"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Ещё чего вздумали, революцию позорить!..
— Так он же поп!
— Он, может, и поп, а дети его чем виноваты? Они родителей не выбирали, Сергеев! Оставь их в покое. Победим, тогда и станем с попами разбираться.
Сергеев, мрачный жилистый комполка, коренной харьковский рабочий, только скривился.
— Ты, начдив, поповье отродье тут не жалей. Контры они все, от мала до велика, я их семя поганое ненавижу, последние соки из народа тянули…
— Ты, Илья Ильич, грамоте где учился? — негромко спросила Ирина Ивановна.
— Где надо, — огрызнулся Сергеев.
— Не «где надо», а в церковно-приходской школе. Двухклассной. У попа. Четыре года отучился, получил похвальный лист. Из рук попа. С листом этим поступил в начальное училище при Императорском техническом общества. Окончил, стал учеником на паровозном заводе, потом станочником, а потом и мастером. Верно я говорю, товарищ Сергеев?
— Верно, — пробурчал тот. — Вижу, начдив, баба твоя в моем деле рылась?
Миг — и в лицо Сергееву уставилось черное дуло браунинга.
— Баба, значит? — спокойно спросила Ирина Ивановна. — Врешь, Сергеев. Сам знаешь, что врёшь, а всё равно. Ну, скажи ещё что-нибудь, чтобы я тебя могла без зазрения совести продырявить и в госпиталь отправить — отдохнуть и подумать над своим поведением.
— Зря ты так, Илья Ильич, — поддержал неожиданно товарища Шульц другой командир харьковского полка, немолодой, дородный и усатый Степан Петренко. — Ирина Ивановна товарищ правильный. Всё у неё в порядке, за всем доглядывает. Если б не она, выехали б мы из Харькова голозадыми, потому что интенданты ничего выдавать не хотели.
Насупленный Сергеев сидел злой, как чёрт.
— Вот что, товарищ комполка, — вдруг ровным голосом сказал Жадов, — за нарушение дисциплины я тебя от командования отстраняю. Пойдёшь в ротные. Себя проявишь, поймёшь, что к чему — поглядим тогда.
Сергеев дёрнулся, как от удара, рука его дёрнулась было к нагану… и замерла.
— Не дури, Илья Ильич, — заметила Ирина Ивановна. — И, надеюсь, все поймут, что никаких «баб» — чьих бы то ни было! — тут нет. А есть начштаба-15, в звании комполка [126] , четыре кубаря, как и у тебя. (Новое звание Ирине Ивановне и впрямь присвоили — совсем недавно, едва они с Жадовым оказались на фронте, ибо начштаба целой дивизии быть на должности командира батальона быть никак не могла). Так что давай-ка прекратим дуться, сердиться, а будем думать, как действовать дальше.
126
Ирина Ивановна ошибается, в силу старой привычки к персональным военным званиям, которые в описываемое время введены не были; поэтому должность — «командир батальона» — она называет «званием».
— Держать Лозовую надо, — Жадов вглядывался в карту.
— Именно. Мне не нравится это поспешное бегство белых. Слишком уж похоже на заманивание в огневой мешок, что они один раз уже успешно тут проделали.
— Осторожничаете, товарищ начальник штаба, — буркнул обиженный Сергеев. — А я так скажу — драпанули золотопогонники, поняли, что на шару нас не взять, а мы им вот-вот за спины зайдём. Наступать надо. Лозовую они оставили, да недалеко ушли. Гнать их надо, покуда можем! Наших, что драпанули, тоже в чувство привести — и вперёд!
— Дерзок ты, Илья Ильич, прямо-таки античный герой Македонский, — усмехнулся Жадов.
— А вот ругаться тут буржуйскими словами нечего, товарищ комдив, — пуще прежнего разошёлся Сергеев.
— Дурья башка, Александр Македонский — великий полководец был, от Греции до Индии с небольшим войском прошёл, всех победил, всё покорил. Вот и ты у нас такой же. Куда ты полезешь дуром? С пехотой на конницу? Ну и обойдут тебя, и изрубят со спины.
— Вот и правильно, — крякнул Петренко. — Мы своё дело сделали, дыру заткнули…
— Дыру в нужнике своём затыкай, — окрысился Сергеев. — А нам наступать надо! По-ленински, по-большевистски! Кончать эту контру!
— Если будешь лезть в воду, не зная броду, контра эта сама тебя кончит, — хладнокровно заметила Ирина Ивановна. — Советую, товарищ комдив, занять прочную оборону тут, в Лозовой. Вперёд отправить разведку. Определить, где противник. И тогда уже действовать.
Петренко кивнул, молчавший весь совет командир 1-го Краснопартизанского Павлюк тоже согласился, Сергеев — бывший уже начальник 1-го рабочего полка ХПЗ ничего не ответил.
— На том и порешим, — Жадов встал. — Слушай боевой приказ — занимай оборону, готовь разведку. Я с ними сам поговорю.
— Так у нас, выходит, дивизией начальник штаба-таки командует, — не сдержался Сергеев. — Что она говорит, то ты, начдив, и делаешь.
— Я тебя в ротные уже разжаловал, в рядовые захотел?
— А ты меня не пугай! Меня жандармы царские запугать не смогли, а уж ты — тем более!
И Сергеев, хлопнув дверью, почти что вылетел из избы.
— Ты, товарищ начдив, не серчай на Ильича нашего, — примирительно заговорил Петренко. — Из паровозников харьковских он у нас самый боевой, хлебом не корми, дай с контрой подраться!..
— Драться с умом надо, а не как после пьянки.
— Верно, товарищ начштаба, да только уж больно круто ты с Ильёй Ильичём, — Павлюк наконец заговори. — Вас к нас из Питера прислали, да только полки-то все харьковские, не надо б в нас плевать-то.
— А знаешь, Павлюк, почему беляки нам тут бока намяли, а? Потому что порядок у них и дисциплина. Расстрельная, конечно, но дисциплина! Приказ отдан — приказ исполняется! Без митингов и обсуждения! Всё, хорош базарить! Тоже мне, сорочинская ярмарка!
Командиры полков выходили, что Петренко, что Павлюк — покачивая головами.
Ирина Ивановна встала рядом с Жадовым:
— Вызови охрану. Наших, питерских. Арестуй Сергеева, пока не начался мятеж.
— Что-о?! Мятеж?
— Не «чтокай», а слушай! — рассердилась товарищ начштаба. — Это ж харьковская вольница, партизанщина! Они тут привыкли всё глоткой брать да на митингах орать. Не нравится кошевой атаман — долой его, да и нового выкликнем. Вызывай охрану. Два взвода, не меньше. И при пулемётах.