"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– А и правда, иди-ка своей дорогой, Федул. Я с тобою позже побеседую.
Никто не заметил, как сзади подошёл Лютобор. Строго посмотрел на каждого охальника и встал рядом. По другую руку возникла Ламита и взяла охотницу под локоть, поглаживая по плечу, успокаивая.
– Люта, а ты что же? На её стороне? – Федул явно удивился, ведь Микор никогда не дружил с Лютобором, но встал на защиту его недостойной подруги.
– Ну уж точно не на вашей.
– Люта, ты хотя Микору другом и не был, ужели одобряешь, как она поступает?
– Да и ты, похоже, Микору не друг. Иди своей дорогой и не попадайся мне сегодня боле. Не стерплю!
Парни, нехотя, отошли в сторону.
– Не обращай внимания. Это Глафира их завела, – шепнула Ламита.
– Глашка? – Удивилась Кира. – Она-то тут при чём?
– Полюбила она Паситу, несмотря ни на что. Даже про Микора думать забыла. А тут его с тобой увидала, разозлилась – оба ведь около тебя крутятся, – Ламита произнесла это каким-то извиняющимся тоном. – Обозлилась Глашка вот ребят и раззадорила. Ты же знаешь, у неё ядовитый язык.
– Киалана Заступница! – Вздохнула Кира. – Вот только этого ещё мне не хватало. Да я, и правда, с радостью бы ушла, если бы можно было, – взгляд непроизвольно скользнул по берегу, отыскивая среди гуляющих знакомую фигуру. Паситы нигде не было видно: «Хвала богам!»
– Выпей мёду, и идём веселиться. Нет у тебя такого права – в ночь Киаланы грустить! – Ламита потянула Киру к ближайшей корчаге. Сама наполнила чарку, подала. – Малиновый особенно удался.
Щёки девушки алели, даже в сумерках видно было, что она и сама уже отведала мёду. Жалась к Лютобору, как ласковая кошечка – приятно посмотреть.
– Твоя правда! – Кира не стала противиться. Залпом осушила чарку и надкусила сладкий пирожок, предложенный Лютобором.
4.
Как только на небе появилась первая звезда, все неженатые парни потихоньку пропали. Но ушли они недалеко. Поднялись на дальний холм, где в дубовой роще на священной поляне возвышалась статуя Керуна. Мужчины собрались в полукруг, готовясь к действу, вознося вполголоса молитвы богу-воину. Потом молодёжь отправится на берег к девчонкам. Прочие, подобрав остатки праздничного ужина и неспешно болтая, разбредутся по домам.
Во главе мужской братии сегодня был не кто иной, как Пасита тин Хорвейг. Именно ему была отведена честь вести обряд. Обряды служения Керуну он знал хорошо. Никто и разницы особой не заметил: что Каррон Защитник, что Пасита – благодать снизошла на всех.
Передавалась из рук в руки ритуальная чаша, произносились положенные слова. Каждый мысленно просил что-то своё: кто удачи в охоте, кто мужской силы, кто богатого урожая, а кто и хорошую жену, да побольше деток.
– Сегодняшняя ночь одними поцелуями не ограничится, – усмехнулся Мордан, передавая чашу брату.
– Сколько добавил? – Тихо спросил Харила.
– Тройную дозу, – хихикнул старший тин Шноббер.
Чаша вернулась к Пасите, и он поставил её у ног каменной статуи, а затем одним лишь взглядом разжёг огонь, сложенного подле костра.
– Славься Керун! Мы – твои сыновья! – Провозгласил он.
– Кер-р-ра! – Раскатисто отозвалось пять десятков глоток.
Пасита запел. Голос Защитника был мелодичен и чист. Белёная простая рубаха, подпоясанная широким кушаком, шла ему не хуже всех тех дорогих нарядов, к которым он так привык в столице. Коротко стриженные волосы уже немного отросли, а на щеках красовалась лёгкая щетина. Небывалое дело!
Интонации стали грозными, деревенские парни с охотой вторили, повторяя слова ритуальной песни. «Кер-р-ра!» – похожий на рык, боевой клич, услыхали даже ожидающие на берегу девушки. Мало у какой по рукам не побежали мурашки, столько первобытной мощи прозвучало в нём. Это была и угроза, и обещание, и своего рода сигнал.
Ратмара, самая старшая из незамужних девок, повернулась к остальным. Скороговоркой с переливами запела. Её звонкий голос разнёсся далеко над водой. Трелью откликнулись ночные птицы – добрый знак. Киалана слышит. К ней постепенно присоединялись и другие. Пели нарочно не в лад, но оттого только ещё лучше выходило. Песня славила природу, созидание, женское начало. Несла в себе скрытую между строк мольбу о здоровье, надёжном спутнике, лёгких родах и мире. Девушки взялись за руки и медленно направились друг за другом, постепенно сомкнувшись в кольцо хоровода.
Сумерки сгустились, и многочисленные костры залили берег Широкой золотым светом. Плавно двигались девы в беленых сарафанах, расшитых по подолу цветами, с расплетенными косами и венками на головах. Под ногами, вторя им, плясали тени, а за всем этим наблюдали многочисленные звёзды во главе с полную луной.
Хоровод разомкнулся и, извиваясь, змеей вполз на ближайший холм. Туда же из рощи, что находилась на соседнем, уже поднималась цепочка парней. Шли они широкими шагами, развернув плечи, высоко подняв головы. Шли найти и забрать своё, как воины древности когда-то. Шли, и летела впереди них песня. Вскоре мужские и женские голоса переплелись в шуточной подначке-перебранке, где куплетом на куплет отвечать принято.
Кире показалось, будто она во сне. Или же в юом самом трансе, о котором говорил Защитник, и вот-вот потеряет себя. Голоса будто отдалились, происходящее завораживало и немного пугало, до шума в ушах: «Может, это из-за мёда, что без счёта чарок поднесла мне Ламита, пытаясь прогнать тоску, развеселить? А, может, дело в том, что я сегодня так ничего не съела толком?»
Стоящие напротив парни были все как на подбор. Хотелось смотреть на них во все глаза. Подойти, обнять каждого, поцеловать… Кира уже почти забыла, как зло с ней говорил Федунька… Сердиться отчего-то расхотелось – в ночь Киаланы полагалось быть счастливой. На душе стало легко и немного тоскливо, и от этого мечтательная улыбка сама собой озарило лицо. Внезапно Кира столкнулась с одобрительным взглядом Паситы. Защитник стоял поодаль и смотрел, не отводя жадных глаз. Смотрел с предвкушением, как кот на сметану. Ощущение минутного счастья тут же пропало, на смену пришла тревога, и мир будто прояснился, скинув пелену странного очарования.
Пропели про ястреба и горлинку. Кира, погрузившись в свои мысли, все пропустила, и лишь по визгу, да прыснувшим в стороны девкам поняла: «Пора бежать!» – но ещё несколько мгновений не могла заставить себя двинуться с места, будто прикованная.
Вид несущихся навстречу парней, глаза которых сверкали азартом, привёл в чувство. Охотница легконогой косулей сорвалась с места, без труда настигнув самых медлительных. Она бежала, не оборачиваясь, обходя девчонок одну за другой. Летела так, будто за ней гонятся все твари Излома: «А раньше шла бы себе не спеша, поддразнивая Микора и наблюдая, как вокруг снуют другие парни, делающие вид, будто бы меня и нет вовсе».