"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
У девушки имелись опасения, что Смолик попытается захватить корабль – тем более с ней на борту, ведь за хозяйку крупного торгового дома можно получить неплохой выкуп. Конечно, команда была новая, часть ее составляли моряки, долго служившие на принадлежащих Дишу Длогу эфиропланах… Но Смолик отличался природным обаянием, красноречием и умением находить общий язык с простолюдинами. Поэтому Арлея уже перезнакомилась со всеми и в личной беседе пообещала каждому моряку значительное вознаграждение по окончании плавания. Вообще, как она подсчитала, весь этот поход выльется для нее в изрядную сумму. Если окажется, что она зря позволила своей подозрительности разыграться и неверно оценила факты, что никакой дополнительной прибыли не ожидается, деньги будут потрачены зря.
– В трубу его видно? – спросила она.
– Конечно. Хочешь взглянуть? Изволь, твоя милость…
Смолик, как никто другой, умел придать голосу насмешливость, внешне оставаясь вполне серьезным. Он протянул подзорную трубу, девушка взяла ее и долго глядела, после чего вернула капитану.
– Кажется, они идут прежним курсом?
– Вот именно.
– И куда – ты все так же не можешь определить?
– Но я лишь человек, не облачный демон! Там несколько островов. К какому из них… нет, пока я этого не ведаю. Однако было бы неплохо, чтобы ты поделилась со мной своими подозрениями о цели путешествия нашего синезадого добряка. Да, я любопытен и желаю знать все, что происходит вокруг, но сейчас дело не в этом. Такие сведения просто-напросто облегчили бы мне работу.
– Но я не знаю, – возразила Арлея, поворачиваясь к собеседнику. Тот развалился в кресле, расставив вытянутые ноги и уперев каблуки в ограждение. Едва заметно поджав губы, Арлея села на стул рядом, сложив руки на коленях, произнесла:
– Хорошо, кое-что я могу рассказать тебе. Но это секретные сведения, понимаешь? – Припомнив, с помощью какого маневра ей в конце концов удалось справиться со строптивым управляющим Крагом, она сказала: – Я расскажу, но от тебя этого не должен узнать никто. Вообще никто, ты понял? Если сведения разойдутся дальше, найму в порту Да Морана убийц – там ведь хватает темных личностей, – чтобы прирезали тебя без лишних…
– Я понял! – вскричал, расплываясь в ухмылке, Смолик, на которого, в отличие от Крага, угроза не произвела никакого впечатления. – Ночь, черное небо, вой ветра… Я, изрядно пьяный, возвращаюсь из борделя по пустынному переулку… Мокрая после дождя мостовая, звук тихих шагов во мраке, тусклый блеск клинка, вскрик и…
Арлея перебила:
– Прекрати! И слушай: у монарха с моим приемным отцом было какое-то общее дело. Я почти уверена в этом… нет, не почти – именно уверена. Торговый дом имел дополнительный доход, и откуда поступали эти суммы, я так и не смогла определить. Краг, управляющий, слышал о нем, но источника, к сожалению, не знает и он…
– Да? – удивился Смолик. – Возможно ли это? Управляющий большого предприятия…
– Он клянется, что не знает. Я… припугнула его, но…
– Припугнула! Так же, как меня сейчас? Это было страшно, твоя милость… страшно весело! У меня до сих пор трясутся поджилки от смеха. Я себе представляю! Если ты всегда так же зверски пугаешь тех, от кого при помощи этих своих жестоких методов хочешь добиться послушания…
– Все, хватит! Не перебивай меня больше. Краг – это не ты. У него семья, и он не боец, никогда не… В общем, я уверена: он не знает, откуда брались деньги. Но это нечто, чем Диш и Уги-Уги занимались совместно. И еще – монарх сел на свою ладью и поплыл неизвестно куда в то же время, в какое Диш имел привычку исчезать на много дней. Потому-то теперь я и думаю…
– А еще ты думаешь отомстить толстяку за то унижение… за унизительный страх, который испытала, когда торговец захотел выдать тебя за монарха? Нет? Мне кажется, это…
– Да, – сказала Арлея, сжимая ладони между коленей и глядя вниз. Она полагала, что надо всегда быть честной – во всяком случае, перед собой, – и потому добавила: – Да, это так, я хочу отомстить ему.
