"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Дай мне руку, – попросила хозяйка таверны.
Марфор выполнил ее просьбу. Морана закрыла глаза.
– Да, это моей специальности, – пробормотала она. – Смерть… много огня… и…
Она вздрогнула и глянула на Марфора в упор.
– Твои друзья перевернут всю Мандру, – сказала хозяйка таверны. – Они сделают то, что доступно разве что богам. Если ты не пойдешь с ними сейчас, день, когда тебе придется остановить ревущий вал судьбы, для тебя все равно наступит. Вот тогда отступать будет нельзя. Если ты дрогнешь, то потеряешь все. Если устоишь – то вернешь многое, что потерял. Но то, что вернется, будет уже иным.
– Что же, спасибо, – сказал Марфор. – Я тебе что-нибудь должен за предсказание?
– Расскажи, почему ты плакал, – произнесла Морана.
– Я так и знал, – усмехнулся Марфор. – Хорошо. Я ненавижу слёзы, особенно женские. Слезами вы откупаетесь, когда совершаете подлости. Предавая, вы плачете и упрекаете того, кто предаете. Несомненно, это он виноват в том, что вы делаете.
Он помолчав и добавил:
– Если бы не Змееслав, я давно бы умер. А теперь он мертв, и я, значит, тоже… Происки Мелькора, если бы эта романтическая дура не полезла за мной в яму, Змееслав остался бы в живых! А я ведь просил ее!
Эльф приложился к кубку. Он совсем не чувствовал опьянения, словно воду пил, а не вино.
– Плача, вы забываете о том, что сделали, – продолжал Марфор. – Дорожки, прочерченные вашими слезами, собираясь в ручейки, и создают реку Беспамятную. А мне было…
Он на миг остановился, дернул щекой. Шрам шевельнулся – словно змея, пристроившаяся на лице эльфа, сладко потянулась. Марфор погладил шрам.
– В общем, я захотел попробовать ваш метод, – закончил эльф.
– И как? Помогло? – спросила Морана.
Судя по ее тону, она совсем не обиделась, и это удивило Марфора.
– Да нет, не очень, – сказал он. – Я чувствую себя опустошенным, как… как эльф, которого высосал вампир. Но боль не ушла.
Морана улыбнулась и заметила:
– Какое выпуклое сравнение. Тебе приходился сталкиваться с вампирами? Это был один из сложных случаев?
– Нет, – сказал Марфор. – Я думаю, что вампиры – это выдумки, как и суккубы.
Хозяйка таверны от души расхохоталась. Эльф смотрел на ее мелкие, блестящие и острые зубки, на морщинки, прорезавшиеся у глаз, и невольно улыбнулся тоже, хотя причин ее веселья не понимал.
– Может быть, тебе стоит излить свою боль в песне? Вдруг это поможет? – предложила Морана, отсмеявшись.
– Ну, я не поэт… – пожал плечами Марфор.
– А ты попробуй сыграть на созвучиях, – заметила Морана. – Это проще, чем искать рифмы.
Эльф опустил глаза. Рука Мораны, маленькая, белая, лежала на стойке. Чуть поблескивал зеленым камушком изящный перстенек. Марфор осторожно накрыл ее руку своей.
– А почему ты плакала? – спросил он.
– Моя сестра погибла, – ответила Морана. – И я устала от сочувствия, от необходимости сохранять лицо. Я устала говорить, что Маха была создана для войны и ее смерть была достойной воина. Что я горжусь ею, несмотря ни на что… Мне очень больно и пусто. И страшно. Война идет не только между смертными. Боги тоже сражаются. Нас, защитниц Железного Леса, было трое. Нашу старшую сестру дракон взял в плен сразу, как только началась война. Он заковал ее, убил ее мужа, и поэтому людям удалось захватить наш лес. Маха действительно была богиней войны… но теперь не стало и ее. А дракон все еще жив. И он не успокоится. Теперь мой черед драться, а я создана совсем не для этого. Я не боюсь гибели. Я боюсь того, что после моей смерти темные эльфы останутся без защиты – и проиграют.
