Фантазии господина Фрейда

Серова Марина Сергеевна

– И кто же убийца? – не выдержал Федор.

– Тот, кому ее смерть была выгодна! Подумайте сами: кто наследует после Марии с учетом того, что она – наследница Семена, и все поймете! – ответила я.

Все Андреевы, как один, повернулись к Сазонову.

– Миха?.. Ты?.. – дрожащим голосом спросил его Семен. – Зачем?!

– Насколько мне известно, у Сазонова на протяжении довольно-таки долгого периода времени имелась любовница. Они самым тщательным образом скрывали свою связь, потому что Мария держала мужа в ежовых рукавицах и он был подкаблучником. А разводиться, как он мне сам сказал, у Андреевых не принято, – объяснила я. – Но есть и другой вариант, который

кажется мне единственно верным: чтобы прибрать рынок к рукам!

– Я эту чушь даже слушать не буду! – вскочив, заявил Михаил Петрович и двинулся к двери.

– Сядь, Сазонов! – приказал ему Ершов, продемонстрировав пистолет. Кстати, и у Маркина оружие тоже было наготове.

Михаил Петрович побледнел и опустился на стул. Тут вдруг за моей спиной раздался топот, и я, резко обернувшись, увидела бойцов из частного охранного предприятия «Русичи». В камуфляже, в масках, с автоматами, они производили весьма внушительное впечатление. Один из них защелкнул наручники на руках Сазонова.

– Продолжайте, Татьяна Александровна, – как ни в чем не бывало попросил меня Юрий Михайлович, и я поняла, что он имел в виду под обещанными сюрпризами.

– Не скажу, что сделаю это с удовольствием, но продолжу, – ответила я. – Итак, Сазонов организовал убийство собственной жены, которая, я повторяю, являлась наследницей Семена. Затем наступила очередь самого Семена. Давайте вспомним, как все было, – предложила я. – Вы все приехали сюда после гибели Марии. Семен начал ездить вместе с племянниками в машине охраны, а его личная машина шла сзади, пустая. На мосту обстреляли именно первую машину, погибли два человека. Кто мог знать, что Семен будет в другой машине?

– Так мне же Миха это и посоветовал! – воскликнул Семен.

– Нимало в этом не сомневалась, – удовлетворенно сказала я. – Расчет был простой: если бы преступник пропустил первую машину с вооруженными людьми и начал стрелять по второй, он попал бы под огонь охраны из первой машины. Поэтому и требовалось, чтобы ты, Семен, сидел в первой тачке.

– Так кто же племянников моих убил? Кто все это придумал?! – охрипшим голосом спросил Федор.

– Да уж никак не сам Сазонов, который даже в армии не служил! Здесь сработала голова человека, который в таких вещах очень хорошо разбирается, и не только голова. А если вспомнить, что Сергей, средний сын Сазонова, служил в спецназе, а сейчас он – в ОМОНе, все становится на свои места, – объяснила я. – Вот вам и тренированность преступника, и подготовленный план отхода, и все остальное!

– Значит, Серега… – потухшим голосом произнес Федор. – А ведь я его, сучонка, на руках носил.

– Да, это он, – подтвердила я. – Затем последовало второе преступление, когда машину на рынке подорвали, но оно, в силу ряда обстоятельств, не завершилось так, как хотелось Сазонову. Семен не погиб, он только сильно пострадал и, перепугавшись, засел дома под охраной своих родственников. Как же до него добраться? Только когда его на рентген повезут. Сергей, зная от отца, когда это произойдет, установил поперек дороги растяжку, но и это не сработало – ловушку заметили.

– Я заметил! – кто-то из племянников, как школьник, поднял руку. – Я в Чечне служил, да и по контракту там же был, так что сразу понял, что к чему.

– Молодец! – похвалила я его. – И вот тогда мы решили ловить преступника на живца. Я позвонила Семену и сказала, что он может ехать на рентген. Мы устроили засаду, чтобы взять преступника с поличным. – Я повернулась к Маркину и предложила: – Игорь Олегович! Может быть, вы сами продолжите, чтобы нам в испорченный телефончик не играть?

