"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
На следующий день, пока подготавливались к пиру, гости немного знакомились с жизнью агашских казаков. По требованию царя, каждые два двора должны были выставить воина, каждые пять — легковооружённого конника, а урядники и выше должны были идти безусловно, на коне и в тяжелой броне. Молодые старки переведались с местными в учебных боях. Все бои они выиграли, но отнюдь не легко.
— Если бы ты привёл с собой этих, мне было бы труднее, — улыбнулся Атар.
— Я их оставил защищать границы, — в ответ улыбнулся Ашинатогл. — А Ссарацастр разорить обычных войск хватило.
— Сколько я понимаю, они у вас — главная гроза для всевозможных бунтовщиков?
— Всё правильно.
— А если само войско взбунтуется?
— Скорее всего, это значит, что царь никуда не годится. Меня ведь они на престол посадили. И ничего не потребовали, кроме подтверждения своих вольностей.
— Да, вольности у крестьян могут быть, лишь если они заодно и хорошие воины. У нас в Северной Империи было так же. А в последнее время люди стали лениться выполнять гражданские обязанности, и права поэтому потихоньку стали терять.
— Поэтому ты, брат, уехал сюда и прихватил с собой тех, кто ещё не забыл, что значит быть гражданином?
— Не только поэтому. Душа требовала великих дел, а там развернуться было негде.
И оба названных брата рассмеялись.
У казаков в основном было по одной жене. Вторая появлялась, лишь если брал себе вдову погибшего казака его брат или друг. Девушки до брака и вдовы имели полную свободу, а нарушение супружеской верности каралось немедленным разводом и изгнанием. Развод по инициативе супругов допускался. Но лишь в том случае, если скандалы между мужем и женой донимали соседей, и они могли засвидетельствовать это на войсковом круге, который и давал развод по обоюдному согласию.
Необычно воины обходились с рабынями-наложницами. Мужчинам свойственно захватывать на войне женщин. Если мужчина оставлял женщину себе, жена его не имела права ревновать до рождения ребёнка. Более того, ребёнок наложницы считался казаком или казачкой. Но, чтобы не наносить ущерб детям законной жены, его немедленно отдавали в другую семью. А если жена желала удержать ребёнка (например, в случае бездетности), наложницу немедленно отпускали на свободу, снабжали её деньгами и выпроваживали из земли Вольного Войска, чтобы рабыня не испортила душу казака. В большинстве случаев так же делали, и если ребенка отдавали, опасаясь, что мать будет бегать к нему и рвать его душу на части, а жена даст волю дозволенной ревности.
Семьи казаков были большими, и наделы тоже. Ведь любой из них мог погибнуть в очередном походе или просто на царской службе. Сама область Вольного Войска была маленькой. Она состояла из семи станиц, делившихся на хутора. Эти станицы были расположены в трёх цветущих долинах, а часть хуторов на труднодоступных местах наверху. Верхние хутора играли роль крепостей в случае нашествия врага, но в места, где каждый мужчина воин, захватчики уже давно не осмеливались соваться.
А во время пира Ашинатогл торжественно объявил:
— Я решил восстановить обычай, который был во время канрайского завоевания и несколько поколений после него. Запасной наследник Шутрух-Шаххунда, поклонись полковнику Акторинташе и принеси клятву слушаться его, как названного отца, в течение трёх лет. Ты научишься жить среди свободных людей, подчиняться и командовать.
Увидев своего мужа в одежде казака, Атаросса, которая испытывала к нему весьма смешанные чувства: симпатичный мальчик, хороший в душе, но часто жалкий из-за того, что уродливо воспитан — при всех расцеловала его. Царевич расцвёл. Он понял, что это — также шанс завоевать уважение жены.
В опочивальню гетеры Алтироссы бесцеремонно ворвались официалы Имперского Суда вместе с элитными стражниками и ещё несколькими священниками обеих религий. Один из них подошёл к Мастеру и влил ему в рот укрепляющее питьё.
— Брат Тор, можешь ли ты засвидетельствовать, что это — ведьма?
Несколько секунд Тор не мог собраться с мыслями. Первый порыв был ответить: "Безусловно да!" Но что-то его удерживало: в таком ответе была неточность.
Алтиросса же включила на полную мощность свою интуицию. Это чувство уже подсказало ей в некоторый момент, что нужно, как ей ни было трудно, оторваться от такой освежающей струи крови и силы мощного мужа и, наоборот, искренне раскаяться и начать его спасать. А так хотелось выпить всю его мощь и затем скрыться куда-то в горы, чтобы там взращивать в себе вновь обретенную силу. Здесь интуиция оказалась права: на выходе её, не ожидающую такого сильного отряда захвата, быстро нейтрализовали бы. Мороз по коже пробежал у неё, когда поняла, чего избежала. Но как не заметила она такой концентрации чужаков? И почему не поднял тревогу никто из своих? И как хорошо, что в школе гетер беспощадно учили не имитировать чувства, как актрисы, а действительно их переживать. Эти проклятые менталисты диагностируют раскаяние и жалость, а почему они появились — им уже недоступно. Конечно же, гетеры умели и играть чувства, но при обучении тщательно следили, чтобы это умение не доводилось до совершенства и не превратилось бы в навык, как у лицедеек-художниц.
Теперь же нужно было быстро делать выбор: атаковать ли мощным психическим ударом этих святош и затем бежать от них, или же сдаться. Они сейчас сконцентрировались на Торе и немного отвлеклись от неё. Второго такого шанса долго не будет. Нет, надо продолжать каяться!
Всё это прошло перед умом Алтироссы скорее не как проговариваемые мысли, а как клубок интуитивных решений, глубоко запрятанных от менталистов. Но тут вдруг зашевелился и тихо заговорил Мастер.
— Она дважды была на волосок от того, чтобы стать ведьмой. Но теперь она перешагнула эту ступень.
Гетера содрогнулась. Хорошо, что это содрогание было всеми понято противоположно тому, как было на самом деле. Да, теперь она перешагнула эту ступень, которая была бы слишком низкой и недостойной для неё. Но каков Тор! Его упустили в чреве матери и в детстве, его недооценили в эти решающие годы. Если бы его развили как следует, он стал бы достойным союзником или противником. А теперь он остался всего лишь человеком.
Другие поняли слова Тора не так, как он сам их понимал. Известно было, сколь опасно ремесло гетер и как легко им свергнуться в пучину ведовства. Половина ведьм была ведьмы-йогини, бывшие гетеры, вставшие на путь изощрённого вампиризма, высасывавшие всю жизненную и духовную силу из своих жертв и за счёт этого иногда остававшиеся молодыми до ста лет (больше ни одной из них прожить просто не удавалось: все они кончали Имперским судом или самосудом захвативших их на месте преступления людей). Алтиросса же миновала этой опасности, казалось бы, несомненной, потому что всегда до сих пор женская тантра без возможности зачатия вела к ведовству. Значит, она выдержала тяжелейшее испытание.
— Женщина, ты подлежишь исследованию в Имперском суде по причине очень сильного подозрения в ведовстве, — сказал старший официал брат Курс. — Поскольку мы чувствуем в тебе искреннее раскаяние, ты отправишься на Имперский остров не под конвоем, а в сопровождении официалов, судей и стражников Имперского суда.
Такое послабление одновременно было и провокацией: конечно же, сопровождение будет тщательнейшим образом держать её под контролем, и малейшая попытка бежать или ускользнуть будет причиной для формального обвинения в ведовстве и богомерзости. А внешне такие возможности будут предоставляться подозреваемой на каждом шагу.