– Сохранять лицо, – повторил Марфор задумчиво и провел рукой по шраму.
Эльф невесело усмехнулся.
– Мне об этом теперь думать поздно, – сказал он. – Что до твоей сестры, то ее, конечно, не вернешь… но разве, вы, боги, после смерти не встречаетесь где-нибудь? В тайном Валиноре?
– Встречаемся, – кивнула Морана.
– Ну вот, вы еще свидитесь, – произнес Марфор. – Надо только немного подождать.
– Да, ты умеешь утешить, – сказала хозяйка таверны.
– У тебя нет какого-нибудь инструмента, арфы или лютни? – спросил эльф. – Хочу последовать твоему совету.
Морана заглянула под стойку.
– Где же она… А, вот, – она извлекла оттуда арфу, которую местный бард оставил в залог.
Марфор тронул струны, прислушиваясь. Глянул в зал, уже больше чем наполовину наполненный постояльцами. Рядом с Кулумитом Марфор увидел Глиргвай. Эльфка энергично работала ложкой.
– Поиграть на созвучиях, говоришь, – повторил он в задумчивости.
– Ну да. Знаешь, что такое аллитерация?
– Знаю, – сказал Марфор.
Глиргвай не заметила, откуда в руках Марфора взялась арфа. Но когда он начал петь, подыгрывая себе протяжный, необычный мотивчик, эльфка выронила ложку. Горячий грибной суп плеснул ей на колени, но Глиргвай этого не почувствовала.
Лови, лови любовь, лови Ты в ловле этой, в лете, в теле, В летящей жизни колеи В калёных кольцах старой ели В пожарах, порах, кожей кость Кострами мир, остры, как строки Слова, надетые на ось Земную, зимы одиноки Все весны снами далеки Все осени росой, слезами За нами знаменем реки Веками, каменные сани, Места, стареющая месть Мосты, холсты и кисти истин На стенах теней сотни, есть Стена, где вянут нити листьев Сонаты и сонеты снов И с новой весточки под утро Тропинка вьется, колесо Летит туда, где спит минута Минует тьма, метель тепла Плывут по улицам улики Тех преступлений, что зима Признает суммой всех религий Великий бог бокалы смысла Нам протянув, уйдет обратно С плеча сорвалось коромысло И разлилась вода, и мятный Весенний вкус любови верной Поймав губами облаков Ты, перестав считать измены Выходишь вдруг из дураков… [265]265
(с) Игорь Ефимов
Марфор отложил арфу. В общем залы таверны стояла потрясенная тишина. Глиргвай, нюхом почувствовав, что сейчас нужно делать, взяла лежавшую на столе шапку Кулумита и, кланяясь, начала обходить столики. Ей приходилось не раз делать это для Квендихен. Поток приношений, что сейчас хлынул в шапку, был гораздо гуще, чем во время самых удачных выступлений подруги. Золотых монет почти не было. Последнее время по империи ходили дрянные медные «пламенцы», с вычеканенным на них профилем дракона, по стоимости приравненные к полновесной гривне. Говорили, что в казначействе их даже можно обменять на золото. Но никто не был знаком с эльфом, которому это удалось. В шапку летели перстни, кольца, серебряные серьги и пряжки с полудрагоценными камнями.
– Вот это аллитерация! Прокатил нас по всему алфавиту, – сказала Морана. – Что ж, за «великого бога» спасибо. И за бокалы смысла – тоже.
– Меня часто упрекают в продажности, – произнес Марфор, глядя на идущую с шапкой Глиргвай. – Но почему вот так всегда – мои самые искренние порывы, кровь моей души превращается в деньги?
– Наверно, потому, что твоя кровь и душа очень вкусны, – ответила Морана и непроизвольно облизнулась. Но Марфор этого не заметил.
Глиргвай подошла и положила шапку на стойку рядом с эльфом. Под тяжестью наполнявших ее драгоценностей кожаная шапка, подбитая мехом, растянулась и потеряла форму. С другой стороны неслышно подошел Кулумит. Марфор подвинул шапку ему.