"Фантастика 2023-125". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
В одном из очередных рейдов, шайка Ардни вышла в район баймака, где когда-то повстречался с маленькой рыжей бестией. Как ни странно, но эта девчонка глубоко запала ему в память. Его давно уже подмывало «погулять» в эти края, но что-то постоянно останавливало. Постоянно перенаправляло его бурную бандитскую деятельность в сторону от этих краёв. И вот все-таки очередь дошла и до здешних мест. Оставив отряд у загона готовиться к «волчьей» охоте, он в одиночку, незаметно прокрался в стойбище бабняка. Это была полная глупость. Ему очень хотелось, почему-то, её увидеть. Он сам даже не мог объяснить эту непонятную, щемящую где-то внутри тягу, буквально тащившую его за шкирку. Он пошёл один, потому что боялся об этом признаться хоть кому-нибудь. Он задыхался от неловкости и стеснения перед пацанами, а вдруг кто из них узнает о его слабости, такого сильного, властного, непоколебимого в своих решениях. Он разрывался на части. Желание видеть её и не желание, чтоб об этом кто-нибудь узнал. Невероятным усилием силы воли, он сдерживал видимое спокойствие, давая последние указания. Отряд остался ждать, а он ушёл, наиграно спокойно, но как только скрылся за очередным холмом, густо порытым высокой травой, перешёл на бег. Сердце отчаянно колотилось, лицо горело огнём, мурашки табуном бегали по всему телу. Эйфория топила его разум, и он захлёбывался в упоении ею.
Увидел он её сразу, как только добрались до края огородов. Она, вместе такими же девчонками, весело занималась полевыми работами. Что-то они там пололи, с хиханьками и хаханьками. Ардни особо не прислушивался, о чём они там говорили, он был очарован ею. За какие-то две осени, что он её не видел, девочка преобразилась. Огненно-рыжий цветок распустился и превратился в очаровательную девушку. Именно тогда, любуясь ею он неожиданно узнал, как её зовут, а звали её божественно-небесно — Утренняя Заря. «Да, да, — думал тогда Ардни, — её не могли звать как-то по-другому. Она самая настоящая Утренняя Заря, величаво прекрасная, божественно чистая, ласкающая своим нежным видом взор. Настоящая богиня утренней зари». На обратном пути, будучи весь в мечтах и в состоянии опьянения влюблённостью, потеряв всякую осторожность, он напоролся на заслон мужицкой артели. Их было трое и с ними ещё две собаки. Не понятно, что подумали артельные про чужака на своей земле, но наскочили неожиданно и били по-настоящему, даже не спросив, кто такой и что тут делает. Еле живой он добрался до отряда. Ватага Ардни в тот день отступила, ничего не предпринимая. Атаман, ничего не объясняя, велел тащить его в логово. Он затаил обиду на этот баймак, но набеги на него больше ни разу не предпринимал.
К этому времени сложилась напряжённая ситуация с территориальным вопросом. Ары испытывали демографический бум [28] .