– Почему

нет? – согласился Маркин. – Да, мы взяли преступника, причем с оружием в руках! Это был Сергей Сазонов! А если учесть, что при задержании он ранил двух милиционеров, он четко представлял себе, чем все это для него обернется, поэтому и начал, выражаясь официально, сотрудничать со следствием. Иначе говоря, сдал он всех подчистую, включая своих родителей! И еще очень много интересного рассказал, но об этом, я думаю, сейчас еще не время говорить.

– А Машка-то тут при чем? – удивился кто-то из Андреевых.

– Потом объясню, – пообещала я.

– Ну, Миха, тебе не жить! – угрюмо пообещал Сазонову Федор.

– Не хочу быть плохим пророком, но, в силу вашего преклонного возраста, встречи с Сазоновым вы вряд ли дождетесь, – заметила я.

– Ничего-о-о! – угрожающе протянул он. – У нас семья большая!

– Значит, мне больше ничто не грозит? – осторожно поинтересовался Семен.

– Это как сказать, – пожала плечами я. – От Сазонова, естественно, уже ничего не последует, но ты ведь и сам не без греха: рыло твое в пуху, да так, что даже представить страшно! Рассказать, как дело было?

Семен, опустив глаза, весь съежился, сжался в комочек, и если бы не загипсованная нога, ей-богу, он наверняка попытался бы сбежать.

– А этот-то недоумок что натворил? – спросил Федор.

– Сейчас расскажу, – пообещала я. – Думаю, для всех вас не секрет, что Семен – дурак? Полный, окончательный и бесповоротный! Я ознакомилась с личными делами нескольких заинтересовавших меня людей, и что я узнала? А то, что у Семена восемь классов образования, причем, судя по датам, в одном из классов он просидел два года! Потом – армия, затем – работа рубщиком мяса на Центральном рынке в Тарасове. Об аттестате вечерней школы и о дипломе вечернего экономического института я уже не говорю – они явно купленные. Мог он с такой головой рынок к рукам прибрать? Да никогда! А с другой стороны – Клавдия Петровна, умница и красавица! Школа с золотой медалью, красный диплом, пусть и вечернего отделения экономического института, заочный Плехановский и, как венец всего этого, – кандидатская диссертация на тему развития кооперативного движения, которую ей зачли как докторскую. Вот она-то могла всего добиться! Я не знаю, почему она в июне, сразу же после окончания школы, уехала в Тарасов, где уже в июле начала работать продавщицей в овощном ларьке; я не ведаю, почему она, с ее-то золотой медалью, поступила именно на вечерний факультет, я не знаю…

– Зато я знаю! – раздался уверенный мужской голос.

Я посмотрела в сторону, откуда он прозвучал, и увидела, что один из бойцов сорвал с головы маску. Бойцом оказался высокий русоволосый мужчина лет пятидесяти, хотя по его фигуре я бы этих лет ему не дала.

– Причем не только знаю, но и расскажу! – заявил он и, очень нехорошо улыбаясь, спросил, обращаясь к Семену и Сазонову: – Ну что, Миха? Что, Семка? Не ожидали меня увидеть?

– Да кто это такой? – с недоумением спросил у них Федор.

– Димка Полянский, – спрятав глаза, буркнул Сазонов.

– Был когда-то Димка, а теперь – Дмитрий Дмитриевич! Полковник в отставке, между прочим! – злым голосом представился мужчина.

«Полянский… Отставник… – мгновенно вспомнила я. – Так вот у кого теперь акции Семена! Но как он все это устроил?! Да и зачем они ему?»

– Тот самый? – спросил у Сазонова Семен, и Михаил Петрович кивнул. – А-а-а! За Клавкой пришел? – разом обнаглев, воскликнул Семен. – Решил за мной объедки подобрать? Ну, ищи ее! И если найдешь – она твоя!