Феникс

Ястребцова Анастасия

Гуляя по благоухающим рощам, Лиас часто смотрел на небо, ища глазами феникса, но не находил. Похоже, Ная действительно временно предоставила ему полную свободу и даже не следила за ним. Светлый эльф был ей благодарен. И на самом деле не только за это. Как бы странно это ни звучало, но поймав его первой, женщина уберегла его от незавидной участи подопытной зверушки в клетке. С Наей его единственным неудобством было то, что он не мог уйти от неё по собственному желанию.

Лиас мог бы попросить помощи в городе, сказав, что его пленили, но он понимал, что предводительнице нужен был только один проводник, остальных она скорее всего просто приказала бы убить. Мужчина не хотел подвергать опасности чужие жизни,

тем более, что не похоже было, чтобы его собственной что-то угрожало. Именно поэтому он всячески избегал разговоров о последних неделях своего пути и рассказывал только о том, как шёл с гномами и скакал по лесам в одиночестве. Ему бы стоило предупредить о том, что в лесу рыщет отряд Циры, но тогда неизбежно возникли бы вопросы, на которые он не хотел отвечать. Если бы он своим предостережением вывел светлых эльфов на отряд Наи, никто «спасибо» бы ему за это не сказал: полилась бы кровь, и, даже если бы дроу в итоге убили, это бы стоило очень дорого, а смысла в этом не была бы никакого: они не собирались ни на кого нападать — им нужен был только он, одежда и ещё пара вещей. Лиасу оставалось надеяться, что Цира будет придерживаться того направления, в котором ушла тогда после сражения и не свернёт сюда.

Светлому эльфу приходилось молчать слишком о многом, и это его тяготило. Скрывать что-то от своего народа было невыносимо, но он не видел лучшего выхода. Обманывать Наю он тоже не стал бы: во-первых, будучи светлым эльфом, просто не мог, а во-вторых, злить женщину у него не было никакого желания — она была слишком непредсказуемой, и один Хаос знал, что она на самом деле сделает, если он не сдержит своё слово.

Большая часть тех вещей, которые его попросили купить, были просто предметами обихода, и Лиас нашёл их сразу. Но покупка семи тёплых плащей неизбежно вызвала бы вопросы, учитывая, что в Линдэль он пришёл один, поэтому их он решил оставить на последний день своего пребывания.

Светлые эльфы были несколько удивлены тем, что, проделав такой долгий путь, Лиас решил остаться всего на неделю, но препятствовать ему, конечно, никто не стал. Если бы это на самом деле было его решением, мужчина бы провел здесь всю зиму, и уже весной отправился бы в обратный путь в Кайларос, но сейчас выбора у него не было. Печально улыбаясь, он прощался со своим народом, не зная, когда снова увидит кого-то из них, однако особой грусти на самом деле не испытывал. Здесь его терзали недосказанность и постоянное ожидание неизбежного, а впереди было слишком много тайн, которые тревожили молодое сердце, будили любопытство и заставляли идти в руки мрака, чтобы попытаться получить ответы и увидеть то, во что никто на поверхности не верил. Возможно, он был первым светлым эльфом, который шёл с отрядом дроу без цепей и страданий. Сейчас его место было рядом с ними, как бы извращенно это ни звучало. Он обещал вернуться, и он возвращался без сожалений.

***

— Да чтоб мне в бездну измерений провалиться! — Асин неверяще смотрел на изящную златовласую фигуру идущую к ним со стороны города светлых эльфов. — Быть тебе розовым, Эмиэль…

— Ну что, теперь я вам буду до самой смерти припоминать, как вы мне не поверили? — хохотнула Ная.

— Что-то не так, — неожиданно прервал её веселье непривычно серьёзным тоном Кьяр, — на Вредителя посмотрите. В лесу есть кто-то ещё — на Лиаса он так не реагирует.

Предводительница бросила взгляд на оскалившегося хааи и, нахмурившись, начала вместе с остальными внимательно осматривать лес.

— Привёл своих, чтобы избавиться от нас? — зарычал Эмиэль, потянувшись к своему мечу.