28
Демографический взрыв в арийском обществе возник не изначально, как сформировалась данная система жён и коров, а в результате культовой реформы. И жёны, и коровы изначально пополнялись в арийском обществе из одной среды — среды жителей страны рек, которых выкупали, выигрывали, воровали и просто отбирали у слабых либо обманом, либо силой. У жителей страны рек была сформирована идеальная по тем временам система деторождения, позволяющая им держать под строгим контролем численность народонаселения. Они в одно время зачинали детей, на Купальную седмицу и в одно время все рожали на Родную седмицу. Рожали в стерильных условиях — в банях и послеродовой период в течении 6 седмиц, проводили там же, что обеспечивало очень большой процент выживаемости грудничков в первые дни. Родопоможением занимались самые опытнейшие члены бабняка, как правило, большухи, для которых это было святой обязанностью и знали они его в совершенстве. Дети, рождённые в конце весны — начале лета до наступления холодов успевали окрепнуть. Хорошо развитое травничество, умение справляться с различными заболеваниями природными средствами, замкнутый и строго контролируемый процесс подрастания детей, сводило до минимума детскую смертность. Эти отлично подготовленные для родов и выхаживания потомства женщины попали в арийское, мужское общество, где у них отняли их старую веру и страхом стали прививать новую. Естественно, что патриархальное общество арийцев не могло смериться с тем, что им можно соединяться с женщинами только в определённое время. Они хотели заниматься этим, когда они захотят, как они захотят и где они захотят. Но не смотря на все свои вольности, женщины беременели на Купальную седмицу, а рожали на Родную и исключения были крайне редки. Все дело в том, что женщины страны рек не только в совершенстве владели искусством зачатия, но и знаниями и умениями не беременеть, когда им это было необходимо. И мужчины арии ничего с этим сделать не могли. Хозяйские коровы даже шли на откровенный саботаж — не беременея даже на Купальную седмицу, лишая хозяина прироста рабочей силы, т. е. роста экономического благосостояния и самое страшное, лишая его грудного молока, необходимого для приготовления наркотика — сомы. Такие случаи были не единичны и ставили перед арийским обществом серьёзные проблемы. Жрецы, которые тоже были хозяевами своих коров, нашли радикальное решение этой проблемы. Так как все что происходит, согласно верованиям, происходит по воле богов, они обратились к асурам и спросили: «За что наказываете?» и те соответственно ответили, пожаловавшись на то, что у людей коровы есть, а у богов нет и якобы потребовали от людей коров. Что жрецы и выполнили. Выявив заводилу мятежа, её прилюдно сожгли, передав её с помощью Агни, т. е. огня, на небо богам. Так в одночасье появился обряд жертвоприношения, который удивительным или как объявили жрецы, чудесным образом решил проблему саботажа. Никакой их женщин не захотелось быть следующей. Жертвы плодородию стали регулярными. Коровы из-за страха за жизнь старались забеременеть чуть ли не наперегонки. Теперь женская половина держалась в постоянном страхе не только перед богами-асурами и природой с её законами рита, но и вполне реально осязаемыми ритуалами жертвоприношения. Женщину, которая по каким-то причинам не могла или не хотела рожать, попросту прилюдно приносили в жертву. Эта реформа в культе вероисповедания арийцев и стала той бомбой, которая произвела демографический взрыв в их обществе.
29
Природные Начала - общности: Отец Небо, Мать Сыра Земля, Святая Вода.
С одной стороны, выборность единого руководителя давало устойчивость общественной системы, её относительную консервативность и вместе с тем моноустремлённость в развитии, базирующуюся на вековых традициях и передаваемых по наследству устоях предков, но с другой, повышенная плотность населения на определённой территории, накапливала огромный потенциал в противостоянии межродовых кланов, которых становились все больше и многолюднее, а благодаря «плохому» соседству с арами, сильнее и агрессивнее.
И так: росло напряжение в среде аров, росло напряжение среди речников, росло напряжение в отношениях и между обоими системами. До поры, до времени, конфликты удавалось сглаживать путём прямых контактов между двумя верхушками. Традиционно существовали праздничные дни как у аров, так и у речников, на которых собиралась знать с обоих сторон и на этих встречах удавалось решать конфликты мирным путём, но с каждым разом это становилось сделать все труднее и труднее. Если первоначально ары, во многом, зависели от решения вождя Страны Рек, то со временем все поменялось в точности на оборот. Превосходство аров и в людской массе, и в технологической цивилизованности, в том числе и военной составляющей, которую речники просто не имели, поставили коренных жителей в подчинённое состояние, прося защиты у «отцов народов» от бесчинства их подданных. С одного из таких арийских праздников — Трикадрук [30] , с массовым возлиянием Сомы, в жизни всей огромной степи наступил новый, поворотный момент, который переломал и судьбы, и жизни очень многих.
30
Трикадрук — арийский трёхдневный праздник, изначально посвящённый Соме. В последствии превратившийся в торгово-развлекательное шоу с азартно-спортивными мероприятиями.
