Фаргал. Трон императора
Шрифт:
— Да, господин Хар-Руд?
Юноша вмиг оказался на ногах.
— Этот человек, — помощник Управителя похлопал Боса по загорелому плечу,- займется тобой. И не смей ему перечить!
— А почему он, а не ты?
Бос расхохотался, а Хар-Руд нахмурился.
— С ним трудно, — сказал он. — Но дело того стоит.
Сказано было на диалектен эгерини.
Высокий гладиатор внимательно оглядел Кэра, а тот, в свою очередь, нового наставника.
Оба остались довольны.
— Пошли, бродяга! — длинная жилистая рука несильно хлопнула Кэра по затылку. — Если
Глава седьмая
Царская лодка неторопливо двигалась вверх по Великону. Попутный ветер наполнял квадратный парус, на котором — золотом на красном — был выткан Коронованный Лев Карнагрии. Тень паруса косо пересекала верхнюю палубу, где в одной лишь набедренной повязке возлежал на шелковых подушках Царь царей Фаргал. Император Карнагрии бездумно смотрел, как поднимаются и опускаются два ряда длинных весел в зеленую воду реки. Ветер, особенно сладостный в жаркий полдень, овевал медно-загорелую кожу царя точно так же, как и худые потные спины гребцов на нижней палубе.
Фаргал возвращался в столицу из Великонкада, города-порта, расположенного в устье Великона восемьюдесятью милями ниже столицы Карнагрии. Причиной же посещения царем своего крупнейшего порта, помимо желания немного попутешествовать, стало возвращение в Карнагрию Кен-Гизара, посла Священных островов Сок.
И вот он, Кен-Гизар, возлежит здесь, рядом с царем, большой, тучный, темнокожий, бросает в рот желтые крупные виноградины и певучим завораживающим голосом высокорожденного сокта повествует о том, что произошло в Империях за прошедшие полгода. Новости, собранные мореплавателями Священных островов, всегда самые свежие.
— …кансу опять сожгли три южные области Фетиса. Не помогла даже новая линия крепостей, возведенная за прошедшие пять лет. Астрологи заранее предупредили императора о набеге, армия Фетиса два месяца держала границы, а все-таки кочевники ухитрились просочиться через заставы и, больше того, беспрепятственно ушли в свои степи со всей захваченной добычей!
Фаргал засмеялся.
— Коннице Хаттуса никогда не изловить верблюжатников, с добычей или без! — сказал царь. — Они слишком ленивы и больше надеются на стены, чем на остроту копий. Кончится тем, что Хаттусу придется огородить стеной всю южную границу.
— Ты угадал, о царь!
Кен-Гизар взял новую кисть винограда.
— Именно это Хаттус собирается сделать. Только хватит ли у него средств?
— Хаттус — дурак! — пренебрежительно бросил царь Карнагрии. — Я приручил бы кансу меньше чем за год!
— Каким образом, царь?
Посланник соктов с любопытством поглядел на Фаргала.
— Мой старший маг, Мескес, — фете, — сказал царь. — Он говорит: в южных степях раз в три-че-тыре года пустыня делает шаг вперед. Засуха. И кансу нечем кормить свои стада и своих детей. Голод гонит их на север. А на севере — жирный ленивый сосед. Ашшур! Пусть Хаттус построит стену в сто локтей высотой — верблюжатники найдут в ней лазейку!
— Так что бы все-таки сделал ты, о царь? —
— У кансу — добрая дюжина кланов! — произнес Фаргал. — И они — как эти! — царь показал на отмель, где грелись на солнце несколько черных великонских крокодилов. — Собираются вместе только, чтобы урвать кусок гнилого мяса. Да и то: чуть что — готовы загрызть соседа! Я купил бы верность нескольких племен, послав им столько подарков, сколько им никогда не увезти на своих верблюдах. И столько еды, что хватило бы на три года засухи. А взамен попросил приструнить соседей. Клянусь Ашшуром, через год я взял бы за глотку и тех и других!
— Дань варварам? — поморщился Кен-Гизар.
— Мой дед Тарто говорил: у мертвеца нет гордости. И еще он говорил: не задирай нос перед волком — он бьет снизу!
— Из твоего деда вышел бы неплохой правитель!
— Он и был правителем! Труппа ходила у него по струнке! И за все время, что я провел с ними, ни один не умер насильственной смертью! Иной раз не худо царям поучиться у старшины цирковых!
Кен-Гизар скрыл улыбку, наклонившись над блюдом с фруктами. Именно он подставил плечо, чтобы подсадить Фаргала на Кедровый Трон. И он же обучил царя премудростям власти. Неплохо обучил, если царь теперь может цитировать своего деда, не боясь, что Дивный Город переменил хозяина, пока прежний — в отлучке.
Правда, Фаргал во всех отношениях был талантливым учеником.
Кен-Гизар окинул взглядом мощную фигуру царя, потом поглядел на собственный живот.
«Лет сорок назад я был сложен немногим хуже! — подумал он. — Но и сейчас мои женщины не променяют толстого Кен-Гизара на молодого атлета!» — утешил сокт сам себя и довольно усмехнулся.
— Цены на фетский шелк опять поднимутся! — заметил он.
— А я подниму цену на зерно! — заявил Фаргал. — И на медь!
— Кстати, о царь! О меди: старейшины Священных островов готовы обменять ее на наше олово в пропорции, предложенной твоим Советом!
— Меняйте! — разрешил царь. — Я одобряю все, о чем ты договоришься с моим Старшим Советником!
— Ты так доверяешь Саконнину? — улыбнулся сокт.
— Я доверяю вам обоим! Какие еще новости?
— Император Самери Гергобар казнил шестерых Владык по обвинению в мятеже и сговоре с айпегами. Двое заговорщиков успели уйти в Эгерин и скрыться в горах Ашшура. Остальных раздавили наемники из горных кланов.
— Когда-нибудь они раздавят и самого Гергоба-ра, эти последыши Аша! — проворчал Фаргал.
— Не думаю, — покачал головой сокт. — Горцы разобщены! Кстати, пока Гергобар разбирался с мятежниками, корабли кушога поднялись вверх по Ашу едва ли не до самого Кандиура. А островитяне Табе, с которыми, если ты помнишь, у императора заключен мир, разграбили восемь поселков на побережье и увезли несколько сотен рабов. Гергобар обратился к старейшинам Священных островов за помощью: ему нужно двенадцать больших кораблей.
— Пойдет мстить кушога?
— Нет, табе!
— Он может до смерти гоняться за табетскими тримаранами! — сказал Фаргал. — Шесть сотен островов!