Фантомас и пустой гроб
Шрифт:
13. НА ПОИСКИ РЕБЕНКА
Однако четверть часа спустя Жюв был уже далеко не так уверен в бесспорности своих выводов. «Кого из троих я могу заподозрить? — думал он. — Дроп произвел на меня впечатление порядочного человека. Видно было, что он искренно переживает за судьбу маленького Юбера. С другой стороны, этот несчастный Себастьян Перрон буквально сражен исчезновением своего сына… Оба они привязаны к ребенку, оба испытывают к нему отцовские чувства. Но обстоятельства складываются таким образом, что они вынуждены оспаривать и похищать его друг у друга! Поистине, жизнь — это чертовски сложная штука!.. Однако хватит философствовать! Сейчас задача состоит в том, чтобы найти следы исчезнувшего ребенка… И это — прежде всего!»
Жюв перешел на другой берет Сены и пошел вдоль набережной. Но проклятые вопросы продолжали крутиться в его мозгу. Профессиональный опыт говорил ему, что не следует доверяться эмоциональному впечатлению. Поль Дроп казался взволнованным. Что ж из того? Посмотрим, каково его реальное положение. Дроп признался, что попал в тяжелое финансовое положение. Его жена богата и могла бы ему помочь. Однако их семейная жизнь разладилась. Что мог бы подумать Дроп, если бы был негодяем? Он мог бы подумать: «Между мной и женой стоит этот незаконнорожденный ребенок… Если он исчезнет, наши отношения восстановятся». Что в этот момент происходит? Себастьян Перрон, по его собственному признанию, похищает мальчика. Очевидно, это вполне соответствует желаниям Дропа: пусть исчезнет этот докучный ребенок, к которому Дроп не испытывает никакой нежности, ибо он напоминает ему о его унижении.
Но, продолжал рассуждать Жюв, вопреки надеждам Поля Дропа, его жена не примирилась с исчезновением ребенка и отношения между супругами разладились окончательно, — вплоть до того, что Амели обвинила Дропа в убийстве ребенка! Не будет ничего странного в том, что после этого Дроп может возненавидеть ребенка своей жены…
Дойдя до этого места в своих рассуждениях, Жюв резко остановился и стал смотреть на Сену, по которой скользил прогулочный катер. «Допустим, — думал он, — что Дроп ненавидит Юбера. Что из этого следует? — Из этого следует весьма банальный вывод: от ненависти к кому-либо всего один шаг до желания убить… А для некоторых лиц, предрасположенных к этому, от желания убить до убийства — расстояние еще меньше… И если Поль Дроп каким-то образом узнал, где прячет Юбера его настоящий отец, он вполне мог бы решиться на убийство… Во всяком случае, к такому выводу можно прийти, следуя элементарной логике!»
— Однако, — проворчал Жюв себе под нос, — рассуждать хорошо, а вести расследование — еще лучше! Надо выяснить на месте обстоятельства исчезновения Юбера. Я еще успею на поезд. Не будем терять времени!
Остановив проезжавшее мимо такси, Жюв бросил шоферу:
— На вокзал Сен-Лазар, — и побыстрее!
Когда он выскочил из машины перед вокзалом, до отхода поезда оставалось три минуты. Жюв кинулся к окошку кассы, схватил билет и, не дожидаясь сдачи, помчался на перрон. Поезд уже тронулся, когда Жюв вскочил на подножку. «Уф, все в порядке, — сказал он себе, входя в вагон. И, как истинный парижанин, добавил: — Чего это я так торопился, — у меня было полно времени!»
Жюв нашел купе, в котором какой-то толстый господин сосредоточенно курил огромную трубку. «Это как раз то, что мне нужно, — подумал комиссар. — Этот господин достаточно массивен, чтобы отпугнуть других пассажиров, и достаточно занят своей трубкой, чтобы не лезть ко мне с разговорами». Жюв уселся у окна, достал одну из книг, которые всегда таскал с собой, открыл ее и задумался. Мысли не давали ему сосредоточиться на тексте. Полицейский комиссар не то чтобы не любил чтения. Скорее, наоборот: он считал чтение наилучшим развлечением. Просто ему всегда не хватало на это времени. Да и что он мог вычитать в книгах, когда сама его жизнь была сплошным приключенческим романом?
Три часа спустя он сошел с поезда на станции Лизье. Возле вокзала он с большим трудом разыскал повозку, кучер которой нехотя согласился доставить приезжего в маленькую деревушку Тилли-сюр-Лизье, где жили муж и жена Клеман.
— Вы торопитесь? — спросил возница, когда его колымага зашкандыбала по разбитой мостовой.
— В общем-то нет… А что?
— То, что моя кобыла растянула бабку… С вашего разрешения, я не буду ее сильно гнать…
Жюв не стал возражать, тем более что рассчитывал за время пути выудить у возницы кое-какие сведения.
— Вы совершенно правы, дружище, — миролюбиво сказал он. — Когда у животного растянута бабка, погонять его не следует.
— Вижу, месье разбирается в животных, — немедленно подхватил кучер. — Может, месье сам собирается прикупить такую скотину? А то я тут знаю одного жеребенка-двухлетку…
— Нет, нет, вы ошибаетесь, я не по лошадиной части…
— Тогда, может, по коровам?
— Нет, и не по коровам.
Возница понимающе улыбнулся:
— Тогда дело ясное: месье покупает свиней!
Жюв снова отрицательно покачал головой.
Это повергло возницу в недоумение. По его мнению, у человека, приехавшего в Лизье, могло быть только три цели: купить либо лошадей, либо коров, либо свиней. Немного подумав, он сделал еще один заход:
— Разве что господин приехал по делам новых школ?
— Нет, и не за этим…
— Тогда, наверное, месье — чиновник? Уж не из налоговой ли инспекции?
— Да, что-то в этом роде…
Услышав этот ответ, возница хлестнул кобылу, а на недоуменный взгляд Жюва пояснил с чисто нормандским цинизмом:
— Раз месье — чиновник, значит, он хорошо заплатит. А раз так, плевать я хотел на мою кобылу: если захромает, я ее: продам — да и дело с концом!
— Все-таки вы не очень усердствуйте… А далеко ли до Тилли?
— Да нет, километра четыре… Последнее время туда что-то зачастили приезжие. Тоже, кажись, чиновники…
— Кажись… — сказал Жюв. — А какие они из себя?
— Да вот последний так даже два раза подряд приезжал… А вот какой из себя, не могу сказать: сидит, воротник поднял, шляпу на лоб нахлобучил, только кончик носа видать… Потеха! Сидит, как сыч, и молчит. Я ему тары-бары, а он мне: «Занимайся своей кобылой и не приставай!» Ну, я и замолчал…
— Ну и правильно, — сказал Жюв.
— Только зря он важничал — я ему еще пригодился! Не доехали мы до Тилли километра два, как он мне говорит: «Останови здесь на перекрестке — я дальше пешком. Где здесь мэр живет?» — «Вон там, — говорю, — возле церкви…» — «А Клеманов знаешь?» — «Как не знать: большая ферма, что на выезде из деревни…» Он сошел и дает мне аж десять франков! «Катись, — говорит, — ты мне больше не нужен!» Побольше бы таких клиентов! — закончил свой рассказ крестьянин.