Минула верхушка лета. У речников отгуляла, отплясала, от стонала Купальная седмица [31] . Впереди предстояла заключительная бабья пьянка — Кузькина Мать [32] . Мужиков, да пацанов от бабняков как ветром сдуло. Вал [33] мужицкое, конечно, Общность, хозяйское, но и он от пьяных баб, да в столь разгульный праздник, норовит куда-нибудь подальше заныкаться [34] . У аров в это время Трикадрук. Вот туда-то речное мужское население в гости и подаётся. Аров народ, все кому не лень, мухоморы к городским стенам тащит. Кучи навалены, только перетаскивать успевают. Кто таскает, кто трёт, кто жмёт, кто варит, кто разливает да оттаскивает. Кто-то уж сырых грибков наелся, кто-то отвара напробовался. Шум, гам. В общем полный бардак. Одно слово — Трикадрук.
31
Купальная седмица — первое полнолуние после летнего солнцестояния. Семидневный праздник, каждый день которого имел название и соответствующие ритуалы. На этой седмице происходило массовое зачатие будущего поколения.
32
Кузькина Мать. Седьмой день Купальной седмицы. Артельные мужики и ватажные пацаны сбегали в лагеря на загоны. Посикух оставляли на девок. Бабы с молодухами, что впервые мужика попробовали, собирались на пир, варили сборную кашу (в котёл попадало все, что каждая принесла). Пили пиво. Застолье на берегу реки сопровождалось непотребным весельем. После пьяного застолья, доведя себя до состояния, когда любая река по колено, всем скопом вязали из соломы Кузьку, мужика-куклу. Приделывали к чучелу внушительных размеров член, мягкий на ощупь и свободно болтающийся, одевали его как мужика, но называли его почему-то Матушка Кузька, то Кузькина Мать. Причём тут Матушка, причём тут Мать? После чего начинали изгаляться. В шутовской форме его кормили, поили, мыли в импровизированной бане, и во что бы то ни стало, пытались его соблазнить и с ним совокупиться. Всё это делалось хором под общий смех до слёз, но Кузька оставался холоден к их ласкам и как мужчина ничего не мог. В конечном счёте, его буквально растаскивали на соломинки, катаясь и танцуя голышом на разодранном в мелкие кусочки Кузьке. Оставленной от него соломе и обрывках одежды. Даже отдельные соломинки рвали на кусочки. Считалось чем мельче кусочки, тем лучше
33
Вал — (Воздушный змей) — изначально основное олицетворение Отца Неба. В отношении человека биполярен. Основная задача — климатический, обще природный баланс определённой территории. Главная функция взаимодействия с человеком — тренинг систем жизнеобеспечения, путём принудительного разбалансирования первой, второй и третьей систем (удушье, жажда, голод). Полового различия, при воздействии не осуществлял. Единственный представитель потустороннего пантеона имеющий имя собственное — Вал. Валы были центральными фигурами нежитийного пантеона. Все остальные земные, водные и воздушные, в той или иной степени были им подвластны. Культура Жителей Страны Рек сформировалась в период последнего оледенения, когда погодные и климатические условия играли решающую роль в жизни человека. Изначально культ формировался на основе некого «единобожия». Это «нечто» имел единое обобщение, соответствующее сегодняшнему понятию «природа». На каком-то этапе появилось ответвление в верованиях, заключающееся в том, что это «нечто» обрело три головы, олицетворяющие воздух, землю и воду. «Нечто» трёхголовое в ходе эволюционного развития дало следующее ответвление — головы разделились и стали тремя независимыми «общностями», сохраняя при этом триединство. Эти две концепции также некоторое время существовали параллельно. В конечном итоге победу одержал симбиоз: разделённое триединство: Отец Небо, Мать Сыра Земля и Святая Вода, но при этом образ Отца Неба остался трёхголовым. Валы были самыми важными нежитями, т. к. они «порождали» погоду, а от этого напрямую зависела жизнь человеческого сообщества. Валов было много, и они «жили» в выделяющихся особенностях окружающего ландшафта. В первую очередь ледяные валы ледника, земляные валы, холмы, горы. В дальнейшем Валами обзавелись другие ландшафтные особенности: обособленные лески, рощи, даже отдельно стоящие деревья и т. д. Все Валы были объединены в одну артель во главе которой стоял один, избранный остальными над собой. Вал — Большак имел свой ближний круг, «мясо» и ватагу, т. е. общество Валов было выстроено по образу и подобию мужской половины человеческого сообщества того времени. В дальнейшем культ Вала широко расселся по земле в первую очередь на юг (Ближний Восток, юг Европы), где звучал в разных транскрипциях (Вал, Бал, Бел, Ваал и т. д.). В родных землях он нам известен как Велес, Волос и т. д. В конечном итоге при конвертации культа Троицы к Православию, принял облик Спаса Вседержителя.
