Фебус. Принц Вианы
Шрифт:
А еще через некоторое время, подхватив приглянувшуюся блондинку, я покинул этот вертеп и забурился с девицей в свою спальню — сбрасывать «дурную кровь» и утолять взбушевавшийся спермотоксикоз.
Хорошо оттянулся. В полный рост.
Проснулся с рассветом без похмелья и с прекрасным настроением.
Хорошо быть молодым!
Девчонка совсем голенькая спала на животе, веером раскинув на полкровати длинные золотистые волосы и поджав под мышку одну ногу. Но мне это спать не мешало — сексодром был знатный. В ширину как бы ни больше, чем в длину. А новые тюфяки из конского волоса — хай-тек по местным временам.
Я не стал будить случайную подругу. Наработалась девочка. Всю ночь под моим руководством «Камасутру» изучала. Сначала отбрыкивалась, типа: грех это, такое вытворять — дьявола тешить, но потом, когда поняла: какое ей выпало нехилое повышение квалификации в профессии — только давай. Показывай как еще можно. А вот что вся эта насладительная акробатика пришла из Индии, до нее доходило с трудом. Она про Индию совсем ничего не знала, да и знать не хотела. Для нее и Наварра-то как на другой планете. Типичная «курочка». Такие любят только себя и деньги. Но в бывшем сосредоточии своей девичьей чести прятала талант, а это в ее профессии главное.
Вышел в харчевню. На кухне служанка, которая приносила мне вчера в ванную сидр, разжигала плиту, возясь с лучиной. Пара девчонок — подростков толклись рядом — у нее на подхвате.
Увидев меня, вскочили и поклонились.
— Что желает Ваше Высочество?
Заказал себе хлеб со сливочным маслом, твердый сыр, кофе и яичницу с беконом. Уточнил: жареную, с глазами. А то еще сделают пашот, а я его не люблю.
«Сарацинская зараза» в заведении нашлась, но подали они ее с молоком. Латте, так латте, не стал я привередничать. Может они нормально черный кофе варить не умеют. Не на себе же проверять?
Заодно приказал найти Микала, разбудить и ко мне доставить.
К моменту подачи на стол яичницы, валился в помещение здоровый детина с мешком на плече — посыльный от булочника со свежим хлебом. Серым, ноздреватым и очень вкусным, слегка пахнущим тмином, еще хранящим тепло печи, в которой его выпекали.
Очень меня удивило то, что кофе подали в натуральной пиале. Самой настоящей среднеазиатской обливной пиале, разве что без орнамента. Никогда бы не подумал, что это французская национальная чашка.
Девочка — служанка или даже дочь хозяина, — не понять так сразу, привела злющего наспех одетого Микала, который ввалился в харчевню с гневным возгласом.
— Какого верченого хрена меня тут с бабы снимают? Кому в задницу грязный вертел вставить… — мигом осекся, увидев одного меня за столом.
— Сир? — изобразил поклон, враз сократившийся раб.
— Кофе с утра пьешь? — спросил я вместо приветствия, пропуская ругань раба мимо ушей: если бы меня с утра пораньше с бабы сняли, я бы еще и не так ругался.
— Если прикажете, сир, — выпью, — ответил тот
— Вот и хорошо, — улыбнулся я, забавно все же выглядел Микал. — Найди мне пару толковых стрелков в сопровождение, завтракайте и седлайте коней — в город поедем.
— Под вас, сир, седлать камаргу? — осведомился мой конфидент.
— Нет, андалузца. Вид у нас должен быть представительный. Понял?
Выходя на двор, заметил, что дамуазо, пришедший вчера грязно домогаться наваррцев, так и валяется под столом лицом вниз, раскинув в стороны длинные носки своих туфель, для удобства хождения подвязанные цепочками под коленями. На деревянных подошвах хорошо были различимы фигурные железные набойки. Шоссы на нем были черные, а жакет белый. Валялся и не подавал никаких признаков жизни.
Опоили насмерть, пацана, — покачал я головой и вернулся в зал. Наклонился под стол, потрогал двумя пальцами сонную артерию на шее парня: ничего, живой, только все еще сильно пьяный.
Наказал служанкам его не трогать и дать самому проспаться, сколько захочет. А на их робкие возражения дал четкую инструкцию.
— Да, прямо тут — под столом. А как проснется — опохмелить его за наш счет, накормить завтраком и отправить обратно.
Мой вороной андалузец, похоже, от меня успел отвыкнуть за время речного сплава, или взревновал, что я в Боже на камарге катался. По крайней мере, попытался воспротивиться моему нахождению сверху. Пришлось отдать инициативу телу, и оно, без помощи моих мозгов, быстро привело коня в надлежащее состояние, хоть и несколько жестоко. Я бы так не смог. Жалко коняшку. Видно это мое внутреннее состяние жеребец и почувствовал, прежде чем стал быковать.
Успокоив коня, осмотрел я двор гостиницы и почувствовал, что чего-то не хватает в пейзаже.
— А где семья Штриттматеров? — спросил я у Микала, который как раз уселся в седло. — Я их за столом не видел.
— Вон в том белом сарайчике с синей дверью, справа от конюшни всем семейством они и проживают, сир.
— Не слишком ли их так гнобить? Все же Уве для меня ценный мастер.
— Не слишком, сир. Там даже пол дощатый. А погоды стоят теплые. Да и зачем нам его дети в харчевне во время вчерашнего блудодейсвия?
— Тоже верно, — согласился я с ним и скомандовал остающимся. — Ворота настежь!
Легкой рысью мы быстро добрались вдоль рва до городских ворот. Что там скакать-то? Полкилометра всего от постоялого двора.
Одет я был нарядно, в наваррских цветах, разве только стаусячьего пера не хватало на берете. На поясе узкий меч и понтовый кортик в золоте. За спину я еще засунул трофейный клевец, а то жалко такую тонкую ювелирную работу на кинжале использовать как дагу. Подсумок типа калита, также нашел свое место на поясе. Через плечо на перевязи трофейная лядунка с тридцатью сферическими пулями для аркебуза, где также нашел свое нетрадиционное место и кошель с золотом. Сам же трофейный же аркебуз в замшевом чехле висел у седла. Так что я вооружен и очень опасен.
Микал на караковом жеребце восседал также в цветах Наварры и в своем неизменном бургундском колпаке. Только на сей раз вместо свинокола у него на бедре болтается богатый палаш шотландского барона — я разрешил. Палаш — не меч формально, а любое усиление бойца есть гут. За спиной у него немецкой работы дага с витой стальной гардой. Он ее вчера на рынке за ползолотого купил, пока я спал, впрочем, и слегка ношеные щегольские красные сапоги с ботфортами он там же приобрел. В таком виде он очень смахивал на киношного палача, только маски на глаза не хватало. Из общего вида выбивалась только его тощая неопределенного цвета тряпочная сумка на лямке, похожая на противогазную.