Фата-Моргана 2

Сборник

– Конечно, этот доброжелательный юноша невинен, словно агнец, и стал жертвой гнусного оговора? Кстати, как его зовут?

– Вам его имя знакомо, если вы читаете в газетах светскую хронику. Его зовут Лоренс Кэйн.

– Да, мне попадалось это имя. Такие обычно не убивают. Правда, сегодняшних газет я еще не читал. Кого убили? И вообще, расскажите-ка поподробнее.

– По правде говоря, милый Морти, дело это не подарок: у вашего клиента нет ни одного шанса, разве что вы умудритесь доказать его невменяемость. Потерпевшая была известна под псевдонимом Кинни Кин.

Настоящее имя выясняется. Она исполняла стриптиз в ночном клубе "Мажестик", гвоздь программы, так сказать. Множество свидетелей видели, что Кэйн вышел из-зала сразу после номера Кинни Кин. Швейцар, что пустил Кэйна через служебный вход, знал его в лицо, собственно, поэтому его и нашли так быстро. Тот же швейцар показал, что Кэйн вскоре вышел и что перед этим он слышал звук выстрела. Кстати, выстрел слышали и другие. А вскоре мисс Кин была найдена мертвой.

– Ну, что ж,– сказал Мерсон.– Тут слова Кэйна против слов швейцара. Здесь есть за что зацепиться: не составляет труда доказать, что этот швейцар -психопат и лжец олимпийского класса.

– Не сомневаюсь. Но полиция, учитывая связи Кэйна, испросила ордер не только на арест, но и на обыск в его квартире. В кармане его пиджака нашли револьвер тридцать второго калибра с одним стреляным патроном, а Кинни Кин была убита пулей именно тридцать второго калибра. Эксперты утверждают, что она была выпущена из револьвера Кэйна.

– Ясно. Значит, сам он не желает ничего говорить, пока не посоветуется– с адвокатом.

– Да, если не считать одной довольно-таки странной фразы. Он произнес ее, когда его доставили в тюрьму. Полицейские передали ее слово в слово. Он сказал: "Боже мой, выходит, она была настоящей!" Как вы думаете, что это может значить?

– Не представляю, ваша честь. Но если он согласится, чтобы я защищал его, я непременно спрошу его. Не знаю, благодарить мне вас за это или тихо проклинать. Похоже, вы подсунули мне пресловутую палку о двух концах.

– Так я ведь знаю, что это ваш любимый инструмент, Морти. К тому же, выиграете вы процесс или проиграете, гонорар все равно у вас в кармане. Примите вдобавок добрый совет: не пытайтесь добиться освобождения Кэйна под залог до суда. Прокурор так и вцепился в эту пулю и в протокол экспертизы. Для него это дело совершенно ясное – умышленное убийство без смягчающих обстоятельств. Он даже прекратил следствие. Так что суд состоится, как только вы исчерпаете все свои проволочки. Вас интересует еще чтонибудь?

– Пожалуй, нет,– ответил Мерсон и откланялся.

Надзиратель привел Лоренса Кэйна в комнату для свиданий и оставил наедине с Мортимером Мерсоном. Адвокат представился, они обменялись рукопожатием. Мерсон отметил для себя, что Кэйн скорее заинтригован, чем обеспокоен. Это был высокий мужчина лет сорока, красивый, но не слишком. Он выглядел вполне элегантно, хотя и провел ночь в тюремной камере. Очевидно, он был из тех люей, которые сохраняют элегантность, даже если их бросить в одиночестве и без багажа где-нибудь в конголезских джунглях.

– Я рад, мистер Мерсон, что вы согласились защищать меня. Удивительно, как я сам

не догадался обратиться к вам: я ведь слышал о вас от своих знакомых и читал в газетах отчеты о ваших процессах. Что будем делать? Выслушаете меня. сперва или примете сразу, в радости и в горе?

– Приму сразу,– ответил Мерсон,– в радости и в горе, пока…

Он прервался: венчальную формулу не стоило произносить до конца при человеке, на которого уже пала тень электрического стула.

– … пока смерть не разлучит нас,– с улыбкой закончил Кэйн.– Вот и хорошо.

Они уселись по сторонам стола.

– Нам предстоит часто встречаться,– сказал Кэйн,– так что давайте без церемоний. Зовите меня Ларри.

– А меня – Морти,– ответил Мерсон.– Прежде, чем вы расскажете свою версию дела, мне хотелось бы задать пару вопросов, Вы…

– Подождите, Морти. Сперва я спрошу вас: вы уверены, что здесь нет микрофонов и что нас никто не подслушивает?

– Абсолютно уверен. Итак, первый вопрос: вы в самом деле убили Кинни Кин?

– Да.

– Полицейские утверждают, что после ареста вы сказали:

"Боже мой, выходит, она была настоящей!" Говорили вы эти слова и если да, то что это значит?

– Я был тогда не в лучшей форме, Морти, и вряд ли вспомню точно… Может, я и сказал что-то в этом роде, во всяком случае, подумал я именно это. А вот что это означает в двух словах не объяснишь. Придется вам выслушать все с самого начала.

– Хорошо. Начинайте не торопясь. Спешить нам некуда: я могу оттянуть процесс месяца на три, а то и больше.

– Столько времени нам не понадобится. Все это… только не требуйте пока объяснений, что я имею в виду… это началось с полгода назад, а именно – третьего апреля, в половине третьего утра. Я возвращался с приема в Арманд-Виллидж и…

– Извините, но я вынужден буду часто прерывать вас: мне нужны подробности. Вы сами были за рулем? С вами никого не было?

– Никого, я сам вел свой "ягуар".

– Вы были пьяны? Может, превысили скорость?

– Честно говоря, почти трезвый. Прием был скучный, и я уехал рано, так что хорошенько выпить просто не успел. Дорогой я проголодался и остановился у придорожного ресторанчика. Там я, правда, принял еще один коктейль, но потом съел здоровенный бифштекс с овощами и выпил несколько чашек кофе. Словом, из ресторана я вышел еще трезвее, чем раньше. Кроме того, я полчаса ехал в открытой машине на свежем ночном воздухе. Так что я был тогда трезвее, чем сейчас, а у меня с прошлого вечера капли во рту не было…

– Прервитесь на минутку.– Мерсон достал из заднего кармана плоскую серебряную фляжку и подал Кэйну.– Раритет времен сухого закона. Она часто помогает мне играть роль сенбернара, особенно, если мой клиент не знает, как достать выпивку в тюрьме.

– Ухх! – выдохнул Кэйн, приложившись к фляжке.– Разрешаю вам удвоить ваш гонорар: ведь эта услуга не входит в обязанности адвоката. На чем я остановился? Да, я утверждал, что был совершенно– трезвым. Вы спрашивали насчет скорости? Пожалуй, я ее превысил. Я ехал по Уэйн-стрит, подъежал к Ростоу…