34
Заныкаться — спрятаться
У городских стен, на огромном поле вырос бескрайний городок повозок, крытых и обычных, шалашей, самых разнообразных, от простых веточных до шатров причудливых, матерчатых, да шкурами крытых, разноцветных и пёстрых. Это были три особых дня, в которые многое разрешалось. Здесь и меняльные базары, и игрища различные на любой азарт, на любой достаток. Породистые ары выводили на гулянку все свои кланы, чуть ли не в полном составе. Кроме гуляний и дела делались, торги устраивали, купли-продажи. Повсюду по рукам сверкало золото. Откуда его там столько было? Много здесь было и соседей речников.
Меж двух холмов, в низине, был самый «главный» аттракцион — мордобойня. Именно там, на этом импровизированном стадионе обосновалась знать, как арова, так и речная. Попасть туда простому смертному было не просто, так как место это войнами охранялось, цепью по кругу. Там велись беседы светские, важные. Там же и гостевая знать свои дела обделывала. Верховный Жрец со своим приближением устроился вместе с Верховным Змеем речников, который так же при себе имел свой ближний круг, у самой площадки для выступлений и о чём-то беседовали. Притом судя по маханию рук и резвости телодвижений, разговор был не простой и явно друг друга не устраивающий, но рядом стоящие приближенные были спокойны, хотя и поглядывали друг на друга не добро, но было видно, что дело до драки не дойдёт.
Каждый хозяин жизни, а здесь были только такие, считал своим долгом выставить на эти соревнования бойцов, которые специально для этих боев откармливались всякой суеверной дрянью, да натаскивались по специальным секретным методикам. Победа была в высшей степени престижна. Нет, в прямом смысле слова мордобоя здесь не было. Здесь было все чин по чину по векам заведённым правилам, все было разложено по полочкам, да по категориям. И называлось все это боротьё [35] . Это такие рукопашные состязания бойцов голыми руками. Боротьё качественно отличалось от кулачных боев [36] речников и тем более от обычных драк [37] . Существовало несколько разновидностей этого действа, но на Трикадруке культивировались только две: первый в схватку (в охапку) и второй на поясах. В первом бойцы, раздевшись по пояс, обхватывали друг друга руками в замок. Одну руку на плечо противника, другую подмышку и обнявшись таким образом, старались опрокинуть соперника на спину, уложив его на лопатки. При боротье на поясах оголяться было не обязательно. Соперники обхватывали друг друга крест на крест, держась за пояс противника и так же, как и в первом случае старались повалить соперника на спину. Бойцов имели как хозяева, так и гости. Правила турнирной сетки были просты. Сначала каждый хозяйский боец схватывался с гостевым. Проиграл — выбыл. Когда кончались чужие, брались за своих до тех пор, пока не оставался один, который объявлялся победителем со всеми причитающимися привилегиями.
