Фцук
Шрифт:
– Завтра поговорите, ладно? А то перебудите всех. Я ребятам рыбы оставила, пусть покушают.
– Нам надо поговорить с тобой, Еттер. Только давай выйдем, чтобы не мешать никому, - Авер старался держаться независимо.
– Что это ты задумал?
– Агнесс восприняла это по своему, да и Еттер сжал кулаки.
– Ты как это разговариваешь?
– И ты иди, мама!
– визгливо попросил Свен, которого охватила дрожь.
– Идем, идем, потому что разбудим... Просто ведь нельзя чтобы никто не знал... А если бы мы не остались в стогу, потому что...
Агнесс подошла к сыну, попробовала погладить его по
– Думаю, злое дело затеяли абажи... Завтра поговорю с мужиками, а пока надо выставить часовых. Первым буду дежурить я, потом разбужу Пера.
– Я могу караулить!
– вызвался Авер.
– Еще успеешь. Хоть бы они быстрее уплыли обратно...
– Надо будет спросить у них, что это значит!
– Не вздумай!
– прикрикнул на него Еттер.
– Знаешь, сколько их может приплыть сюда с Озера? Не знаешь? То-то же. Если абажи от нас скрывают свои дела, значит, против нас ничего не затевают, я так думаю. Может быть, ничего особенного и не случилось. Какой-нибудь поселок вымер, а они поплыли и сняли с мертвых одежду.
– Но женщина была живая! Она глядела на меня!
– Я ей не завидую, - вздохнул староста.
– Скормят паукам, как пить дать.
Кто-то тихонько взвизгнул внутри землянки. Еттер подскочил ко входу с заглянул внутрь, потом вернулся, ругаясь вполголоса.
– Девки все слышали... Агнесс, иди и уложи их, чтобы не перебудили всех. И вы ешьте быстрей и ложитесь, а я покараулю. Идите!
Отправив всех в землянку, Еттер прикрыл тяжелым люком вход и отошел к ручью. По ночам было уже прохладно, изо рта шел едва заметный пар. Староста не знал, правильно ли поступил. Может быть, стоило разбудить всех, устроить совет, приготовиться к обороне? Но так хотелось продлить спокойную жизнь поселка еще хотя бы на одну ночь.
– В конце концов, нас-то им зачем убивать?
– сам себе сказал Еттер.
– Мы им капусту отдаем, клубни... Может быть, они поссорились с кем-нибудь. А девок у нас всего две, и то одна на абажанку похожа... Пауки любят только девок, если Клара верно говорила. Хотя откуда это могла знать старая Клара?
Луна, решив, что посветила вполне достаточно, опять закрылась облаками. Еттер поднял воротник и спрятал кисти в рукава. Может быть, попросить у абажей железных ножей? Соврать, что потеряли несколько... За них можно отдать кое-какие лишние запасы, зато вооружить всех, кто может держать оружие. Но что, если озерцы догадаются о приготовлениях?
Нелегко быть старостой, даже маленького поселка.
Глава вторая
1
До утра ничего не случилось. Авер ждал, что староста устроит общее собрание, но за завтраком Еттер молчал, только поглядывал иногда на Агнесс и Пера, самого высокого и сильного мужчину поселка. Перу было уже сорок восемь лет, но он оставался здоровым, и потерял пока только три зуба.
После еды молодежь не сговариваясь отправилась таскать сено. Неожиданно появившаяся опасность сплотила их, спорить со старшими больше не хотелось. До обеда удалось сделать больше половины работы, и только старый Ансон продолжал поглядывать на них с осуждением. Что ж, безумному старику не угодишь.
– Плывут!
– вдруг крикнула Лиззи.
Староста отправил ее немного вниз по течению, туда, где ручей делал поворот, и теперь женщина спешила назад, держась обеими руками за живот.
– Плывут, вроде бы все в лодках!
– Молчи, дура!
– замахал на нее Еттер.
– Мы должны спросить, почему туда уплыли пятнадцать, а вернулись только двенадцать, и где одна лодка! Вообще поменьше глазейте, идите-ка все в землянки! Пер, будь рядом!
Авер увидел, как староста поправил кожаные ножны, и кровь застучала у него в висках. Вот сейчас произойдет что-то ужасное, какое-то событие из тех, между которых и проходит жизнь. И потом все будет или "до" или "после", и юноша научится ценить спокойную, однообразную жизнь также, как и его сородичи.
Свен попробовал задержать его, направить к землянке, но Авер даже не заметил. Фцук и Линор, подталкиваемые Агнесс, оказались возле жилища, но спускаться вниз не стали, пропуская вперед стариков. Между тем лодки резкими сильными рывками, подчиняясь гребцам, поднимались по слабому течению и почти поравнялись с поселком. Нельсон ловко спрыгнул на берег. Опять последовал скучный обмен обязательными при встрече любезностями.
– Где же твои люди и лодка?
– наконец спросил Еттер.
– Все оказалось так, как мы и ожидали, - покачал головой Нельсон с кривой ухмылкой.
– Вы совсем дичаете в ваших поселках. На нас напали, пришлось драться. Мы потеряли лодку и трех людей. Смотри, Еттер, как бы и с вами не произошло что-нибудь вроде этого.
– Вот оно что...
– протянул староста.
– И что же, много еще на севере осталось поселков? Сколько там людей?
– Кое-кто остался... Может быть... Какая тебе разница? Знаешь что, я могу дать тебе шерсти, мешок за семнадцать мешков капусты или клубней. Не торгуйся, это последняя цена. Видишь, мои лодки почти полны.
– В этот раз ты брал с собой больше лодок, - мрачно заметил Еттер.
– Мне не нужна шерсть по такой цене. Послушай, мы потеряли за лето несколько ножей, не мог бы ты...
– Нет!
– Нельсон отступил на шаг.
– Железо сейчас очень дорого. Если не хочешь покупать шерсть - прощай. Нам нужно спешить, не хочу застрять во льду.
Один из абажей, что тоже вышли из лодок, тронул Нельсона за плечо и что-то возмущенно зашептал ему на ухо. Тот недовольно сморщился и скользнул взглядом по столпившимся у входа в землянку поселянам.
– Ручью еще рано вставать!
– растерялся Еттер.
– Ты всегда останавливался у нас на ночь, давай поговорим... Поторгуемся...
– Нам не о чем торговаться, цена в этот раз неизменна. Впрочем, я могу предложить замену. Отдай мне за шерсть девушку, вот ту, высокую.
Агнесс попыталась загородить дочь собой. Еттер обернулся и прожег ее негодующим взглядом.
– Я кому сказал: убирайтесь в землянку! Нельсон, ты же знаешь, что у нас всего две девушки. Лучше продай мне еще одну за нашу еду.
– У меня ее нет...
– Нельсон сделал паузу, опять слушая своего товарища. Тот сильно сжимал его плечо, он был выше других абажей почти на голову.
– Ладно, ладно... Только ради тебя, Еттер. Мы даем за нее два ножа.