"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
– Я скажу, ваше величество, – поглаживая бороду, задумчиво произнес адмирал, – что такие корабли вообще перевернули бы всю современную морскую тактику.
– Так давайте ее быстрее переворачивать! Потому что это наш единственный шанс выжить в обществе «цивилизованных государств», – улыбнулся император, – записывайте тактико-технические характеристики корабля, который нам надлежит создать. Назовем его «корвет», потому что он будет полностью отличаться от того, что строится сейчас на европейских и наших верфях. Итак, водоизмещение – полторы тысячи тонн, высокий полубак, обеспечивающий всхожесть на шестибальную волну, двигатель турбинный, нефтяной, с максимальной скоростью хода тридцать пять узлов, вооружение – от трех до пяти скорострелок калибром 120 миллиметров, и наше новое оружие…
Император задумался, вспоминая, все ли существенные параметры эсминца «Новик» он сообщил. Прошел вдоль стола, заглядывая в лица инженеров. Удивительные люди эти изобретатели и энтузиасты. Для них что-то новое и неизведанное – вызов, на который они обязательно будут искать ответ.
– Степан Осипович, а как насчет того, чтобы управлять погодой? Помнится, во время штабной игры вы ворчали: «Вот сейчас бы нырнуть в туман!..» Предлагаю вам вместе с многоуважаемым Дмитрием Ивановичем Менделеевым подумать насчет химреактивов, с помощью которых можно создавать искусственный туман и ставить с корабля завесу, скрывающую от противника то, на что ему смотреть не полагается.
Опять вздох и перешептывание… Ну что ж, идеи все интуитивно понятные и нужные. Любой, кто хоть раз побывал под обстрелом, знает, как мучительно хочется спрятаться от глаз врага, нырнув в непроглядную тьму.
– Это не единственное задание присутствующим здесь химикам и оружейникам. Прошу вас обратить пристальное внимание на изобретение немецкого химика и инженера Ленце – гексогена, близкого по своему составу к лекарству уротропин, но при этом превосходящего по скорости детонации все известные взрывчатые вещества. Изучить, испытать, подобрать оптимальные пропорции, наладить промышленное производство. Далее. От химиков мы очень ждем воздухонезависимый генератор пара, необходимый не только для торпед, но и для турбин бестопочных двигателей подводных лодок, проектируемых Кутейниковым, Бубновым, Горюновым и Беклемишевым. Этим кораблям мы посвятим отдельное собрание, а пока хотел бы вернуться на грешную землю.
Император вздохнул и мысленно представил себе зоопарк из разнокалиберных морально устаревших кораблей, называющийся в 1901 году военно-морским флотом России.
– Алексею Николаевичу Крылову поручаю провести полную ревизию стоящих на вооружении и строящихся кораблей, разделив их на три категории: способные развивать скорость двадцать узлов и выше, не способные, и третья – способные сделать это после доступной реконструкции. В строю останутся первые и третьи. Решать судьбу второй группы будем отдельно. Прошедших отбор по скорости будем изучать более тщательно – мореходность, живучесть, обитаемость, бронирование, рациональность вооружения и так далее, вплоть до усилия на штурвале и систем вентиляции.
Собрание враз притихло: заданные императором параметры выводили за скобки четыре пятых всего военного флота. «А чем тогда воевать?» – читался немой вопрос на лицах офицеров.
– Воевать будут только корабли, превосходящие врага в скорости движения, дальности стрельбы и мощности залпа, чтобы не стать мальчиками для битья и безответными мишенями. Мы не имеем никакого права загонять моряков в морально устаревшие лоханки, если они при первом же боестолкновении станут братской могилой без всякой надежды нанести урон неприятелю. Войны двадцатого века будут высокоманевренными. Подвижность – один из главных факторов победы. Так что давайте договоримся: эскадренная скорость русского флота в бою будет двадцать узлов и ни узла меньше. Но узнать это противник должен не раньше, чем прогремит первый выстрел.
