"Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
И стоило словам прозвучать, как мой иммунитет словно смахнул с глаз пелену, и я понял, что увиденное лишь морок. Хотя вернее всё же сказать — «эхо прошлого», которое я невольно призвал. Из-под фасадов благопристойных домов выглядывали всё те же постройки, только обветшалые и разрушенные многими бомбёжками. Окна все тёмные и выбитые, а если где-то и виднеется огонёк, то от него веет лишь жутью и опасностью. В воздухе тяжёлый смрад запустения и разрухи. А звуки…
Туман вновь нахлынул и окутал нас, отрезав все чувства. Именно он тут властвовал. Это была его территория. И он оказался не рад нас видеть.
"Внимание, внешнее воздействие Веры на ментальную и духовную сферу.
Напряжённость: 1,65 РВ".
— Куда теперь? — стараясь не повышать голоса, уточнил я.
— Вперёд. Не отставай, — Глагол меланхолично погладил свою питомицу, устроившуюся у него на плечах, и его массивная фигура двинулась вперёд.
Мне пришлось поспешить, чтобы не потеряться — уже через несколько шагов всё скрывал туман, и даже Феникс, оказавшийся в поднебесье, не мог увидеть ничего сквозь пелену, на долгие годы закрывшую немалую часть мира.
Глагол старался как можно тише двигаться вдоль домов, вернее того, что от них осталось. Если мне не врала мини-карта, которая больше чем на половину состояла из помех, то мы находились в Петербурге на Варшавской улице и уверенно продолжали движение вдоль неё. Я же крутил головой по сторонам, пытаясь увидеть потенциальную опасность сквозь туман.
И кажется, я что-то заметил. Завихрения тумана вдали. Мне нужно было в него всмотреться, чтобы понять сокрытое. Я вглядывался и, кажется, сумел…
— Не ищи опасность, — одёрнул меня Глагол, и образ рассыпался. — Постарайся расслабиться и не думать. Не питай Пустоши.
Я поморщился. Совет хоть и хороший, но практически невыполнимый. Лазить в аномальные места мне доводилось крайне редко, поэтому я был взволнован. Уважаемому читателю наверняка интересно, чем же так страшны эти Пустоши, да и вообще аномальные локации, особенно после того, как мы встречали различных одержимых людей и даже дома?
Пожалуй, чтобы отвлечься, отвечу: проблема в масштабе. У одержимых источником является человек, реже группа людей, Вера которых и питает образование. Человек обычно воплощает одержимость чем-то одним — на большее не хватает даже тёмной Веры. Дома — может быть несколько вариаций искажений. Но обычно они близки, и к ним можно подготовиться, плюс ограничены лимитом всё той же Веры. Хотя если их долго не нейтрализовывать, то они могут получить свой приток веры и стать аномальными местами.
А вот Пустоши… Они занимают целые кварталы, районы, а то и города! Вера направлена либо в вещи, либо на территорию. Из-за площади их практически невозможно уничтожить или изолировать, лишь массовым артобстрелом и ядерным оружием. В случае уничтожения музея или какого-нибудь памятника — это может ослабить пустошь, но не более. Однако даже подобный вандализм зачастую бесполезен — Пустошами становятся места исторические или просто очень известные, и каждое новое вмешательство лишь увеличивает приток Веры, питая их.
Например, сейчас мы оказались в исторической части Питера. В самом его центре. И хотя Эрмитаж и другие памятники истории давно уничтожены, а сам центр практически полностью лежал в руинах — про город не забыли, и он был всё так же опасен, как и в Чёрный месяц.
И ведь история Питербурга — лишь часть проблемы. На этот великий город завязано бесчисленное количество книг, фильмов, музыки, игр, картин, да и вообще воплощений творчества. А туман, напитанный этой Верой, всегда готов воссоздать один из уже придуманных кошмаров или что-то новенькое. В Пустошах может воплотиться практически всё что угодно, а поэтому подготовиться практически невозможно.
— Ты же часто бывал в Пустошах, может, ещё что-то хорошее посоветуешь? — уточнил я, чувствуя, как туман пытается просочиться сквозь одежду, и по спине уже толпы мурашек убегают от водопадов пота.
— Не суйся сюда. А если попал, то поменьше говори, поменьше думай и постарайся не глазеть по сторонам и не вслушиваться в шёпот города. Если что-то захочет на тебя напасть, то ты это заметишь в любом случае. И старайся оставаться на открытых пространствах. А ещё лучше забраться повыше.
Глагол говорил быстро. Отрывисто. Думая явно о другом. Но я радовался этой краткой справке, хоть она практически дословно повторяла слова лектора при повышении на Критика. Вот только вместе со словами в воздухе начал раздаваться гул. Я честно старался не вслушиваться, но тут меня призвал Феникс, и через его взгляд увидел, как вслед за нами что-то движется — в тумане остаются огромные завихрения.
— В проулок, — приказал Глагол и рывком утащил в указанном направлении.
— Но что… — я прервал себя на полуслове. Знание — лишь усилит врага, а нам лучше убегать. Вместо этого, яростно прошептал: — Может, объяснишь, куда мы идём?
— Мы почти на месте, нам нужно только преодолеть этот двор, — снизошёл до новой порции пояснений Глагол.
Я вновь обратился к мини-карте и чуть не выматерился: если руководствоваться заявлением Глагола, нас ждала «Российская национальная библиотека». Вернее, её развалины, если правильно помнил.
И тут мне пришёл новый сигнал от Феникса. Мой верный напарник не был подвержен эмоциям и лишним мыслям, поэтому патрулировал окрестности верно и смог уловить какое-то возмущение на территории впереди. Там в белизне тумана что-то мелькало. Возникли ассоциации с помехами на сломанном телевизоре.
— Нам туда нельзя. Опасно, — попытался я предупредить Глагола.
И совершенно не удивился, когда тот, проигнорировав моё замечание, двинулся вперёд. Не сдержавшись, сам ухватил Глагола за плечо. Вернее, попытался, ибо Брауни хлёстко ударила хвостом по моей руке, и ту пронзила боль. Но меня было уже не остановить — я попытался схватить Глагола второй рукой, но тут и сам Глагол развернулся и заблокировал руку, которая уже нацелилась ударить.
— Я знаю, что впереди, — ледяным тоном в полный голос провозгласил Глагол, и от его непреклонности я даже невольно отступил.
А затем туман за спиной Глагола покрылся рябью помех, и это был не морок. Один удар сердца спустя, понял, что это были не помехи. Я видел буквы и слова. Множество чёрных букв на белой бумаге, из которой состояла гигантская голова. Настолько гигантская, что мы были для неё на один зуб. Буквально.
Я успел увидеть, как глаза твари, состоящие из обложек, моргнули, а затем пасть сомкнулись вокруг, и нас проглотили целиком. Книжный червь — один из опаснейших монстров пустошей.