Феникс. Часть 4
Шрифт:
Деревня ловцов жемчуга мне не понравилась сразу, Глядя на осунувшиеся постные лица деревенских жителей, она напоминала мне тюремное поселение. Она находилась на выступающем далеко в море скальном мысе на восточной стороне острова и ютилась на узком пятачке между нагромождением скал. Вид со скалы открывался живописный, но место для поселка было выбрано отвратительно. Ночью, когда ветер дул с моря, здесь было влажно и холодно, камень быстро забирал все тепло из воздуха, а днем солнце так нагревало скалы, что дышать становилось трудно. Сейчас, в сезон дождей это ощущалось не так сильно, но легко можно было представить. Неприятные условия. В окрестностях можно было найти место и получше.
Но дело было в том, что только здесь можно было найти ценный крупный жемчуг ярко бирюзового цвета.
Деревня принадлежала старой аристократии герцогства и их вполне все устраивало. Нагромождение скал было естественной защитой от мерцающих порталов и уменьшало затраты на охрану. А то, что большинство жителей деревни не доживало до тридцати лет и детская смертность была выше в несколько раз, тоже по-своему неплохо. Зачем кормить детей и стариков? Молодые ныряльщики приносят куда больше пользы. Кругом выгода. Жизнь здесь тяжелая, работа опасная — подводные гады не дремлют, но если повезет и сумеешь вовремя остановиться, можно хорошо заработать — спрос на бирюзовый жемчуг всегда стабильно высок. Поэтому желающих попробовать себя в опасной профессии ныряльщика было достаточно.
Как по мне, прямая передача жизненной силы от ныряльщика к покупателю жемчуга была бы куда эффективней и смертность среди пловцов ниже. Хотя подобная услуга отдает некромантией и вампиризмом, но даже не знаю, что более этически правильно.
Единственное, что мне понравилось, так это дорога в поселок. Полтора дня пути по узкой тропе среди выглаженных ветрами и водой скал оказали удивительный целебный эффект. В этом нагромождении камней найти площадку с навесом было не сложно. Ну, а дальше оставалось только разогреть камень, и комфортная ночевка обеспечена. Хорошо прогретые глыбы еще долго давали тепло, главное было, не переборщить, это только мое тело способно выдержать любой жар, а мои спутники такой способностью похвастаться не могут.
Лопоухий телепат по-прежнему принимал укрепляющие отвары, целебные настойки, плюс периодически я делился с ними маной. Эти меры поддерживали его в тонусе, и он чувствовал себя значительно лучше. Поэтому я решил прекратить лечебные мероприятия, все хорошо в меру и даже отличное лекарство нельзя употреблять постоянно, иначе оно станет ядом. У всего есть темная сторона, каждый раз употребляя лекарство мы можем совершить ошибку и неправильно подобрать дозировку.
У меня в голове всплыла аналогия с моим миром. Антибиотики, придуманные в прошлом веке, спасли человечество от тысячи ранее смертельных болезней, но неправильный прием позволяет болезням выработать устойчивость. Вот и получается, что лекарства, спасая жизни, порождают гонку вооружения. Где с одной стороны бактерии, а с другой лекарство. Я как-то в школе писал доклад на эту тему и узнал, что в России еще действуют антибиотики 1-2 поколения, а на европейцев уже с трудом работают 3-4-го поколения. Вот и получается, что доступные лекарства спасли миллионы жизней, но их неконтролируемый прием породил тысячи новых устойчивые бактерий. Палка о двух концах – употреблять лекарства или позволить организму самому победить болезнь. Выбор сложный и хорошо, что я не стоял перед ним. У меня и своих проблем хватает.
Добравшись до деревни, мы первым делом нашли старосту, чтобы он ввел нас в курс дела. В моих бумагах история была изложена крайне сухо, и я хотел получить всю информацию из первых рук. Староста жил в одном из однотипных домов, сложенных из дикого камня и глины. Ветер гулял по помещению и лишь небольшой очаг посередине давал хоть какое-то тепло.
