"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
– Ну а теперь голуби вы мои дивные, займемся вами. Стройся в линию.
– Что за гнусное издевательство! – в один голос взревели седовласый, господин Бубликов и Егор Тагирович – мы будем жаловаться на ваши оскорбительные выходки, господин опричник. Это вам просто так с рук не сойдет.
– Головой ответишь, старик! – радостно включился в общее дело господин Парфишкин, энергично жестикулируя связанными руками.
– Ну ладно, не стройтесь. Стойте так – вдруг неожиданно согласился мучитель.
– Немедленно развяжите руки! Что за произвол над личностью! – командным голосом рыкнул господин Клопов – вы ответите за это по всей строгости закона!
– А вот это вряд ли, господин хороший. Сейчас я и есть этот самый закон и совершенно не вижу необходимости развязывать вам руки.
– Как это так, вы и есть закон!? – поспешил не согласиться с ним Егор Тагирович – что за бред собачий! Такого быть не может! Что за идиотскую комедию вы нам тут разыгрываете!
– Немедленно ведите нас к своему начальству! Хватит нам общений с вами! Ведите нас, куда следует, немедленно! – незамедлительно поддержал его Анатолий Анатольевич, гневно тряся своим рыжим волосами.
– Хорошо, господа, хорошо. Отведем, не извольте гневаться. Но только мне сначала хотелось на вас дорогих посмотреть, да и поговорить.
– Не желаем мы с вами разговаривать! Не желаем!! И все тут!! Баста!!!– буйствовал господин Парфишкин, энергично топая ногами.
– А, я желаю! – коротко произнес старик и неожиданно, со всего маха ударил кулаком под дых резвого молодого человека и тот моментально осел, сложившись пополам.
– Я желаю! Я желаю с тобой и все остальными иродами поговорить! Слышишь, ты мразь болотная! – закричал Краснухин и от его крика все протестующие моментально замолчали. Прозорливо догадываясь, что его сейчас будут бить и скорей всего ногами, господин Парфишкин позабыл про боль и, постанывая, стал отползать от грязных сапог своего мучителя.
– Я хочу тебе в глаза взглянуть поганец и спросить где ж была твоя совесть, когда ты из пенсионных сумм деньги воровал! Когда без страха стариков убогих, да вдов с сиротами обирал! Ишь, какую ряху наел на два дня не…! – обличал Егора Тагировича старик, гневно тряся его за лацканы пиджака.
В ответ, чиновник только пускал пузыри на толстых мясистых губах, но Краснухину и не нужен был его ответ. В его сознании человек решившийся украсть копейку у самых слабых и мало защищенных людей, не заслуживал ни какого оправдания.
– Ну а ты гнида лощеная! – обратился он к Анатолию Анатольевичу – сколько ты государственных денег за бугор переправил вместо того, чтобы их в дело вложить и людям в их тяжелой жизни помочь!? Сколько фабрик и заводов народных разворовал, ради того, чтобы детишки твои в Париже учились, а сам ты ел, пил от пуза, да каждую пятницу к девкам продажным в баню на машине государственной ездил. Чтобы бабу свою в меха одевал, да брильянтами одаривал, когда дети малы, от голода умирали! А!?
Прервав обличительную речь, Краснухин со всей силы хлестко ударил Бубликова по лицу, и от этого удара у чиновника ручьем побежала кровь носом. Бубликов судорожно попытался остановить её, но из-за связанности рук, был вынужден утираться отворотом пиджака, яростно пошмыгивая разбитым носом.
– За сколько же серебряников ты Родину продал, своим дружкам заморским? Думаешь, помогут они тебе!? – вопрошал старик, неотвратимо надвигаясь над Бубликовым и тот трусливо сжался, опасаясь нового удара, тяжелой руки разгневанного пролетариата. Вид его был столь труслив и жалок, что Краснухин только презрительно плюнул на землю и отошел.
Над поляной повисла напряженная тишина, которую прервал голос седовласого господина.
– Прекрасная обличительная речь наших пороков и грехов, господин конвоир, браво. Но смею вам напомнить, что мы уже осуждены законом, которому вы служите и ваша обязанность не читать нам мораль, а довести нас до места нашего пребывания согласно определению суда так, что идемте, не будем терять время.
Краснухин уперся тяжелым взглядом в седовласого оппонента, но тот презрительно усмехнулся, всем своим видом выказывая превосходство перед гневным оппонентом.
– Гладко звонишь. Тебе бы в депутаты, господин хороший. Цены бы там тебе не было бы. Эх, ничего у них там, в Думе не меняется, ни при царе батюшке, ни при президенте. Одни краснобаи и проститутки, прости господи.
– Так мы идем? – поинтересовался седовласый господин.
– А чего идти? Мы уже пришли – буркнул старик и указал рукой на небольшой ров с горкой свежее выкопанной землей – пришли, господин хороший. Прямо к месту вашего нового пребывания.
Услышав эти слова, заключенные с недоумением и брезгливостью уставились на разверзшее нутро земли, видя в нем новое издевательство несносного старика.
– Не нравиться? – с откровенной издевкой спросил Краснухин, сладостно глядя как побледнели лица осужденных. – Что же я могу сделать, други сердечные. Получайте что заслужили! А ну ребята подведите-ка господ осужденных поближе.
Двое коренастых подручных пинками и кулаками, проворно исполнили приказание мучителя благородных людей.
– Суд говоришь, осудил на десять лет, а я вот попался на вашей дорожке и взял да переиначил. По-свойски, по народной правде вас рассудил, значит. Что страшно, господин хороший? – участливо спросил старик своего оппонента и вновь, тягостная тишина повисла над поляной. И вновь её прервал полностью уверенный в себе голос седовласого господина.
– Не бойтесь господа. Этап физического воздействия как я понимаю, уже миновал, и теперь перед нами разыгрывается дешевый спектакль только ради того, чтобы маленький человечек смог напоследок насладиться видом нашего страха и переживаний. Крепитесь, господа! Не обращайте на это фиглярство никакого внимания и не доставляйте нашему мучителю ни малейшего повода для радости и торжества.
– Спектакль говоришь? А если так? – спросил Краснухин, у которого в руке, в одно мгновение возник наган.
– Если ты думаешь, что вид твоего револьвера напугает меня, то здесь ты ошибаешься. Мы хоть и осуждены, но находимся под защитой закона, и не единый волос не может упасть с нашей головы, без решения суда. Смертную казнь как я знаю, отменили, так, что не стоит размахивать своим наганом перед моим носом. Хватит паясничать. Веди куда следует!
– За волосок не знаю, а вот физиономии кое у кого уже пострадали, от неудачного падения – язвительно молвил Краснухин, но седовласый лишь презрительно улыбнулся. В этот момент он чувствовал себя крыловским слоном, на которого в бессильной злобе лает дворовая моська.