"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
О том, что Эмма дала мне кинжал узнали за завтраком. Капитан заржал, но затем похвалил.
— Лучше иметь оружие, чем не иметь, — глубокомысленно заявил он, подняв вверх указательный палец и забросив ноги на стол. — Оружия не имеют только рабы.
Последние слова заставили меня разозлиться.
Я крепче впилась в кинжал. А он прав: на «Стремительном» оружия рабам не полагалось — и мне тоже. Никакого. Ни боевого, ни ритуального.
Они оставили меня в покое, за столом потекли разговоры, а я играла под столом с кинжалом. Держала его на коленях и проводила по клинку пальцем. Очень жаль было с ним расставаться, но придется вернуть Эмме.
Сегодня ночью у нас швартовка. Вечером Эмма захотела получить его назад.
Она заметила, что я не хочу расставаться с оружием.
— Заведи себе свой, — посоветовала она, но где — не сказала.
Глава 20
На третьей точке мы швартовались долго — выстроилась очередь, а мы были вне приоритета. На станции я вновь увидела рабов — цепочкой они двигались с военного корабля. Все в черном, девушки с убранными волосами. Лица были строгими, неэмоциональными. Неужели я была такой же? И как мрачное привидение ходила по кораблю, не улыбаясь? К хорошему быстро привыкаешь…
— Дерьмо, — с досадой пробормотала я и пошла следом за капитаном, которым вразвалочку двинулся в глубину базы в своем тяжелом брезентовом плаще.
— Что дерьмо? — спросила Эмма позади.
Я даже не знала, что она решила пойти с нами.
Странно, на сделки она ходит не всегда. Значит, сегодня Лони нужно прикрыть. Хоть бы предупредили, что, возможно, будет жарко. Григорианский кинжал был при ней — я обернулась и убедилась в этом.
— Да так, — я лучезарно улыбнулась. — Мысли вслух.
Мой экипаж, как бы они мне ни нравились, меня не понимали. Они привыкли к лишениям войны и рабству. Их этим не проймешь — они рабами не были.
Коридор закончился просторным помещением. За столом в конце зала нас кто-то ждал — Лони сразу же направился туда, а я замешкалась. Мы перекинулись с Эммой парой слов, обсуждая рейс.
Мне безумно нравилось чувствовать себя деятельной, занятой и свободной. Словно так было всегда: я служила на этом маленьком корабле, гоняла с остальными за товаром, выступала посредником на сделках. От чувства сопричастности с ними возникало ощущение уюта. Как будто не было последних лет…
Мечтательно улыбаясь, я дошла до столика и собиралась присесть рядом с Лони, как вдруг остолбенела. К стене привалилась высокая фигура, завернутая в плащ… В первое мгновение мне показалось, что это Шад.
Я едва не упала, вцепилась в край стола, чтобы не свалиться на пол — ноги перестали держать от страха. С горем пополам шлепнулась на скамейку, потупив глаза. Заметив, что руки дрожат, я спрятала их на коленях.
Присутствующие смотрели на меня с удивлением. Особенно капитан.
— У нашей девочки ноги заплетаются, — Эмма попыталась свести все к шутке, хлопая меня по плечу. Она не села с нами и осталась стоять за спиной.
Григорианец — слава богу, незнакомый, смерил меня взглядом янтарных глаз.
— Что ж, — глухо сказал он. — Доставке это не помешает?
Эмма и Лони горячо заверили, что ни в коем случае.
Я попыталась взять себя в руки. Ничего страшного, меня не узнают. Сомнительно, что каждый с их планеты знает в лицо бывшую жену генерала Эс-Тиррана. Есть ведь те, кто совсем не следит за новостями.
Чтобы взглянуть ему в лицо, мне потребовалась вся выдержка.
Он пялился прямо на меня — бесстрастно и пусто, как рептилия с желтыми глазами.
Если и узнал, то не подал виду.
Надеюсь, что нет… Надеюсь.
Я подумала, что у Эммы в ножнах подмышкой григорианский кинжал. А вдруг он заметит? Он не дурак, поймет, что ритуальное оружие никто не отдаст добровольно. Поймет, что это трофей…. Или безделушка с черного рынка. Подделка под григорианское оружие, а это известная вещь.
Успокойся, Рива. Все будет нормально, вернись к работе.
— Приветствую тебя, — я снова опустила глаза, выносить его взгляд было выше моих сил. Он напоминал о Эс-Тирране. Но я уважала его за то, что он относился к народу, представитель которого освободил меня из рабства.
— К делу, — сказал он, и переговоры стартовали.
Все шло спокойно, мне пришлось вмешаться лишь пару раз. Подсказка понадобилась Лони, когда они договаривались о точном времени старта, выяснилось, что капитан не понимает, когда на Григе вечер и что подразумевается под «после ужина». Второй раз, когда они прощались и григорианец резко встал из-за стола и завел одну руку за спину.
Эмме показалось, что он лезет за оружием. Лони застыл в неудобном положении и чуть не свалился со стула. Я успокоила их, что встал он, прощаясь, а руку прижал к пояснице в знак почтения перед самками другого вида. То есть, перед нами с Эммой.
Мы простились. Он не узнал меня, не заметил кинжала Эммы…
Но все равно было неуютно: я вспоминала пристальный взгляд желтых глаз. Во время беседы он то и дело возвращался ко мне, хотя в этом не было нужды. Григорианец будто хотел что-то сказать мне или запомнить. По ним трудно судить.
Я страшно боялась, что он узнал меня и донесет генералу, где меня искать. Как называется корабль, он знает, наш маршрут тоже.
Я пыталась успокоить себя. Это просто невероятно, чтобы случайный представитель расы узнал и доложил обо мне. Сколько их на планете — миллиарды. Слишком невероятное совпадение, чтобы григорианец, с которым мы встречаемся, оказался политически подкованным и любопытным. У торговцев масса дел.
На корабль мы вернулись под вечер: прошлись по магазинам, посмотрели товар лично для себя. Я ничего не купила, хотя Эмма предлагала одежду и сладости, и даже аванс под это дело. Настроения не было. Я была задумчивой и отвечала невпопад.
Они, весело нагружаясь покупками, даже не заметили, что со мной что-то не так.
Я заперлась в своей каюте и считала часы до отбытия. Хотелось убраться восвояси и поскорее. После встречи с григорианцем я не чувствовала себя в безопасности. Меня преследовал иррациональный страх — кто-то узнает меня, сообщат Шаду или Лиаму и мои дни будут сочтены до поимки.