"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Мне подняли выше подушку, и я полусидел, когда он вошёл в палату. Врач вышел, чтобы нам не мешать. Почти сразу за адъютантом маршала зашёл следователь НКВД и предъявил удостоверение. Следователь оказался капитаном, то есть подполковником, если на армейские звания переводить, по виду матёрый. Парни поздоровались и сели на стулья, сдвинув их к кровати. Начал капитан:
– Скажите, товарищ…
– Можно просто Максим, мы не на службе. Да и ситуация не располагает общаться по чинам.
– Хорошо. Скажи, Максим, что ты помнишь?
– Да плохо. Помню, подъехал к дому, припарковал машину под окнами управдома. Зашёл в парадную, и тут на меня накинулись двое. Я на автомате отработал обоих, я ведь боксом занимаюсь, оба в нокауте. Одному вроде челюсть раскрошил.
– Первому челюсть, а второму скулу своротил. Это не считая сотрясений. Оба в больнице лежат, – сообщил вдруг следователь и велел: – Продолжайте.
– Да что там продолжать? Трое других выскочили из квартиры управдома. Один взял меня на прицел пистолета, пришлось руки поднимать. Другой зашёл со спины, помню боль в затылке. Очнулся уже тут.
– Больше ничего? – уточнил следователь.
– Ничего.
– Они представлялись? Показывали удостоверения?
– Какие у бандитов удостоверения? Это управдом навёл, я видел, как он из квартиры выглядывал. Прибью тварь.
– Ясно. Ну, у меня всё, – сообщил следователь капитану.
Он, попрощавшись, ушёл, а капитан вопросительно посмотрел на меня, вздохнул и сказал:
– Это сотрудники милиции были. Знаешь такого Филатова?
– Хозяин Минска? Раньше знал.
– Он успел до окружения города сбежать, в Москве по партийной линии занял должность заместителя начальника столичной милиции по воспитательной работе.
– Генеральская должность.
– Да. Вот он и приказал тебя задержать по подозрению в убийстве некоего Демидова.
– Так вот откуда ветер дует… Да не видел я Демидова после увольнения. Это он мне простить не может то, что я на дочке его отказался жениться, вот и мстит.
– Это не всё. Следствие ещё идёт, но говорят, что тебя бросили в камеру, сильно избитого. А потом весь отдел, поднятый по тревоге, был перебит. Использовали автоматы, пулемёты и гранаты. Выживших нет. Всё происходило в центре города. Когда тревожные группы и ближайшие патрули прибыли, увидели только полыхающее здание. А тебя нашли на крыльце больницы. Потом уже сюда перевезли.
– Ясно.
– Похоже, ты знаешь, кто атаковал горотдел, – сделал вывод капитан. – Это ещё не всё. Сейчас слышал от следователя, что управдома твоего тоже… Это было похоже на казнь.
– Ой, да что там могут посчитать казнью? – хмыкнул я, стараясь не шевелить лицом, поскольку оно было опухшее и тянуло. – Вот мы с группой капитана Минск однажды застали взвод немцев, которые уничтожили наш медсанбат, попавший в окружение. Они убили весь медперсонал, оставили только молодых медсестёр и забавлялись с ними. Вот там была казнь. Взвод мы перебили, а офицера привязали к машине и тащили за собой. Мы тогда пятьдесят километров проехали за ночь. От него одни руки, голова и часть позвоночного столба остались. Вот это была казнь. А тут что? Вздёрнули, небось. Но хоть поделом, ничуть не жалко.
– Говорят, его машиной пополам разорвали, – тихо сообщил капитан.
– А-а-а. Тогда ладно.
– Это всё?
– А что я ещё могу сказать? Кстати, сколько я уже тут? Какое сегодня число?
– Сегодня двадцать второе.
– Это что, я два дня прохлаждаюсь? У меня же работа по передаче техники стоит.
– Значит, все договорённости в силе?
– Конечно, – я с удивлением посмотрел на капитана. – Это не взаимосвязано. Вот что, пока я тут лежу, там на фронтах парни гибнут без авиационной поддержки и танков. Так что давай, машину мне найди, я делом займусь. Надо успеть сегодня хоть что-то передать.
– Ты не в том состоянии, чтобы ходить. Врачи запрещают.
– Я знаю, что я смогу. Машину!
Мне удалось уговорить капитана, да тот и не сильно против был. Сложнее оказалось с врачами, но и они отпустили. Я смог встать и самостоятельно пройтись, даже почти не шатало. Мне принесли командирскую форму, мой размер, новенькая, но без знаков различия, а также сапоги, тоже моего размера. Я оделся, ремень пустой застегнул. Пока я одевался, капитан звонил начальству. Судя по разговору, с самим маршалом общался, передал основное: мол, договорённости прежние, сегодня первая передача. Видимо, это их волновало больше всего. Капитан и авиаторов предупредил, чтобы ждали сообщения по тому же каналу с тем же позывным. А с Анной мне пообщаться не дали, вывели из здания во внутренний дворик, где и стояла машина. Я сел за руль и покатил к выезду из города, прикидывая, как сбросить хвост, преследующий меня на трёх машинах. Две из них были вездеходные – подготовились…
Повернувшись на кровати, я ударил по кнопке будильника, заставив его замолчать, и потянулся. Встал и прошёл в ванную. В зеркале отобразилось пятнисто-жёлтое чудо. Синяки и опухоль почти сошли, но всё же вид был так себе. Я получил отпуск по болезни (это так записали), и уже неделю как отдыхаю. За эту неделю я передал нашим всю технику, даже трофеи ушли, особенно были рады полевым кухням, немецкие в пехоту передали. Пока шла передача техники, я ночевал в госпитале, в своей палате: утром уезжал, вечером приезжал. Анна за мной ухаживала, сиделкой стала. Чёрт, похоже, я влюбился, окончательно и бесповоротно. Когда закончил передачу, вернулся в квартиру и вот уже вторую неделю живу дома. Да, сегодня седьмое сентября.
О случае с милиционерами все забыли, и я не стал напоминать. Хотя тех, кто уничтожил отдел, ищут до сих пор, меня не трогают. Да и какой спрос, если я без сознания был? В квартире внизу уже новый управдом появился, с семьёй. Бдит. Точно, на органы работает. Анна ко мне и сюда бегает, ухаживает, комплект ключей у неё теперь свой. Как я ни пытаюсь перейти к более серьёзным отношениям, она ни в какую, дальше поглаживаний и поцелуев дело не идёт. Мне достаточно ясно дали понять, что пока кольца на пальце не будет, ничего больше я не получу. Это шантаж. Пока думаю. После шести браков не хочу новых разочарований.
Думаю, следователи уверены, что отдел уничтожили мои знакомые, боевые интенданты. Да не думаю, знаю: внаглую подслушал. Однако им запретили меня трогать, тем более я лично в этом не виноват, алиби имею. На то, что это боевые интенданты сделали, я сам намекнул. Ведь по логике мои награды, документы, табельное оружие – всё сгорело в райотделе. А я уже на следующий день вернул свои награды на новенькую форму, да и кобура не пустая, и про документы сообщил, что восстанавливать не придется, мне их вернули. Адъютант маршала тогда как бы между прочим поинтересовался, откуда они у меня, я и ответил, что парни вернули. Больше мы к этой теме не возвращались.