"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Скорее бежать обратно! Но она сгибается, разглядывая хэ-ути. Губы похожи на сморщенную трубочку, а глаза остекленели. Рядом валяется нож, или скорее сабля. На поясе тоже станнер.
Она выпрямляется. Хочется убежать от этого ужаса, но она почему-то идет к крыльцу. Ноги будто невесомые, ступени едва ощущаются. Коридор, знакомая дверь. Она полуоткрыта. Осторожно входит…
И будто поскальзывается — стены дергаются вокруг, а она падает на колени. В тусклом свете видно, что на полу что-то разлито, нечто темно-багровое. Она поднимает голову и встречается с взглядом тети Паши — мертвым остекленевшим взглядом. Та лежит на полу чуть подальше, голова скособочена и лежит в этом багровом.
В луже крови!
У нее вырывается хриплый крик. И она вырывает себя из этого страшного дома, летит среди призрачных деревьев, назад к мувексу. Там забивается в уютное, привычное, но зубы ляскают, а все тело пробирает холодная дрожь.
Сидит так долго…
Наконец снаружи что-то заскреблось. Она вяло смотрела, как открылась дверца, как в мувекс сел Никита и положил на сиденье станнер. Это его она видела в своей руке! Хотя сейчас больше походит на ручной фен…
— Никого, — каким-то незнакомым голосом сказал Никита. — Наверное, уже уехали.
— Не ври, — слова выговаривались с трудом. — Я все видела. Тете Паше перерезали горло. А что с другими?
— Как ты могла это видеть? Ты ходила в дом?
— Сама не пойму. Что-то очень странное. Так что с другими?
— Все мертвы, — глухо сказал Никита. — И дядя Володя, и Оля. Я заглянул еще в несколько квартир. Одни пусты, а в других… тоже трупы. Когда выглянул на улицу, увидел вереницу хэ-ути. Они возвращались от другого дома, с ятаганами в руках. Это они…
— Я видела одного хэ-ути. Мне показалось, что я выстрелила в него из этого… — она кивнула в сторону станнера на сиденье. — Только теперь начинаю понимать, что стрелял ты. Я все видела твоими глазами, будто каким-то образом перенеслась в твое тело. Но долго такого ужаса не вынесла.
— Перенеслась в мое тело?.. Хотя да, ты же рогна. Отец Серафим предупреждал, что твой дар может активироваться внезапно, при стрессе. И это опасно, ты еще не умеешь контролировать его.
— При стрессе? Да, я его точно испытала… — она начала смеяться, да так и не смогла остановиться. Никита больно ударил ее по щеке.
— Извини. Не впадай в истерику. Я сам едва это вынес… А мои мысли ты тоже слышала?
Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. — Нет. Это было как кино с выключенным звуком.
Никита оглядывался. — Надо выбираться отсюда. Нас могут в любой момент достать из станнера. Они вооружены не только ятаганами.
— Да, я видела, — пробормотала она. — А почему они не использовали станнеры против… тех.
Никита осторожно сдавал мувекс назад. — Сейчас, развернусь… — сквозь зубы сказал он.
Наконец нашли дорогу обратно, и поехали, то выныривая на серебристо озаренные прогалины, то опять погружаясь в глубокие тени.
Никита снова заговорил: — Похоже, людей не собирались оставлять в живых. Они нужны были мертвыми, или точнее умирающими. Ты наверное знаешь, что люди на Земле не одни. Есть еще несколько разумных рас, только в других потоках пространства-времени. Одна из них хищническая, люди издавна называли их демонами. Для них излучения крови и страданий людей — изысканное блюдо. Сами они не могут проникнуть в наш мир, но создали слуг — хэ-ути, более приспособленных к земным условиям. Уже были случаи массовых убийств, только о них не сообщалось в новостях. Иногда убивали изощренно, чтобы люди подольше мучились. Иногда это делали быстро, но с обильным пролитием крови. Это самое лакомое блюдо для их хозяев — жгучая эманация свежепролитой крови.
— Откуда ты все это знаешь?
— А вас разве не учили в школе?
— Н-нет, — она опять вся дрожала. — Ничего подобного не слышала. Почему Мадос не остановит это?
— Мадос? Отец Серафим говорил, что Мадос король двух миров. Людского, потому что люди нужны, чтобы поклонялись ему. И демонического, куда он широко распахнул дверь… Жаль, что дядя Володя сдал оружие, когда уходил из полиции. Нескольких завалил бы, и могли спастись. Эти существа довольно хрупкие, им нелегко при земном тяготении.
— А куда спасаться нам? Если по всей Земле такое творится.
— Ну, пока они действуют осторожно. Всех людей убивать не станут, кто тогда будет поклоняться Мадосу? И потом, люди нужны, как источник и других излучений.
— Каких?
Никита покосился на нее: — Про это давай как-нибудь в другой раз.
Они выехали на дорогу, которая в лунном свете казалась серебристой рекой. Никита остановил мувекс на обочине и достал телефон. — Попробую позвонить в полицию… — Но уже вскоре опустил аппарат: — То же самое, нет связи. Работает нечто, заглушающее сигнал.
Он оглянулся: — Хотелось бы съездить к обители, неужели все убиты? Но боюсь: теперь ты у меня на руках, и еще останешься одна.
Чуть не сказала: «Не нужен мне никакой защитник», но прикусила язык. И в самом деле, что будет делать одна? Не знает даже, куда бежать.
Нечто мелькнуло в лунном свете. Она вгляделась: что-то вроде серебряной стрекозы мельтешит в воздухе. Толкнула Никиту локтем в бок: — Гляди!
Тот всмотрелся, лицо белое и напряженное.
— Плохо дело, похоже на миниатюрный дрон. То ли охраняет периметр, то ли нас засекли и приставили шпиона. Попробуем удрать, они как будто не очень быстрые.
Он взялся за штурвал: — Пойдем в ручном режиме, явно придется превысить скорость. Пристегнись.
Поглядел, как она неловко накидывает ремень, и рванул мувекс с места. Деревья полетели назад, дорога то ярко белела, то ныряла в глубокую тень, и только луна неподвижно висела среди облаков. Тина постоянно оглядывалась, но дрона не было видно. Может, ушли?
Мувекс влетел в тень, словно в глубокое темное озеро. Будто серебряные крылья заплясали вверху. Темнота хлынула с дороги, заливая глаза. Темнота… серебро… темнота… Она тонет в этой темноте.