Фантом для Фрэн
Шрифт:
Может быть, потому, что слишком глубоко уверилась в отсутствии совести у дочери – а может, потому, что вычеркнула “одержимую” безбожницу из памяти. Фрэн сомневалась, что мать открыла бы ей, если бы догадалась спросить, кто стоит на пороге – но, наверное, миссис Грегг была слишком озабочена, чтобы вспомнить об этом. Увидев Бернсов, женщина застыла посреди коридора, точно ей явилось привидение.
“Пожалуй, даже не одно”, - подумала Фрэн, сдерживая усмешку. Ей не было жаль мать в эту минуту; она ненавидела ее за неспособность принять дочь такой, какая она есть.
–
– Зачем вы приехали? – спросила мать. – Что вам здесь нужно?
Фрэн хмыкнула, шагая вперед и увлекая за собой безмолвного мужа.
– Ну, например, навестить дорогих родственников, - сказала она. – Мой муж до сих пор не видел мою семью… только тебя, мама, и то ты с порога начала его оскорблять.
Миссис Грегг смотрела на дочь так, точно не понимала, чего от нее хотят – и не понимала, как избавиться от этого бедствия. Алджернон вошел следом за женой, и это был не такой мужчина, которого можно вытолкать за дверь.
– Мама, кто это приехал?
Звонкий голосок Кэти развеял общее напряжение. Нет – привел мать в ужас. Миссис Грегг ахнула, дернулась в сторону дочери, но было поздно: Кэти уже узнала сестру.
– Фрэнни!
Смеясь, девочка бросилась к Фрэн. Она еще не научилась религиозному догматизму и любила сестру такой, какая она есть.
– Где ты была? Почему так долго не приезжала? – воскликнула девочка. – Мама, вот видишь, Фрэнни приехала, - Кэти с торжеством обернулась к окаменевшей матери. – А ты говорила, что она долго не вернется!
– Я была в далекой жаркой стране, - улыбаясь, сказала Фрэн, присев на корточки рядом с сестрой. – В Египте. Ты слышала о нем?
– Да, мы в школе проходили, - сообщила гордая Кэти – ей исполнилось уже восемь с половиной лет, она была совсем взрослая!
– Там были цари, которые строили огромные пирамиды, правильно, Фрэнни?
Фрэн подняла глаза на мать – улыбка не сходила с ее губ. Молодой женщине казалось, что воздух вот-вот начнет потрескивать от ярости миссис Грегг.
– Правильно, милая, - сказала Фрэн. – Вот видишь – это мой муж, мистер Бернс, он ученый, который изучает Египет.
Кэти посмотрела на чужого мужчину и смутилась – но не очень. Алджернон ей сразу понравился.
– Здравствуйте, сэр, - сказала она.
– Здравствуй, - с улыбкой ответил Алджернон, осторожно взяв девочку за руку. Кэти несколько мгновений позволяла держать себя за руку, потом все же застеснялась и отодвинулась. Она снова повернулась к сестре.
– А ты что-нибудь привезла мне из Египта? – спросила Кэти.
Она заметно огорчилась, когда Фрэн мягко покачала головой.
– А почему?
– В следующий раз обязательно привезу, - обещала Фрэн. – А может, ты поедешь со мной. Хочешь?
– Очень хочу!
У Кэти был такой вид, точно она готова была прямо сейчас ехать в этот сказочный Египет. Да она и была готова. Ах, детство, счастливое время!
– Да никогда! – выкрикнула миссис Грегг, которая наконец обрела дар речи.
Она шагнула вперед и буквально вклинилась между двумя своими дочерьми, вызвав недовольный вскрик младшей.
– Что ты себе позволяешь!.. – крикнула белая от ужаса и ярости женщина. – Как ты смеешь говорить такие вещи моей дочери! Уходи немедленно!..
Фрэн чуть было не стало ее жалко. Но жалость улетучилась, когда она осознала смысл материнских слов.
– Ты не забыла, мама, что у тебя две дочери? Мне кажется, что все последние годы ты об этом только сожалела.
Миссис Грегг хотела что-то ответить, но вдруг ахнула, выпрямившись и указывая на что-то над головой Фрэн.
– Боже! Это! И это! – истерически выкрикнула она, тыча пальцем куда-то в воздух; Фрэн на миг показалось, что мать сошла с ума. Потом она резко обернулась и вскрикнула сама. Над ее головой, чуть позади, в воздухе парили белые светящиеся шарики*. Фрэн понятия не имела, как их подвесили – за исключением того, что это сделала она сама и благодаря сильному душевному потрясению…
– У меня никогда не могло быть такой дочери! – воскликнула миссис Грегг, сотрясаясь всем телом. – Ты исчадие ада!..
– Мама, не обижай Фрэнни! – закричала Кэти.
Миссис Грегг обернулась к ней.
– Немедленно иди в свою комнату и закройся! – крикнула она. – А вы – убирайтесь! Сейчас же!
Она начала наступать на старшую дочь и зятя, исполнившись решимости отстоять дом от дьявола.
– Фрэн… - сказал Алджернон, невольно попятившийся от хозяйки. У нее был вид человека, готового к убийству. Мать, спятившая от страха за детей.
– Ну уж нет, - сказала Фрэн. – Я никуда не уйду, пока не повидаюсь с братом! Мама, отойди с дороги!..
Казалось, ничто не может сдвинуть миссис Грегг с места – но Фрэн сделала это; она была тоже в ярости и сильнее физически, чем изможденная мать. Она оттолкнула миссис Грегг и направилась вперед; Алджернон заспешил следом, а полная возбуждения Кэти увязалась за своими сегодняшними героями.
***
Фрэн сбавила шаг, а потом и вовсе остановилась, войдя в комнату – она, конечно, помнила, что ее брат тяжело болен, но слишком долго не видела его и была неприятно поражена. Честер, бледный и худой, сидел в кресле – кажется, даже не мог подняться; хотя, несомненно, слышал необычный шум в прихожей и крики матери. Фрэн изумилась. Неужели у него еще и восприятие искажено – неужели не понял, что его сестра только что сотворила? Незнакомый с подобными вещами мальчик, да еще и такого слабого здоровья, должен был быть уже в обмороке от удивления.
– Добрый день, - осторожно сказала Фрэн.
Миссис Грегг стояла в дверях и молча ломала руки.
А Кэти вдруг обогнула ее и подбежала к брату, крича:
– Честер, Честер! Фрэнни сделала чудо, как жалко, что ты не видел! Фрэнни, как ты это сделала?
Она повернулась к сестре, расхрабрившись и улыбаясь. А Фрэн догадалась, почему младшая сестра не разразилась криками удивления и восторга до сих пор – в комнате Честера строго-настрого было запрещено кричать, как вообще в этом доме. И Кэти была слишком потрясена, чтобы выражать свои чувства вслух…