35
Боротьё — рукопашное состязание двух бойцов без применения оружия. Боротьё был спортивный вид состязания и отличался от кулачных боёв и драк. Существовало 4 основных вида боротья: 1) в схватку (в охапку, накрест) названый в последствии русским. Боец одну руку клал на плечо сопернику, другую подмышку и сцеплял в замок на спине. Конечная цель — опрокинуть соперника, уложив его на лопатки. 2) об одной ручке (в одноруку, на одну руку. Одной рукой брались за одежду и старались бросить противника на землю. 3) борьба на вольную. Подразумевался вольный захват тела или одежды. Надо было не только положить противника на лопатки, но и удерживать, пока тот не признает себя побеждённым. 4) бортьё на поясах. Соперники обхватывали друг друга крест-накрест, держась за пояс противника. Во всех боратьях, как правило, схватка заканчивалась, когда один из противников оказывался на спине.
36
Кулачные бои — праздничные силовые противостояния мужиков без применения какого-либо оружия и по строго установленным правилам. Бои назначались заранее. Атаманы артелей встречались, оговаривали правила и количество людей. Бойцы усиленно готовились. Ели много мяса, часто парились в бане, прибегали и к магии: в порез на правой руке вживляли змеиный язык. Непосредственно перед боем производились заговоры. Регламентировалось всё, в том числе одежда. Толстые меховые шапки, меховые рукавицы, тулупы. Запрещалось бить лежачего и того, у кого на лице появлялась кровь, наносить удары сзади. Нарушители правил жёстко наказывались. Жестоко наказывали тех, кто в рукавицу клал тяжесть, либо хватал в руку палку или камень. На такого нарушителя могли наброситься все, в том числе и свои и забить до полусмерти, а иногда и убивали. Существовало два вида боя: стенка на стенку и сцепка — свалка. В первом варианте выстраивались в ряд друг против друга (иногда в несколько рядов). Задача разорвать ряд противника и опрокинуть его в бегство. Во втором варианте каждый в куче выбирал противника по силам и бились до победы, затем искали противника из другой пары и сцеплялись с ним и так далее, пока от противника не оставалось ни одного представителя. Кулачные бои проводились в несколько этапов по возрастным группам.
37
Драки — силовое противостояние вооружённых групп молодёжи, представлявших территориальные и социовозрастные группировки. Обязательный атрибут всех пьянок и гулянок, основой драк были палочные бои. Драки были социальным экзаменом и определяли место в иерархии ватаги. Кроме того, драки не только давали возможность демонстрации силы, но и умение находиться в рамках неписанных правил. На беспридел был наложен жесточайший запрет. Драки снимали излишнюю агрессивность и направляли её в «культурное русло». Существовал своеобразный кодекс чести. Драться можно было только во время праздников и гуляний. В обычные дни противоборствующие стороны могли спокойно ходить друг другу в гости. Делом чести было поддержать своих, вступиться за обиженного, оскорблённого. Основа кодекса чести составляли сплочённость и взаимовыручка.
Ардни, как и любой в его возрасте, никак не мог пропустить столь грандиозное событие, каким был Трикадрук. Мало того, что его ватага, в былые времена, самым непосредственным образом принимала участие в его подготовке: сбор мухоморов был изначально основной работой его ватаги, пропустить праздник, где Сома лилась рекой, он, как ярый почитатель её, был не в состоянии. «Приняв на грудь» чарочку ещё в хранилище из старых запасов и приведя себя в приподнятое настроение, он в окружении своих пацанов прохаживался меж обозов и шатров, с явным желанием до кого-нибудь докопаться. Народа вокруг было много. Народ шумел и веселился. Ардни не шумел, не веселился. У него чесались кулаки. Пройдя обозное стойбище и не встретив подходящий предмет для своих скромных притязаний, он вышел на цепь воинов, охраняющих борцовскую площадку. По правде сказать, цепью это назвать было уже нельзя. Охранники, тоже хлебнувши