Фанфик Не имея звезды

Дрой

А вот и лукотрукс, притворившийся бугорком на толстом ивовом стволе, вдруг спорхнет и закружит вокруг головы мальчика, а потом, поймав волну ветра, взмоет куда-то ты ввысь. Герберт все бежал, заливаясь счастливым детским смехом, кружа среди нереальных фигур, растворяющихся в окружающей зелени и ныряющих в пробивающиеся сквозь крону солнечные лучи. И тут все прекратилось. Будто какой-то злой человек выключил проектор, погружая зрительский зал во тьму и тишину.

Смолк смех, испарились фигуры, разлетелись птицы, скуля, унеслись животные и даже милый нюхлер зарылся в землю. Герберт вдруг рухнул на колени, обнимая себя за плечи. Ему было дурно. Его нещадно рвало, а глаза резало от ужасной вони. О да, эта вонь была в десятки раз сильнее, чем та, что он почувствовал, когда встретился с троллем или когда стоял у котлов. Она была даже сильнее того помойного гнилья, доносящегося из кабинета Зельевара. Это был столь ужасный, омерзительный, приторный запах, что парника не сдержал порыва. И когда его вырвало разве что не кровью, он ощутил панический, животный ужас. Вы не подумайте, Ланс не какой-нибудь трусливый щенок, он всегда умело сражался с собственными страхами и никогда им не проигрывал. Но это было нечто более мощное, нечто более тяжелое и темное, нежели обычный страх. Такого парень еще никогда не испытывал.

— Бегииии, — вдруг истошно зашептал, если так можно выразиться, ветер.

— Спасайсяяяяяя, — неслышно прокричал шелест крон.

И мальчик побежал, но больше не было слышно смеха и щебета птиц. Но Ланс все так же ничего не замечал. Он не видел и не ощущал, как режут лицо хлещущие по нему ветки, как сбивают ноги в кровь камни и коренья, как алая, темная жидкость скрывает синий узор. Мальчик ничего не замечал и не ощущал, лишь потому, что чувствовал. Чувствовал, что стоит ему остановиться, лишь на мгновение замереть, прекратив бешеный бег, как произойдет нечто ужасное, нечто непоправимое. Что-то, на что нельзя смотреть, что нельзя слушать, с чем нельзя разговаривать и даже думать об этом, коснется его. Коснется и заберет очень важную вещь, без которой ты уже не ты, без которой мир лишь серое, размытое пятно, лишь унылая тюрьма. И парнишка бежал, бежал так, будто за ним гонится сам дьявол, вышедший из преисподней в поисках свежей добычи. Он несся, и ветви разрывали его рубашку и сдирали кожу на плечах, а ступни превратились лишь в кровавое пятно, мерцающие в воздухе, оставляя за собой алую капель.

Вот вдалеке показался высокий куст, и парнишка, не раздумывая сиганул в него, но опоры под ногами не оказалось, и Геб сверзился вниз. Он покатился по склону, и камни молотами били ему спине, а корни хлестали с прыткостью хлыста нерадивого погонщика. Через пару мгновений он ощутил страшный удар, разом выбивший из легких весь воздух. В глазах померкло, и мир закружился в безумной калейдоскопической пляске, смешивая в одно неразборчивое пятно и небо, и землю, и все, что есть между ними.

— Герберт? — расслышал мальчик знакомый, густой бас.

Мальчик, превознемогая боль, приподнялся и увидел совсем безумную картину. Перед ним стояла куча народа. Здесь были: Хагрид, с фонарем и арбалетом наперевес, бледный Малфой, от которого ощутимо потягивало говнецом, Поттер с перекошенными очками, готовый разреветься Уизли и обеспокоенная Грейнджер. Так же здесь стояли и три кентавра, у одного было длинное, черное копье, у двух других ростовые луки, которые для этих полу-лошадей, были сродни обычным.

