"Фантастика 2023-96". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Парень начал заикаться, замолчал и с облегчением увидел, что Зев улыбается.
— Кофе или пиво — чудесно. Когда?
— Сейчас. Как только я закончу то, на что уйдет не больше получаса. Поскольку Ли уехал, мы сворачиваемся рано.
Зеро посмотрел на наручные часы:
— Я должен припарковаться к закату, чтобы можно было снять его немножко поближе.
— Закат наступит только через три часа, — заметил Тони и добавил, когда Зев снова приподнял брови: — Это отмечено в бумагах. Я просто случайно запомнил.
После стольких лет, проведенных с Генри, он невольно помнил, когда наступает закат. Это не стоило никакой благодарности.
— Вечернее
— Не возражаю.
Они договорились встретиться в офисе. Когда Зев исчез в монтажной, Тони повернулся и увидел, что Эми показывала ему два больших пальца.
«Просто отлично, черт! Теперь все решат, что у меня свидание с Зеро. Если это и так, то лишь для крошечного умишка Эми. Мне нравится Зев, но этот звукорежиссер просто не является… Ли Николасом.
Господи! Я и вправду засранец».
Клиентура в кофейной-кондитерской принадлежала по большей части к тому же поколению Икс [34] , представителей которого можно было видеть в подобных заведениях по всему городу. Основная разница состояла в том, что почти все здешние посетители носили ермолки, а пекарня продавала хаманташ — треугольное печенье для Пурима [35] .
34
Поколение Икс — люди, рожденные в шестидесятых — семидесятых годах.
35
Пурим — иудейский праздник, установленный в память спасения от истребления древних евреев, проживавших на территории Персии.
— Ох, старик, как я люблю эти штуки! — с энтузиазмом сказал Тони, когда продавец, стоявший за прилавком, положил ему на бумажную тарелку два печенья.
— Да и многие другие тоже, — вздохнул Зев, передвинув свой поднос к кассиру. — Вот почему теперь их пекут круглый год.
— Это проблема?
Зеро пожал плечами и улыбнулся как-то слегка застенчиво:
— Нет, я просто думаю, это делает их не такими…
— Особенными?
— Да.
— Просто одно из февральских угощений, где есть клубника. — На лице Зева отразилась легкая озадаченность, и Тони пояснил: — Один мой друг считает, что мир катится в ад, потому что мы теперь можем достать клубнику в феврале. Он думает, что мы утратили связь с жизненным циклом.
— Я упомянул бы еще поющих свиней, если не возражаешь.
— Хорошо, я слегка перефразирую. Мой друг вообще-то не ссылался на Диснея.
«Да уж, стоит только представить себе Генри, меряющегося силами с Микки-Маусом. Это довольно смешно».
Тони потянулся за бумажником, а другой рукой схватил ладонь Зева.
— Я заплачу. Я же пригласил.
— Я притащил тебя сюда из самого Южного Гранвилля, мне и платить.
— Ты меня привез. Теперь я куда ближе к дому, чем был.
— Я зарабатываю гораздо больше тебя.
— Хорошо.
Фостер широко ухмыльнулся, отступил и жестом пригласил Зева пройти вперед:
— Убедил.
Они мало разговаривали во время поездки в центр
«Семь теней. Столько же людей, одержимых ими. Семь теней-шпионов…»
— Тони?
— Извини. — Фостер откусил кусочек абрикосового хаманташа, прожевал, проглотил и спросил: — Итак, чем ты занимаешься в нерабочее время?
«Хорошо, что мы с Зевом не на свидании. Я говорю как полный дурак».
— Мм… Да так, знаешь, обычными делами. Постирушка. Телевизор. «Скрэббл» [36] .
— Что?
Зеро слегка покраснел и уставился в свою кружку.
— Я участвую в соревнованиях по «Скрэбблу».
— Да ну? Нет, я не сомневаюсь, ничего подобного, — поспешил добавить Тони. — Просто это так здорово! У меня есть дешевый диск со «Скрэбблом». Он прилагался к пачке кукурузных хлопьев. Компьютер надрал мне задницу, даже на уровне для дурачков. Ты не просто играешь, а соревнуешься?
36
«Скрэббл» («Крестословица») — настольная игра в слова производства компании «Маттел». Состоит в том, чтобы фишки с нанесенными на них буквами алфавита расставить в виде слов на разграфленной доске. Игрок набирает очки в зависимости от количества и «стоимости» букв, использованных им.
— Да. А иногда играю на иврите.
— Вот теперь ты хвастаешься.
— Немного.
Они обменялись улыбками, и внезапно им стало не так уж трудно найти темы для разговора. Зев оказался ревностным либералом, что было слегка необычно для Британской Колумбии, склонной к социалистам. Тони, подцепивший большинство политических убеждений от незаконнорожденного сына Генриха Восьмого, должен был признать, что многие доводы Зеро имели смысл.
«Как-нибудь попозже, когда жизнь покажется мне скучной, я приведу эти соображения Генри».
К счастью, Зев не успел спросить, чему улыбался Тони. Какой-то фанат сериала заметил их рабочие куртки и несколько минут восторгался. Это напомнило Фостеру, что у него есть вопрос насчет «Самой темной ночи».
— Тот жутковатый мотив, под который идут титры, — что там за инструмент?
— Только голоса. Трио: две женщины, один мужчина. Их зовут Лесли, Ингрид и Джоуи. Я с ними давненько не виделся, но они теперь известны как FKO.
— Хорошо, КО [37] — это мне понятно, означает «сенсация», но для чего в названии F?
37
Knockout — нокаут, в переносном смысле — сенсация.
Зеро ухмыльнулся и поднял руки:
— Я не спрашивал их об этом.
В конце концов они перешли к обсуждению олимпийского шоссе до Вистлера. Эта тема стала обязательной там, где собирались вместе хотя бы два жителя Ванкувера.
Теперь, не на работе, звукорежиссер «Чи-Би продакшнс» дал волю своему сардоническому чувству юмора и оказался порядком забавным парнем. Это было не свидание, ни в коем случае, но Тони хорошо провел время, начал расслабляться, больше не подпрыгивал при виде теней. Ладно, нечасто подпрыгивал.