Фармацевт
Шрифт:
Нина ничего не ответила на мои оправдания, но её взгляд был полон подозрения.
– Может, как-нибудь еще сходим на речку, – спросила она, с надеждой глядя на меня, когда мы добрались до дома.
– Возможно, и сходим, – сообщил я и добавил. – Но если устроюсь на работу, то походы можно планировать только на выходные. Может, тебе стоит с Валеркой поговорить. Он парень бойкий, не то, что я. И на гитаре сыграет и в глаз даст, если, кто попросит.
Нина странным взглядом окинула меня.
– Витя, мы с тобой полдня на одном
Сказав это, Карамышева скрылась в подъезде. Я же медленно пошел к своему подъезду, размышляя над тем, что сейчас услышал. Хотя ничего особенного в словах девицы не имелось. Все услышанное укладывается в особенности женского организма в пубертатном периоде. И сейчас мне мягко показали, где мое место.
Домой я зашел с улыбкой на губах, мама, сразу её срисовавшая, немедленно поинтересовалась:
– Вить, ты чего веселый такой? Неужели еще собираешься с Нинкой на речку пойти?
Ну, и что прикажете отвечать? Мама и так прекрасно поняла резоны, по которым её сына выбрала в спутники красивая девчонка. Теперь переживает за меня.
– Да, нет, мама, просто предложил Карамышевой в следующий раз взять Лебедева с собой, она в ответ состроила такую рожу, мне до сих пор смешно.
Мама недоверчиво поглядела на меня, потом звонко рассмеялась.
– Неужели так и предложил? – спросила она сквозь смех.
– Ну, да, что же мне теперь каждый день её купать ходить? – удивился я.
Мама рассмеялась еще сильней и неожиданно сморщилась.
– Мам, что случилось? – встревожился я.
– Да, вот порезала руку сегодня, пока капусту рубила, – пожаловалась она и показала большой палец левой кисти, грубо перемотанный кровавой тряпицей. – Уже час кровь не останавливается, вторую тряпку меняю.
– Понятно, – сказал я и пулей понесся на улицу. Далеко идти не пришлось, вдоль дровяных сараев все заросло подорожником и пастушьей сумкой.
Сорвав несколько листьев подорожника, и несколько стеблей пастушьей сумки я вернулся домой.
Увидев мои трофеи, мама грустно покачала головой.
– Не поможет сынок, я уже один лист привязывала, никакого толку не было.
Не отвечая, я кинул зелень в кастрюлю, залил холодной водой и приступил к поискам ступки.
Какое-то странное ощущение коснулось меня, когда я положил листья подорожника и пастушью сумку в фарфоровую ступку.
– Пастушьей сумки, надо добавить еще один стебель с цветками, – говорило оно.
Последовав неведомому советчику, я положил еще стебелек и начал растирать зелень в кашицу.
Через полминуты чуть не выронил пестик из руки, мне показалось, что он стал ощутимо теплее.
– Наверно показалось, – подумалось мне, и я продолжил процесс растирания.
– Достаточно, – еще через пару минут подсказала прорезавшаяся интуиция.
– У
– Возьми, они на второй полке в буфете лежат, – отмерла та.
– Тогда приступим к перевязке бодро сообщил я и напихав зелёной кашицы в напальчник, одел его на порезанный, кровоточащий палец.
После чего чистым широким бинтом сделал фиксирующую повязку.
Прошла минута.
– Витя, палец перестал болеть, – потрясенно сказала мама и начала разглядывать повязку, – и кровь вроде бы не идет.
Я же в это время смотрел на остатки протертого подорожника и пастушьей сумки и пытался понять, что сейчас произошло.
– Вот видишь, помогло, а ты не верила, – гордо заявил я, убедившись, что кровь, действительно остановилась.
Конечно, она бы и так остановилась через какое-то время. Просто мама волновалась, заматывала, разматывала тряпку и не давала организму возможности самому решить эту мелкую проблему.
Вообще то, перетирая подорожник и пастушью сумку, я надеялся, что после перевязки мама успокоится и не будет больше тревожить порез.
Но на то, что моя самодеятельная смесь даст такой обезболивающий эффект, не рассчитывал ни грамма.
И теперь я пытался понять имело ли место обезболивание на самом деле, или это был чисто психологический эффект типа плацебо. И еще мне никак не удавалось для себя объяснить тот момент, когда пестик потеплел у меня в руках.
– Неужели это и есть та фича, подаренная неведомой сущностью?
В голове закружились десятки мыслей и предположений, что делать и как выявить все стороны своей новой особенности. Конечно, если я не ошибаюсь, и никаких уникальных способностей у меня не имеется.
– Эй, герой-купатель и мастер перевязок ужинать будешь? – спросила мама, сразу после перевязки, загремевшая тарелками на кухне.
Конечно, буду, – ответил я, мой желудок уже давно напоминал, что за большую часть дня мы с Нинкой съели на двоих два помидора и один огурец, запив всю эту роскошь бутылкой лимонада «Крюшон» и «Дюшеса». Правда, «Крюшон» я пил один. Нинка предпочла купить бутылку «Дюшеса», все-таки он стоил всего двадцать две копейки, из которых 12 стоила бутылка. Мне никогда не нравился этот лимонад, для меня он был слишком сладкий и напоминал леденцы.
Крюшон же стоил 37 копеек и для нас был ощутимо дороже. Но что не сделаешь, чтобы вспомнить снова тот неповторимый вкус детства.
– Витька, у тебя сейчас такое лицо, будто ты пьешь что-то очень вкусное, – сообщила Карамышева, внимательно разглядывая меня. – Дай мне попробовать, а я с тобой Дюшесом поделюсь.
– На фиг твой Дюшес, можешь так попробовать, – сообщил я, протянув её бутылку, втайне надеясь, что Нинке лимонад не понравится. Ведь денег у меня больше не было. А двадцать четыре копейки за две пустые бутылки хватит только на сладкий Дюшес.