— Стоять. Никаких атак, — приказала женщина, поймав его запястье и не дав тем самым обнажить оружие, — ведите себя как обычно.

Ная прикрыла глаза и соединилась с сознанием феникса: рядом с ней вспыхнула

злость и готовность убивать Эмиэля и Ирана, напряжение Кьяра и Аэна, раздражение Асина и Шиина, но, переведя внимание на предмет их агрессии, женщина почувствовала только спокойствие и покорность судьбе. Похоже, Лиас не знал, что за ним идут. Дальше среди деревьев были вспышки напряжённого внимания и желания избавиться от чего-то, что запятнало нечто ценное. Ная насчитала их девять.

— Сидеть здесь и не высовываться, — скомандовала она, открыв глаза.

Предводительница призвала свою огненную птицу и, заставив её лететь рядом, пошла навстречу светлому эльфу.

Когда она появилась одна среди леса, Лиас удивлённо глянул на неё, потом на феникса и остановился, не понимая, что происходит и где остальной отряд. Однако стоило женщине оказаться к нему достаточно близко, как воздух прорезал резкий свист.

Лиас поймал стрелу возле груди Наи раньше, чем успел это осознать, однако, когда он понял, что только что случилось, его сердце непроизвольно сжалось. В его руке была оперенная белым стрела, принадлежащая его народу. Какой бы ни была Ная, она оставалась дроу и покушения на свою жизнь не простила бы, даже если Лиас не имел к этому никакого отношения.

— Какая интересная встреча, — усмехнулась тёмная эльфийка, мягко забирая из его рук стрелу и приставляя её к его горлу.

Лиас не знал, что ей ответить: он привёл светлых эльфов не специально, он даже не предполагал, что кому-то из них может прийти в голову мысль проследить за ним. Но разве предводительница дроу ему бы поверила?

— Какая глупая смерть, — прошептал он, с сожалением глядя в тёмно-красные глаза.

— Не надейся, ты мне живой нужен, — вдруг выдохнула ему в ухо Ная, резко развернув к себе спиной, — и я знаю, что ты не причём.

Лиас понятия не имел, как она узнала, но был рад уже тому, что она не посчитала его предателем, хоть зачем-то и прижала острый наконечник к его шее. Она не злилась, и её магия вела себя сейчас совершенно стабильно, а значит, поводов переживать пока не было. Впрочем, эмоции светлый эльф всё равно испытывал в этот момент очень смешанные: буквально за минуту он прошёл через шок, смятение, разочарование и смирение до облегчения и надежды, и теперь совсем запутался, что он должен был чувствовать.

— Выходите! — крикнула Ная в ту сторону, откуда прилетела стрела.

Её голос прокатился между деревьями, но за этим ничего не последовало. Они с Лиасом продолжали стоять, глядя на лес, и с каждой минутой это казалось всё более бессмысленно. Предводительница, даже снова переключившись на ощущения феникса, больше не чувствовала прямой угрозы, но поворачиваться спиной не спешила. Она всматривалась в кроны, втягивала носом воздух, пытаясь что-нибудь учуять, прислушивалась…

— Они не выйдут, — наконец сказал Лиас, — если ты хотела, чтобы они вышли, не надо было сливаться сознанием с фениксом. Они увидели у меня за спиной непонятное создание, которое уже не тёмный эльф, но ещё и не чистая природная магия — что-то среднее, а, значит, как любой гибрид — непредсказуемое. Ещё и само воплощение огня летает рядом. Рисковать бессмертными жизнями, сражаясь за того, кто даже не сопротивляется, стоя в руках порождения тьмы, они не станут.

— И что дальше? — растерялась женщина.

— Ничего, — грустно усмехнулся светлый эльф, — уйдут.

— Оставят тебя нам на растерзание? — не поверила ему Ная.

— Я ведь сам пришёл сюда — это мой выбор, они его уважают, — объяснил Лиас.

— Поэтому бросят? — Ная хмурилась, всё ещё недоверчиво глядя в лес: ситуация казалась ей крайне неправдоподобной — в её понимании светлые эльфы должны были насмерть стоять за своих.

— Позволят распоряжаться своей жизнью так, как я считаю нужным, — поправил её мужчина.