Великое переселение народов
Алексей Кириллович Алчевский, вскарабкавшись на верхушку горы Ларионова на острове Елены, удовлетворенно хмыкнул и полной грудью вдохнул студеный воздух. Даже ему, далекому от воинской службы, с первого взгляда было понятно: пушки, установленные здесь, наглухо перекроют подходы к Владивостоку. Ехать в такую даль и подниматься на гору было, конечно, не обязательно, но уж очень
Собственные предприятия промышленника – Юрьевское металлургическое и Алексеевское горнопромышленное – лежали на боку, попав под рейдерский наезд братьев Рябушинских, поддержанных всемогущим Витте. Поэтому Алексей Кириллович почел за счастье бросить все и уехать подальше, приняв предложение возглавить Кузбасстрой – товарищество на паях с самим императором. Привлекла грандиозность проекта с огромным по любым меркам капиталом в миллиард рублей и не менее фантастическими задачами по освоению месторождений и индустриальному строительству.
– Ничего-ничего, – напутствовала его супруга, дражайшая Христина Даниловна. – Там, наверху, наверняка лучше знают, как распорядиться твоей головушкой. Директором казенного предприятия, может, и поспокойнее будет, чем с волками в соседней подворотне. Ты же, Алеша, последние три года больше от этих нехристей отбивался, чем был занят делом. Вот пусть теперь их Савва пощипает, а ты Отечеству послужи.
Ревизоры Саввы Мамонтова появились на предприятиях Алчевского сразу, как только Алексей Кириллович убыл на новое место работы. Новоявленные хозяева из Бельгии и Франции, расхаживающие вальяжно по цехам и заводоуправлениям, премного удивились, когда их активы неожиданно оказались арестованы и изъяты в казну, а сами участники рейдерского захвата превратились из потенциальных инвесторов в кинетических подследственных. Установка, полученная государственными ревизорами с самого верха, – «копать до Витте и еще чуть-чуть глубже» – лишала возможности «договориться по-хорошему» и придавала чиновникам ОБХС энтузиазма. Уж очень много личного накопилось у Саввы Ивановича по отношению к Сергею Юльевичу. Дело Алчевского в списке госконтроля было хоть и видным, но далеко не единственным. С началом кризиса, используя местные банки как отмычку, «наши западные партнеры» успели отобрать и присвоить больше тысячи наиболее успешных предприятий, подмяв под себя целые отрасли только-только нарождающейся российской промышленности. Теперь все дела о «неожиданных банкротствах» отечественных предпринимателей со стремительным переходом активов в руки «правильных иностранных инвесторов» и с последующим волшебным воскрешением этих же заводов и фабрик без каких-либо затрат покупателя лежали на столах хмурых ревизоров управления по борьбе с хищениями собственности.
На первые допросы большие и малые сошки деловых махинаций, равно как и покрывающие их чиновники, приходили с чувством собственного достоинства и превосходства, предполагая замотать дело в инстанциях и судах. Но когда привычные коррупционные связи не срабатывали, а вежливый до приторности следователь информировал подозреваемых, что их «невинные шалости» присоединены к делу, расследуемому по статье 99 Уголовного уложения «О бунте против верховной власти и о преступных деяниях против священной особы императора» и статье 100 «Насильственное посягательство на изменение в России или в отдельной ее части образа правления…», настроение подследственных менялось кардинально.
Дело в том, что маячивший в таких случаях на горизонте военно-полевой суд был крайне плохо осведомлен в вопросах свободы торговли и неприкосновенности частной собственности, зато удивительно скор и постоянен в формулировках приговоров. Поэтому возмущенные возгласы «Да какое вы имеете право!» и «Я буду жаловаться!» быстро переходили в жалобное попискивание и покорное подписание бумаг о полном и добровольном сотрудничестве со следствием в обмен на снисхождение.
Впрочем, для главных распасовщиков «проектов» задушевные беседы с ревизорами и полицейскими иногда заканчивались и вовсе неожиданно. Например, семья банкиров Рябушинских, получив неожиданное приглашение «заехать на огонек» к его императорскому величеству, была препровождена туда усиленным нарядом жандармов и обратно не вернулась, породив самые нелепые слухи и сплетни. Ну, этих хоть понятно, куда и когда увезли. А вот представитель «ДжиПиМорган» и закадычный друг Витте – Адольф Юльевич Рот-штейн – вообще бесследно исчез в неизвестном направлении из своей закрытой квартиры на Галерной улице.