Феникс Побеждающий
Шрифт:
"Но пришёл ответ от скрытого на время празднества от Наставнических глаз под маской. Он принял предложение, и сказал, что тебя заберут, перенесут в бескрайние тихие пустоши космоса, где ты пропадёшь, и только одинокая любовь тебя там защитит. Человек за маской поведал, что построишь мир ласковых цепей, в котором и запутаешься, и что до краёв своих космических чаяний ты всё равно не долетишь."
"Он идёт."
Фаэтон разглядывал слова. Что они значили? За маской — Скарамуш? Или шутник под маскарадным протоколом?
Звучало зловеще. Броня осталась внизу. Стоило ли её надеть?
С другой стороны, аккумуляторы не бесконечные…
Он услышал движение на воде неподалёку.
В сумраке он различил несуразный силуэт, мерно и с хлюпанием загребающий в его сторону. Форму разглядеть было непросто — то ли двуногое и многоногое, то ли гуманоид верхом на плавающем нечто.
С грохотом существо, или существа, столкнулись с баржей. Со сходен послышался новый грохот, цокот и пронзительное ржание. Изгиб борта загораживал гостей.
Раздалось:
— Эй, на палубе! Привет! Разрешите взойти на борт!
Фаэтон замер, узнав голос.
Тут, топая как молоток, по лестнице наверх заторопилось какое-то чудище.
Фаэтон обернулся и обомлел.
На палубу взбирался конь, орошая палубу водой с хвоста и гривы, а к шее прильнула изящная черноволосая всадница в развевающемся на ветру старинном наряде наездника.
От её смеха жеребец встал на дыбы — либо разделяя радость, либо просто от испуга.
Она ловко спешилась и летучей походкой приблизилась к ошарашенному Фаэтону.
Она засунула хлыст за голенище чёрного сапога, прошлась пальцами по шёлковой причёске.
— Шляпку потеряла, — сказала она, подступила к Фаэтону. — Даже не поцелуешь меня?
Под неясным светом звёзд, под алмазными галереями ему улыбалась Дафна. На ней был длинный тёмный жакет, галстук и обтягивающие светлые бриджи.
— Дафна-
Фаэтон пытался убедить себя, что это копия жены, срисовка, а нахлынувшие чувства основания под собой не имели.
— Дафна — и тебя изгнали? Как давно?
— Да вот уже секунду как, когда поздоровалась, — с озорством улыбнулась она.
— Но- Зачем? Ты себе жизнь сгубила!
Голос Фаэтона от страха опустел.
— Вот дурачок. Я пришла тебя спасти. Так что, я поцелуя не дождусь? Повторять не буду.
Бред, совершеннейший бред. Он же не в эту женщину влюбился, ведь так? Зачем она губит себя ради него?
Фаэтон обнял её. Их губы соединились.
И внезапно в бреду появился смысл.
Фаэтон и Дафна стояли в объятиях на окутанной сумраком палубе, а конь поджидал хозяйку около кормы, тихо обнюхивая алмазные панели шатров.
На востоке, словно стальная радуга, сиял город-кольцо — сверху золотисто-розовым, а у основания лунным, сливаясь с серебристым горизонтом. До восхода оставалось несколько часов, но покрасневший свет Солнца уже был здесь, на объятой ночью части мира — изогнутые атмосферой лучи отражались от стен и парусов орбитального города вниз, рисуя на воде огромный гнутый след, дорогу из-за горизонта в рай, но рябь на воде расплескала некоторые лучи прямо на ланиты Дафны и в омут её глаз. Сколько отражений претерпел фотон, чтобы заиграть в глазах его жены? Отблеск от моря, свет от города, но, всё-таки, свет шёл прямо от Солнца.
Глаза его жены? Нет. Достоверные копии, возможно, но человек за этими глазами — не жена. Свет в её глазах пришёл от Солнца, но солнечным не был.
Мысли и память перешли к ней от настоящей Дафны, но это не Дафна.
Бывшая кукла, милая девушка, которую он не любил, последовала за Фаэтоном в изгнании — и, возможно, в смерти. Почему? Она выдумала, что любит его?
Недавно найденный смысл, такой яркий, крошился.
— Так зачем ты здесь? — с трудом изрёк Фаэтон.
Оказалось, на палубе, против желания, обнимались два незнакомца.
Дафна отошла в сторону, отвернулась от взгляда. Отстранённым и хрупким голосом произнесла:
— Я попросила кольцо подготовить вступление к истории о путешествии сюда. Я продолжаю твою сагу, наконец, после стольких праздных лет! Думала, обрадуешься — сам нудел же ведь, что мне нужно заняться чем-нибудь.
Продолжает сагу? Похоже, она имела в виду тот самый героический документальный сон, который написала после их первой встречи — именно ради него она отправила куклу-посланника на Оберон, чтобы взять интервью. Явиться лично Дафна отказалась — она боялась оказаться вдали от Ментальности, вне зоны доступа ноуменальных каналов бессмертия. Боялась отстранения. Боялась смерти.
Фаэтон бережно повернул к себе Дафну и вгляделся в лицо. Нет. Это кукла, или женщина, выросшая из куклы. Память о том документальном сне перенесена из Дафны Изначальной (но вместе с её талантом и сочинительским умением — так есть ли разница?)
Её лицо выказывало спокойствие, хотя в глазах собирались слёзы. Любовь к Фаэтону ей тоже привили, это ненастоящая память. Совершённая жертва своей необратимостью разворошила в нём жалость. На лице она читала сердечность — но не любовь.
(Но ведь он полюбил Дафну в лице её куклы-посла — так есть ли разница?)
Фаэтон понуро произнёс:
— Никто не прочитает продолжения. Мы оба отделены от остальных.
Она улыбнулась:
— У меня с собой нету контактного дневника, так что придётся тебе читать о моих приключениях в мультитексте. У тебя в латы встроен переживатель? Так будет побыстрее, чем рассказывать.
Против воли на губах Фаэтона проступила небольшая гордая улыбка.
— У меня в латы всё встроено. Пойдём в каюту.
ЗАБЛУДШАЯ ГЕРОИНЯ