Сомы, как бы эту цепь само ликвидировали. Кто сидел, тупо смотря прямо перед собой и ничего не видя. Двое, чуть в стороне, просто лежали не траве, почему-то в обнимку, а с другой стороны от сидящего, троица, пошатываясь и держась за плечи друг друга, о чём-то громко спорили, заплетающимися языками. Ардни с пацанами, не обращая никакого внимания и не останавливаясь, прошёл внутрь оцепления к дорогим и пёстрым шалашам. Там он ещё не был ни разу. Было любопытно. Тем не менее, ни смотря на простоту, с которой они сюда попали, близко к борцовскому пяточку подходить побоялись, а поднялись осторожно на ближайший холм, постоянно прячась за шатрами. На пяточке тем временем шёл очередной бой. Два здоровенных мужика, с оголённым торсами, что-то мыча и кряхтя, крутились в едином волчке по площадке с уже повытоптанной от травы и поэтому жутко пылящей под ногами. Ардни оставив пацанов сидеть и смотреть зрелище, направился вниз, к одному из приметных шатров. Он сразу узнал шатёр своего отца-хозяина, и он точно знал, что в нем есть Сома, лучшая Сома, какая только была на этом празднике. Тот небольшой запас, что он принял ещё в городе, постепенно выветрился и сейчас его начал доставать отходняк [38] . Ему срочно было нужно догнаться [39] . Нагло, не скрываясь, пройдя мимо нескольких нарядных шалашей и шатров, у которых суетились люди, он целенаправленно двигался к цели. Никто его не остановил, не задержал, даже просто не окрикнул. На него, как ни странно, вообще никто не обратил внимание. Ардни подошёл к хозяйскому шатру и не останавливаясь прошмыгнул внутрь, мимо копающихся у входа мужиков, как будто, так и было надо. Большая бадья с Сомой стояла прямо у входа с левой стороны. Там в глубине шатра, были ещё какие-то люди, но Ардни находился уже в не адекватном состоянии «желания во что бы то ни стало» и не придал им никакого значения. Находящиеся внутри так же проигнорировали нахала. Он схватил большой черпак, которым Сому разливали по более мелким сосудам, зачерпнул и залпом, не отрываясь, обливаясь через край, большими, жадными глотками осушил его весь. Так же спокойно положил черпак на место и вышел из шатра, вполне довольный собой, и столь же спокойно, не торопясь, направился обратно, намереваясь воссоединиться со своими пацанами, как вдруг увидел его… Рыжие пакли, завязанные сзади и образуя нечто похожее на конский хвост, глубокий шрам на лбу через левую бровь и до бешенства знакомая татуировка на обоих щеках в виде двух ветвистых молний. Это был он — его обидчик по жизни. Тот самый речник, что с кучей мужиков и собаками его избили и порвали, как тряпку, вышвырнули подыхать в чистом поле. И тут в голове ударил гонг. Здравствуй, Сома. Враг был одет не плохо, но не шикарно, к тому же он был вооружён луком, который висел на его плече, что говорило, скорее всего, что он являлся одним из охраняющей свиты, какого-то речного атамана. Он стоял в пол оборота, смотря куда-то в сторону от боротья. Притом стоял совершенно один. Судьба штука странная, и странность её в первую очередь оказывается в удивительном подборе мелочей, которые в совокупности дают такую комбинацию событий, которую даже специально повторить в другой раз будет просто невозможно. Сома ударила в нужный момент. Не раньше, не позже. Враг, который превратился уже в самый настоящий ночной кошмар и преследовавший Ардни во снах всё последнее время, стоял перед ним один и беззащитный. Большой медный нож, которым разделывают мясо, абсолютно непонятно как оказался в руке. Вспышка ярости, прилив бычьей силы в мышцах, полное наплевательство на окружение. Прыжок вперёд. Удар. Широкое лезвие ножа мягко влетает в горло и проскользнув между шейными позвонками, прошивает его насквозь. Вот вам ещё ода мелочь. Попасть вот именно так, да не в жизнь больше не получится, хоть утыкайтесь. Тут же рывок в сторону и лезвие ножа распарывает шею, орошая всё брызгами крови, разлетающейся на несколько шагов. Тело врага повержено