– Позволите? — я рукой указал на печь старосте Жемчужного. Он был единственном
Староста не понял вопроса и вопросительно взглянул на меня.
– Я чуть раздую печь? — уточнил я.
– Извольте, господин. Будем очень благодарны, — расплылся в щербатой улыбке мужик.
Местные-то привычны к климату, а вот лопоухий и Самат зябко ежились. Почему бы не сделать доброе дело? Дерево у местных наверняка привозное, живность на этих голых скалах не разведешь, так что даже «кизяка» нет, и люди здесь привыкли экономить на топливе.
Я снял наручи и, под удивленные взгляды местных, засунул руки в огонь, призвал «лезвие» и стал нагревать камень. Задача для меня не сложная, делов-то на пару минут, зато эффектно, и людям приятно. Камень быстро покраснел, вытапливания влагу из воздуха и отдавая тепло.
– Спасибо, — благодарно кивнул староста, – дрова привезут не раньше окончания дождей. Пока экономим.
Я понимающе кивнул, моя мысль оказалась верной.
– Так, а что с нашей проблемой?
– Колдунья пропала, уже недели как полторы, а вместе с ней дочка Мили Глины, – сказал староста. — На старуху-то плевать, мы бы и сами ее поменяли коль могли, а вот девочку, господин, очень просим найти. Детей в этом проклятом месте и так мало и Овили бы… наша всеобщая любимица.
Я скептически хмыкнул, снова на ведьму наговаривают. Это какая-то народная забава? На колдунов я еще жалоб не слыхал, а вот ведьмы в народе почему-то не популярны. Сексизм? Вполне возможно. Так уж сложилось, что в среднем, мужчина сильнее женщины, а ведьма сильнее среднего мужчины. Вот и попробуй ее обидеть или, не дай бог, руку поднять. Хотя женщины тоже разные бывают, одна пусть и злится, но в душе, молча переживает, а другая и без всякой магии такая ведьма, что спасу от нее нет. Или вспомнить хотя бы ту же Сивору Улыбку, колдунью из Мирта, весьма своевольная и ехидная, но все же милая особа. Короче, похоже, отношения у местных с ведьмой не сложились, но закон есть закон — он требует, чтобы каждая деревня содержала хотя бы одного обученного одаренного. Другой вопрос, что в такую дыру как Жемчужное далеко не каждый согласится отправиться.
– А кто эта ваша ведьма? – уточнил я.
– Мухта Старуха — проклятая ведьма, — чуть ли не выплюнул имя деревенской колдуньи староста, – мерзкая бабка. Клянусь всеми светлыми богами, — воздел руки вверх мужчина, – мы бы и сами ей от ворот поворот дали, да поселок наш невольный, под семьей Истинов ходим, а она с ними договор заключала. И пока контракт она не нарушила, то и выпроводить ее нельзя.
Я снова скептически хмыкнул и украдкой бросил взгляд на Ико. Лопоухий телепат незаметно кивнул в ответ. Что ж, староста верит в то, что говорит. Я ещё раз убедился, почему маги разума такой ценный товар. Конечно, Ико такой же самоучка, каким был я в начале своего пути, все, что он умеет, лишь малая часть из того, на что способен полноценный маг. Хорошо, что мозги у него работают как надо, а, значит, рано или поздно, толк из него будет.
Ну, а по местной ситуации, мне кажется, что староста и деревенская колдунья просто не сошлись характерами. Одинокие пожилые люди часто бывают вредными, иногда даже очень, но все же это не повод раскидываться проклятиями. Даже если они не содержат в себе ни капли настоящей Силы и условно безобидны.
– Пропажу Овили обнаружили рано утром. Мать увидела, что девочки нет в своей постели, стали искать, но куда там. Есть у нас пару охотников, кто в лесу вырос, по следам читает, но на этом проклятом камне ни одного следа не остается, а потом и вовсе дождь начался. Уже к вечеру, хотели Старуху привлечь, но обнаружилось, что и она пропала. Дом закрыт, и никто не откликается.