"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Так и есть. Леша крайне любознателен.
— Любознателен? Вот так? До политических интриг? В шесть лет?
— Неисповедимы пути Господа нашего, — пожав плечами ответил Федор Юрьевич и перекрестился.
— И что, у него есть какие-то доказательства?
— Нет. Он меня как-то спросил — а кому эти слухи распускать выгодно? И по здравому рассуждению никому кроме Милославских оно и не нужно.
— Так-то да. Разумно. — покивал Петр. — Только подобные измышления мы им в вину поставить не можем.
— Потому и сказываю, что доказательств нет.
Петр помолчал.
— Может с собой возьмешь? — с надеждой спросил Ромодановский. — Сына то.
— Мал еще.
— Мыслит то он вполне взросло.
— Боюсь тяготы путешествия не перенесет.
— Да ты что? Он уже о-го-го! Ты не смотри на рост. Смотри как тянет.
— Федор Юрьевич ты в себе?
— Не очень.
— Почему? Что случилось?
— Боюсь я с ним наедине оставаться… в одном городе. Раньше я думал, что это я все про всех знаю. А теперь понимаю, что и про меня все знают. Притом, что Преображенский приказ у меня в руках. А что у Леши? Я до конца не понимаю.
— Ты в себе? — нахмурившись спросил царь.
— На почитай, — выложил Ромодановский на стол листки.
— Что сие?
— После того, как Евдокия с Анной встретилась супруга твоя заперлась дома и носа оттуда не показывала. Сидела там обиженная. Так сынок отправился туда. Ну я и решил — узнать, о чем разговор пойдет. Получилось не важно. Только с Петром Аварамовичем Большим все складно сошлось. Удалось слово в слово подслушать. А вечером Леша прислал вот это. Тезисы, заранее заготовленные и продуманные им с преподавателем риторики, которые он использовал на той встрече. С пояснениями. Чтобы я не мучился с подслушиванием.
— Что? — захлопал глазами царь.
— Он знает каждый мой шаг. И позволяет иногда вот такие шутки.
Царь взял листки и почитал их.
Почерк был Алексея. Крупный, лаконичный, разборчивый, лишенный всяких рюшек и украшательств.
— Кто за ним стоит?
— Я не знаю. Сколько не искал — ничего не находил. Словно бы это он сам. Вот и подумай. Тебя сколько не будет? Года два? Может три. А мне с ним что делать? Страшно мне. Никогда ничего не боялся, а тут…
— Хватит меня разыгрывать. Страшно ему… эко выдумал.
— Это он Евдокии то укорот дал да к делу пристроил. Он. Я это не сразу понял. Но вот тут, в писанине этой ответ. Его рук дело.
— И что — хорошо укоротил?
— А бес его знает? Он умеет на уши присесть. Веришь? Нет? Я уже сам задумывался об обряде экзорцизма. И каждый раз останавливался лишь тем, что смотрел на принятие Алексеем причастия в церкви. Ну не может нечистая сила так жить. Однако и понять его не могу. Словно не ребенок, а взрослый он теперь. Да, жизни не знает, нашей жизни… Я не понимаю его и мне страшно. А тебя он слушается. Подражает. В пример ставит. Так что, если возьмешь с собой — всем спокойнее будет.
— Ты не дури. Федор Юрьевич, неужто с ребенком справиться не сможешь?
— С ребенком? Да. А с бесенком
— А что Адриан?
— Он сказывает, что преображение сына твоего произошло в церкви, оттого и не стоит искать злого умысла в том. И надобно принимать как божью благодать.
— Вот он — глас разума. — произнес Петр и похлопал Ромодановского по плечу. — Ты просто не выспался. Оттого и хвори всякие в голову лезут. Дурные. Ну какой он бесенок? Я с ним пообщался и Франц, и прочие. Ничего дурного в том нет. Хотя не по годам умен. Этим и смущает.
— А это? — потряс Ромодановский листами.
— Раз ты считаешь его столь любопытным, так и привлекай к своим делам. — пожал плечами Петр. — Мне его брать с собой не сподручно. Сам понимаешь — посольство будет непростым. Кто знает, как все там повернется? Не могу я рисковать и собой, и им…
Глава 2
Монастырские палаты.
Тишина.
Приглушенный свет, падающий из маленьких мутных окон.
Царевна Софья нервно перебирала четки, смотря на мужчину перед собой. Она не была монахиней. Просто здесь жила, словно бы в тюрьме. Хотя и в крайне хороших условиях. Почти что под домашним арестом. Почти. Патриарх Адриан старался не забывать о том, кем эта женщина являлась. И о том, что в случае внезапной смерти Петра, именно она окажется регентом, а то и царицей. Поэтому — да, арест, но максимально домашний…
— Все сделано? — тихо спросила она.
— Наши люди в Риге. Они опередили посольство и договорились.
— А если Петя не полезет на рожон?
— Петя? Ты верно шутишь. Скорее небо упадет на землю, чем этот бесноватый сдержит свой дурной нрав.
— А с Карлом удалось сговориться?
— Пока неизвестно. Наш человек еще не дал знать о том, чем все закончилось. Впрочем, это и не важно. Если все пойдет как надо, то в заварушке Петю убьют. И ты вновь станешь царицей.
— Регентом при малолетнем царе.
— Ты же не будешь повторять свою ошибку? Зачем?
— В надежде, что он окажется управляем в отличие от отца.
— Он? Я общался с ним. И испытывал острое желание придушить. Если он получит реальную власть — нам конец. Леша не Петя. Это хитрая, умная, изворотливая тварь. И это в свои то годы! Что там вырастет потом одному Богу известно.
— Тебя так испугал мальчик? — с насмешкой на лице фыркнула Софья. — Ты удивляешь меня.
— Я не хочу повторения провала. Сама понимаешь — мы все чудом выжили.
— У меня нет детей. И у меня нет наследников. По нашей линии больше мужчин с правом наследования не осталось. Так что Леша нам нужен.