— Хагрид! — воскликнул парнишка, отхаркивая кровь и вскакивая на разбитые ноги. — Надо бежать!

С этими словами, Ланс рванул вперед, но его тут же заключили в воистину медвежьи объятья.

— Что с тобой Герберт? — лесничий явно был обеспокоен. — Оно напало на тебя? И зачем бежать?

— Как зачем... — и тут Герберт понял что не чувствует того всепоглощающего ужаса, сдавливающего его сердце в ржавых тисках. Он вполне нормально себя чувствует, даже не волнуется нисколько. — Эээ, действительно — не надо. А что вы здесь делаете? На экскурсии, что ли?

— Нет! Это что ты здесь делаешь? — закричал Поттер, сжимая кулаки.

— Я? — удивился мальчик. — Да я погулять выбрался, посидеть немного на опушке.

— Ночью? — хмыкнул Хагрид.

— Нет, днем, — покачал головой парнишка, а потом замер. Вокруг действительно стояла ночь, дул холодный ветер, а на небе сверкал возрастающий лунный месяц. — Ебич* * *ая сила. Пардон за мой французский. Зуб даю — вышел на прогулку сразу после урока трансфигурации!

— Марс сияет все ярче, — отмочил гривастый кентавр.

Этого хватило, чтобы Герберт окончательно потерял мосты с реальностью и начал заниматься уже ставшим привычным делом — втыкать.

— Ээээ, ну, это, спасибо вам, — как обычно, Хагрид поражал своим красноречьем. — Дальше мы, как бы, сами.

— Мы еще встретимся, Гарри Поттер, — обрадовал присутствующих один из копытных и вся троица горцанула в ближайший куст.

Когда они уже почти скрылись из виду, то тот, что с копьем, вдруг обернулся и пристально вгляделся в глаза Герберта.

— Люди не приносят счастья, — донес до мальчика шелест крон. Кентавры исчезли.

— Так-с, давайте-ка я вас до хижинки доведу, — проворчал Хагрид, перекидывая арбалет на другую руку. — До замка там сами-ть допехаете, а мне бы, это, Дамблдору письмецо справить. Кстать, о сегодняшнем — молчком. Тебя, Малфой, это особливо, значит-ца, касается

Из этого весьма замысловатого спича не последний спец по жаргонизмам — Герберт Ланс понял лишь только то, что он ни хрена не понял. Мир окончательно сходил с ума. Делегация гномов, под предводительством Гендальфа Черного, или это уже где-то было... Впрочем, не важно. Перваки, ведомые Хагридом по широкой тропинке, шли по направлению к замку. Шествие замыкало Трио, прожигающее взглядами Ланса, впереди двигался Малфой, сжимавший ошейник скулящего Клыка, словно утопающий, стискивающий спасательный круг.

— Хагрид, может, на соседнюю тропку свернем? — протянул мальчик. — Чего по этой-то крюка давать?

— По какой еще тропке? — набычился лесничий.

— Да вот по этой, — ткнул себе под ноги парнишка.

— Ланс, — язвительно прошипела Грейнджер. Ну ни пирога себе, она что — дочь Снейпа? Такие тональности берет... — Ты совсем обнаглел со своими шуточками?

— Да вы вообще нормальные люди? — выдохнул пораженный Герберт.

— Никаких тропок нет! — рявкнул Уизли.

Мальчик с надеждой обернулся к Хагриду.

— Герберт, тебе бы, эть, зайти бы к Поппи, вон в кровище весь, мало ли головой, эмс, приложился.

— Это царапины, — буркнул парнишка.

— Вижу, что не раны, — попытался пошутить Хагрид, но у него явно не получилось.

— Все, хорошо. Никаких тропок нет, а я на самом деле косоглазый птеродактиль, попавший во временную петлю и переместившийся в далекое будущее. А вы, ребята, не волшебники, а инопланетяне, обуздавшие законы мироздания. Да, это версия менее сумасшедшая, чем окружающая меня реальность...