Фарфоровый бес
Шрифт:
Отец-то Платошкин прокурором в Сенат устроился через Салтыкова. За взятки скупает тяжебные дела и без всякого зазрения совести из неправды правду строит, да еще скрепляет твоим именным указом!
Императрица на упреки прежнего своего любимца молчала. Она прекрасно знала, что «мягкая игрушка» Зубов не выиграет для нее Чесменской баталии, что у Орлова были все основания корить ее за расточительство, за то, что потакала в прихотях молоденькому любовнику, пренебрегая государственной обязанностью. Но только слава Чесмы у нее уже была, она привыкла к ней, а вот от красивого тела фаворита отказаться никак не желала.
– Я не узнаю тебя, Като, – признался ей Орлов с горечью. – Откуда ж взялся этот клоп?! Иль раздавить его? Сама не справишься?
Клоп?! Да, он так и сказал, этот Чесменский герой, победитель турок и княжны Таракановой! Угодливые придворные передали Платоше слово в слово всю речь Орлова, и он почувствовал нешуточную опасность. Он понимал, что справиться с Алеханом, которому императрица обязана столь многим, ему не по силам. Как же тогда избавиться от Орлова? Покровитель Салтыков очень кстати подсказал Платоше верный путь. Избавиться от Орлова он может только хитростью. И преступлением.
И Платоша принялся за дело. Он играл чувствами императрицы с ловкостью заправской кокотки. Он то плакал, как ребенок, растирая кулаками слезы по щекам, то прыгал на одной ножке, резвясь. То лаял собачкой, то мяукал кошечкой, то бегал на «четырех лапках и вертел хвостом», развлекая ненаглядную Фелицу. Все – впустую. Светлейший тем временем взял штурмом Измаил и заставил Османскую порту подписать мир, окончательно сделав Крым русским.
Конечно, Платоша не мог тягаться с таким успехом и всем нутром своим ощущал, как звезда Потемкина разгорается с новой силой, затмевая все его жалкие потуги. Он понимал, что ничего не может противопоставить им обоим – Орлову и Потемкину, что вместе они раздавят его. Наскучив его забавой, императрица наградит его поместьем да и сошлет туда, повелев больше никогда не появляться при дворе. Сколько таких фаворитов она отставила с презрением! Он мог сохранить свое могущество, только уничтожив обоих соперников. Но как? Вопрос этот вставал перед Платошей с пугающей неизбежностью. Но сам бы он никогда не додумался до верного решения. Ему опять подсказал хитрый интриган Салтыков.
Ловкий царедворец сообразил, что повалить таких колоссов, как Орлов и Потемкин, нельзя, их можно только… убить. И он даже придумал, как это сделать. Вдвоем, тайком даже от Платошкиных братьев, они составили заговор против прежних фаворитов. Но, наскучив пошлостью двора, Орлов, несмотря на уговоры императрицы, сам уехал в свое подмосковное имение Кузьминки.
– Пускай Като теперь рабыня этого мерзляка с тонким змеином ротиком, а я уж кланяться ему не буду, – усмехнулся Орлов на прощание. – Поглядел бы Гришка из могилы, на кого она его теперь поменяла. Видали, он даже ручки прячет в муфточку, чтобы не обморозить.
Тяжко было вытерпеть Платоше издевательство Орлова, но куда денешься, нос не дорос тягаться. Стерпел… Исчез Орлов. Одним соперником стало меньше. Ну, а со светлейшим князем Таврическим все получилось куда хуже. Потемкин умер в степи от внезапного удара, как известили придворных. Салтыкову и Зубову удалось убедить всех, что произошел несчастный случай, светлейшему стало плохо, а врача рядом не оказалось. Все поверили, даже сама императрица. Точнее, все сделали вид, что поверили, всем было удобно поверить в это.
После смерти Потемкина наконец-то освободилось место, о котором мечтал Платошка. Теперь уж его не волновали новые увлечения императрицы молодыми франтами. Он занял пост Потемкина и обеспечил свое будущее уже не как хорошенький любовник царицы, игрушка на одну ночь, он добился назначения губернатором Новой России. Он подчинил себе сказочную Тавриду и мог бы уж успокоиться навсегда, если бы не одно обстоятельство.