– Сокрушить самого монарха, пусть и туземца… что ж, достойная задача, – согласился Тео. – Я и раньше питал к тебе… э… питал к тебе благие чувства, теперь же ты еще более нравишься мне, твоя милость. В подобном деле я, пожалуй, помогу. Так что, мы объявляем войну? Войну Жирному и Синему… Да, бей в барабаны, поднять флаг! Смерть Уги-Уги! Тем паче он и вправду донельзя противное создание, даром что толстяк, каковые обычно добряки…
Блондин поднес трубу к лицу, некоторое время глядел, затем вскочил и выкрикнул другим, лишенным и тени насмешки, повелительным, почти грозным голосом:
– Мистер Лиг, мистер Арштуг – ко мне! Эй, кто там – оверштаг! Левый галс!
Затем капитан повернулся к Арлее и произнес задумчиво:
– Я все понял, но сейчас меня заботит другое. Помнишь, куда ты хотела, чтобы я направился? До того как прибежала в порт вся раскрасневшаяся, как девчонка после первого поцелуя, и велела плыть вслед за Уги-Уги? Так вот, твоя милость Арлея Длог, есть одна занимательная подробность во всем этом: мы двигаемся тем же курсом, в том же направлении, каким и в каком я бы плыл, если бы выполнял твое первое задание. Да, теперь это стало ясно со всей определенностью: мы плывем к Гвалте, Проклятому острову.
Кахулка согнул ноги в коленях, подтянув их к животу, и уставился на белого в немом удивлении. Успевшие задремать Молчун и вождь, судя по всему, уже слышали это предположение, но и они зашевелились, приоткрыли глаза, поглядывая на Траки Неса.
– Эфироплан? – переспросил Гана. – Но… нет, непохож!
Траки поднял руку:
– Не в прямом смысле, конечно! Я имею в виду – механическое устройство, огромный… огромный модуль, который плывет сквозь Канон. Плывет или парит… да, скорее его следует назвать эфиролетом. На самом деле это даже не моя гипотеза – такое предположение о сущности мира впервые высказал Артегай Грош, я же теперь лишь обогатил ее соображениями о происхождении этого провала. До сих пор гипотеза не рассматривалась всерьез, да мне кажется, что и сам Грош высказал ее скорее в шутку…
– Механическое? Но я не видел, когда спускался сюда, рычагов, труб, пара…
– Механическое – не значит сделанное так, как привыкли мы. Рычаги, трубы и пар не являются непременными атрибутами механики.
– Тогда где мы сейчас? В трюме? А там… – Гана показал вверх, – палуба?
– Именно. Но это все не в прямом смысле, понимаешь? Лишь аналогия! К тому же гипотеза Гроша совершенно… гм… неканоническая…
– Какая? Почему ты постоянно произносишь непонятные мне слова?
– Потому что я из Гельштата, а ты, судя по твоему виду, – истинное дитя запада. Неканоническая, непризнанная… Канон – нечто вроде совокупности строго установленных правил, сюжетов, историй, элементов… Так вот, гипотеза о том, что Аквалон – огромный механизм, транспортное устройство, не признана, по сути, никем из ученых и мистиков или магов. И, повторяю, не надо понимать ее буквально. Механистичность не предполагает обязательные рычаги, шестерни, железо, трубы… Механизм может иметь другую структуру.
После длительного молчания Тулага спросил:
– Если это неканоническая гипотеза… хорошо, какая тогда каноническая? Что твои ученые с мистиками думают про Аквалон?
– Каноническая гипотеза – vitans mundus. Полная тишина… – Увидев, как собеседник нахмурился, Нес пояснил: – В том смысле, что ученые ничего не знают о глобальном строении мира. Кое-что, пусть совсем немного и очень умозрительно, нам удалось выяснить про Канон. Мы научились проникать сознанием в его ближние области, мы выясняем состав облачного пуха, мы умеем теперь создавать парящие в воздухе винтолеты… да-да, в Бултагари как раз перед моим отъездом научились этому! Но мы ничего не можем узнать про общее строение Аквалона, все опыты, исследования в этом направлении натыкаются на… на незримую, нематериальную стену. И потому – вот тебе каноническая гипотеза строения мира: он непознаваем. Vitans mundus… На староканструктианском это значит «ускользающий мир». Устройство мира заключается в том, что люди не способны познать его устройство. Что-то препятствует им – в этом ускользании и состоит его бытийная сущность.