рушится к ногам победителя, отрезанная голова отбрасывается на спину, веся на остатках мышц и коже. Ардни смутно вспоминал потом все происходящее, но почему-то отчётливо запомнил именно этот момент. Ему казалось в высшей степени несуразна эта недорезанная голова. Всё его тогдашнее сознание просто вопило, что эта неправильность недолжна была быть и эту висящую голову надо обязательно дорезать, во что бы то не стало. Он подскочил к трупу и с диким, звериным рычанием, принялся отчаянно отделять голову от туловища, схватив свободной рукой за конский хвост рыжих паклей. Наконец, отделение головы закончилось, и он с каким-то омерзением швырнул её в сторону, как нечто до безобразия противное. Голова покатилась по склону, а Ардни уже стоял на ногах, весь залитый кровью, держа в руке окровавленный нож. С каким-то радостным облегчением он стоял и смотрел на то, как она катится, катится, катится… Дальше был провал. Он не помнил, что происходило. Как на него навалились, как били и крутили руки, как тащили куда-то волоком. Сома, замешенная внутри с адреналином, вырвала его сознание за пределы реальности и суеты обыденности, перенесла в причудливый мир образов фантастически нереальных. Вдруг наступило спокойствие, граничащее с полным безразличием ко всему. В глазах что-то плыло, переливалось. Было очень красиво. Звуки приглушенные и мягкие журчали как вода, убаюкивая. Тело стало лёгким и воздушно невесомым. Плавающие, радужные образы перед глазами, постепенно приобретали очертания розовых облаков, над которыми парило сознание и которое радовалось, как ребёнок. Вдруг среди облаков начали проступать контуры какого лица. Сначала оно формировалось из тех же облаков, над которыми он парил, но постепенно облака, составляющие лицо, становились серыми. Контуры постепенно темнели, темнели, пока не стали почти черные. Вот чётко проступили взбешённые глаза, что-то кричащий рот, с чёрными зубами. Наконец, проявилось страшная морда, вся испещрённая татуировками, которые переплетались с темными, как ночь волосами в какой-то единый клубок бесформенной и причудливой паутины. В голове вновь раздался гонг. Какая-то сволочь выплеснула ведро воды на воспалённую голову. Этот момент Ардни запомнил так же отчётливо, как будто это было наяву. Вытирая мокрое лицо ладонью, он вдруг осознал, что очнулся и увидел перед собой реальность, жуткую и безобразную. Перед ним висела нежить, страшная до ужаса. Паника охватила его. Страх подкосил ноги, и он опустился на колени. Монстр приблизился к нему и что-то прокричал, тыкая в грудь огромной золотой дубиной, которая буквально ослепляла свои блеском на солнце. От этих толчков в разуме Ардни, как будто что-то щёлкнуло плетью. Вспыхнула ярость, страх сдуло, как пёрышко сквозняком, бычья сила, до этого где-то спрятавшаяся, вырвалась и мгновенно разлилась по телу. В один миг Ардни рванулся с колен в перёд, вырываясь из чьих-то рук, перехватывая дубину нежити у основания. Разворачиваясь, оттолкнул монстра плечом, при этом завладев его сверкающим оружием и продолжая разворот, со всего маха врезал им страшилищу по башке. Нежить буквально рухнула на пол, но осталась сидеть, завалившись на какую-то преграду. Ардни врезал ещё, затем ещё. Голова, залитая кровью, потеряла свои очертания и так же, как в прошлый раз, вдруг в сознание вонзилась мысль о неправильности, несуразности этой головы и тела и он, озверев молотил и молотил, стараясь во что бы то не стало отбить эту неправильную голову от вообще здесь лишнего тела. Что-то хватало его за руки, ноги, горло, все мешало выполнить ему его великое желание. Он рванулся из всех сил, вырываясь из липких пут, потеряв при этом дубину, но с неимоверным трудом всё же вырвался, подскочил к чудовищу и оря во всю глотку, что было мочи принялся отрывать ненавистную голову голыми руками. Затем наступил мрак.
38
Отходняк — пост наркотическое состояние.
39
Догнаться — просторное принятие наркотика при окончании его воздействия.