Оно состояло в том, что от Потемкина у императрицы осталась дочь, Лиза. В отличие от всех иных отпрысков, рожденных Като в молодые годы от прежних фаворитов, Салтыкова, Понятовского, Орлова и прочих, Лиза жила при дворе в Петербурге. Позднее дитя, единственная дочь, появившаяся на свет от мужчины, который значил для императрицы гораздо больше, чем просто возлюбленный, Лиза пользовалась особой благосклонностью императрицы и ни в чем не знала отказа. К тому же с самых ранних лет ее связывали нежные чувства со старшим внуком Екатерины, великим князем Александром.
Постоянно оставаясь при матери, Лиза не могла не знать о всех ухищрениях Зубова, которые он предпринимал с целью уничтожить влияние ее отца. Она ненавидела Зубова всеми фибрами души, и он отчетливо понимал, Лиза – это враг, это сильный враг. В пронзительных зеленых глазах юной княгини он безошибочно читал осуждение и ненависть. Он догадывался, что ей прекрасно известно, от чего умер ее отец. Лиза знала наверняка, что князя Потемкина убили, и в глубине сердца затаила желание отомстить убийце. Она только ждала случая.
Еще не утратив влияния на императрицу, Платоша постарался удалить княжну Елизавету от двора. Он нашел ей жениха, престарелого князя Святозарова, постоянно живущего в деревне, и убедил Като, что это лучший претендент на руку ее дочери. Но этот бабушкин выкормыш, этот женоподобный зануда Александр даже и слышать не желал о разлуке с Лизой. Он приложил множество усилий, чтобы расстроить сватовство, и они не пропали даром. Более того, князь Святозаров исчез. Пропал на старом новгородском шляхе, по пути в Петербург, и у Зубова были все основания предполагать, что его намеренно похитили и лишили жизни. Кто? Даже смешной вопрос. Конечно, гвардиолусы и их предводители!
Новгородские земли испокон века кишели вольными разбойниками, самые удачливые из которых, Орловы, выбились в российские князья, снискав славу при дворе и в сражениях. Орловы не утратили в Новгороде своего влияния, в этом Платоша Зубов был уверен. Они и расправились со Святозаровым, спрятав, как говорится, концы в воду, в прямом и переносном смысле.
Обозленный Платоша готов был на стену лезть в бессильной ярости. Но успокоившись слегка, начал готовить другой ход. Он стал уговаривать Като поскорее женить великого князя Александра, подобрав ему самую красивую в Европе невесту. Он очень надеялся, что рядом с молодой женой великий князь позабудет о Лизе. Но опять не вышло. Александра женили, но Лизу он не забыл. Она по-прежнему имела на него влияние, и немалое.
Страшные, роковые дни для бывшего фаворита Платона Зубова начались даже не тогда, когда Екатерина Вторая умерла, а на трон взошел ее сын, император Павел. Многие из приближенных императрицы стенали тогда, что государыня не успела подписать манифест, по которому власть передавалась не сыну ее, а внуку, великому князю Александру Павловичу. Все боялись воцарения Павла. И только Платоша Зубов радовался. Радовался, что на престол взошел Павел.
За себя Платоша не боялся. Богатства свои, вытянутые из императрицы, он надежно припрятал, пожить у Платоши было на что. Заключения в Петропавловскую крепость он очень надеялся избежать, и на то у Зубова имелись резонные расчеты. Конечно, то, что он был одним из последних фаворитов ненавистной матушки нового государя, почета ему не добавляло. Но и не умаляло ничего. Он же среди последних был, а не среди первых. Значит, к столь болезненному для государя событию, как тайное устранение от трона его отца императора Петра Федоровича, отношения не имел. Чист. Станет ли Павел на него время тратить, когда у него еще два брата Орлова, участники того дела, имеются. Он с ними расправится сперва. Потом черед Потемкиных настанет, а потом уж Зубовых. Может, уж и успокоится государь, насладится местью вдоволь, пока до Платоши очередь дойдет. Что греха таить, бывало, язвил он наследному принцу, бросали они друг другу колкости, так разве ж это счет, по сравнению с убийством.