешь умереть прямо сейчас. Решай сама.
Пауза затянулась. Блистательный усмехнулся:
— Савона, дорогая, тебе лучше уступить. Фабий всегда был великолепным полемиком.
Савона прищурилась и отошла. Байл довольно хмыкнул, убрал пистолет в кобуру и взглянул на Саккару.
— После первого прорыва Саккара впустит нерожденных. Они заполнят верхние уровни рукотворного мира и погрузят их в хаос, тем самым расчистив нам путь и снизив нагрузку на трезубец.
— Ты разговаривал с ними? С нерожденными? — спросил Блистательный, глядя на Саккару.
Несущий Слово улыбнулся.
— Да. Они говорят, что с нетерпением ждут грядущих удовольствий, — ответил он. Он стоял в окружении демонеток Блистательного, которые шипели и гладили символы на его броне. Несколько воинов глядели на него с нескрываемой завистью, — Вместе с нами по полю бессчетных звезд идет великая армия из лучших воинов Повелителя Удовольствий. Гром их барабанов отдается в моей душе, — Он поклонился Блистательному, — Их влекут ваши мечты, милорд, и они хотят собственными глазами увидеть ваш апофеоз.
— Да, — отозвался Блистательный, — Конечно хотят. И скоро я буду ходить по бесконечным полям убийств и удовольствий вместе с ними, — Он закрыл глаза и улыбнулся. — Когда солнце Лугганата погаснет, я воспылаю и займу его место в небе. — Открыв глаза, он отыскал взглядом Байла, — И за это я должен поблагодарить тебя, брат.