"Фантастика 2024-36". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Я снова открыла и закрыла глаза, давая понять, что слышу его. Сначала Бирюков убрал кол, упирающийся в спину, затем настал черед того, что пропорол правое плечо. Наверное, у меня начались галлюцинации, потому что в память впечаталась картина, как бирюк стиснул в кулаке злополучную деревяшку, и та раскрошилась под давлением сильных пальцев.
Самого Григория я уже не видела, но чувствовала тепло его тела, согревающего поясницу и поддерживающего второй рукой на весу. С появлением этого мужчины появилась надежда, что теперь все
Следом свободу обрела правая нога, и последним Бирюков обломал кол, пропоровший бок. Это была самая опасная и болезненная рана. Малейшее шевеление отдавалось мучительной болью. Не всякий мужчина одним движением сломает толстенную деревяшку. Григорий предупредил, чтобы потерпела, но все равно, когда кол шевельнулся в ране, я жалобно вскрикнула и опять отключилась.
Не представляю, каким образом Бирюков выбирался вместе со мной из ямы, но очнулась уже наверху. Раны сдавливали тугие повязки. Наверное, их зафиксировали, чтобы не смещались при передвижении. Старая черкеска, на которой я лежала, пахла Григорием, а еще лесом и немного мокрой псиной.
На лицо падали горячие капли влаги. Неужели дождик? Нет. Судя по всхлипам и осторожным поглаживаниям, рядом кто-то тихо плакал. И это явно не бирюк. А кто?
– Ее не спасти! Княгиня не выдержит дорогу. Целителя в наших краях нет, амулет разрядился, ящичек магической почты исчез, мы даже вестник отправить не можем, – глухим голосом Григорий перечислил факты.
– Но мы должны что-то сделать! Ярушка не может умереть, – с отчаянием в голосе прошептала Матрена.
Откуда только взялась? Но это хорошо, что бабулька рядом. Она не оставит меня одну.
Собственное состояние я бы назвала пограничным. Еще не в беспамятстве, но уже близко к нему. Слабость в теле была такая, что сил не хватало пошевелиться. Я слышала разговор Григория и Матрены, понимала, что происходит, но не исключала вариант, что происходящее – плод воспаленного воображения, а на самом деле я по-прежнему нахожусь в яме.
– Мы обязаны спасти Ярушку. Должны найти способ. Попытаться. Может, знахарки живут в округе? Хоть кто-нибудь? Надо вытащить эти ужасные колья. Яра крепкая, выдержит и это испытание. Она же родилась одаренной и не сломалась, когда потеряла магию.
– Вот как? Это объясняет, почему княгиня до сих пор жива. У магов повышенная выживаемость, – задумчиво произнес Григорий. – Я мог бы попробовать один способ, но, боюсь, нас за это отправят на каторгу. Или того хуже – уничтожат на месте. Меня, так уж точно!
– Что за способ? – В голосе Матрены я распознала решимость. Теперь она с живого бирюка не слезет. – Говори!
– Нет, это слишком рискованно. И не гарантирует результата.
– Ты должен. Спасти. Мою девочку, – упрямо повторила бабулька.
– Я никому не должен, кроме империи. А вам я никаких обещаний не давал.
– Неужели тебе ни капли ее не жаль?
– Сильно в этом сомневаюсь, – хмыкнул бирюк. – Да и какая империи польза от девчонки, потерявшей дар? Она, если выживет, останется калекой.
– Пользы, может и никакой, но эта девушка – двоюродная сестра Нины Константиновны. У императрицы добрая душа, она вылечит Ярушку, поставит на ноги. Моя девочка обязана дожить до этого момента. И ты в этом поможешь! Отказ будет равносилен предательству, так и знай!
Я расслышала глухой рык, каким бирюк иногда выражал недовольство. А, судя по накалившейся атмосфере, Матрене удалось подловить мужчину на слове. Сам проговорился, что служит империи. Защита и спасение императорской семьи лежит в основе клятвы, которую дает каждый офицер.
– Хор-рошо! – прорычал мужчина в ответ. – Я попробую. Но ты поклянешься на крови, что никому и никогда, в жизни или посмертии, не расскажешь о том, чему станешь свидетелем.
– Согласна! – уверенно ответила бабулька. – Что нужно делать?
– Для начала перенесем девушку в мое убежище в лесу. Тайное! О нем никто не должен узнать.
Я ощутила, как меня поднимают на руки, после чего снова провалилась в беспамятство. В себя пришла оттого, что сделалось невыносимо жарко. Поблизости трещал огонь, слышалось бульканье закипающей воды, а ноздри щекотал пряный запах трав и жженого воска. Одежду с меня сняли, на теле остались лишь куски ткани, прикрывающие стратегические места. Вероятно, меня положили на стол или широкую лавку, потому что под левым боком чувствовались шершавые доски. Сквозь полуприкрытые ресницы я рассмотрела кусок стены, сложенной из бревен, и пучки трав, подвешенные на веревках.
Моего лба и висков коснулась влажная тряпица. Это Матрена промокнула проступивший пот. Бабулька сразу заметила, что я пришла в себя.
– Как ты, Ярушка?
– Где я? – просипела еле слышно.
– В безопасности, моя хорошая. Мы тебе поможем. Не переживай, все наладится.
– Она очнулась? – Я расслышала голос бирюка и выдохнула с облегчением. – Тогда начинаем. Больше ждать нельзя. Как только напою ее, займемся ранами. Я вытащу колья, а ты дашь стечь грязной крови, после чего соединишь края и будешь их крепко держать. Поняла?
– Поняла. Все исполню в точности, – заверила бабулька.
– Не перебивай! – рыкнул Григорий, явно волнуясь. – Чтобы дальше ни произошло, ты молчишь и делаешь, что должна. А я постараюсь ускорить заживление. Ясно? – грозно рявкнул мужчина, хотя этого и не требовалось. Уверена, Матрена и без напоминаний справится. – Молчишь и держишь! Что бы ни увидела! Что бы здесь ни происходило.
У меня дрогнули кончики губ, потому что представила, как бабулька насупилась. Ее хоть на кусочки режь, не пикнет. Лишний раз незачем напоминать.