Феникс
Шрифт:
Задумываюсь. Что, если Пит прав?
Энни дала мне надежду, когда я сходила с ума в Тринадцатом…
Финник отдал мне свою жизнь в туннеле, когда я все-таки сошла с ума…
Остался только Тэм…
Долг должен быть уплачен…
Я ничего не отвечаю Питу, но он понимает без слов, что я согласилась с ним.
Он так близко, моя рука в его руке. Долгожданный покой и умиротворение струятся по моим венам. Чуть подвигаюсь к Питу и кладу голову ему на плечо.
Чувствую, как он усмехается и
Тэм бегает впереди, радостно здороваясь с каждым встречающимся кустиком или деревцем. Улыбаюсь. Со стороны мы наверняка похожи на счастливую семью.
Может быть, мы и правда смогли бы стать такой?
отзывы?
====== Глава 8-2 ======
POV Пит
Китнисс беспокойно ворочается во сне. Протягиваю руку и легко касаюсь ее плеча. Она почти сразу успокаивается и придвигается ближе.
Улыбаюсь.
В полумраке комнаты различаю детскую кроватку в углу. Тэм спит, высунув руку между перилами, и сладко посапывает.
Мне кажется, сейчас я счастлив.
Очевидно, я задремал, потому что просыпаюсь от того, что Китнисс толкает меня в плечо. Успеваю открыть глаза, когда слышу плач ребенка.
– Тэм давно так делает, – сообщает мне Китнисс.
Она сидит на кровати, подогнув ноги к груди, и не делает попыток подойти к малышу.
Встаю сам и, дойдя до кроватки, беру Тэма на руки. Он обхватывает мою шею и, всхлипывая, зовет маму. Жмурюсь, отгоняя остатки сна.
– Тссс…, – говорю я, стараясь его успокоить. – Тэм, помнишь, я рассказывал тебе про ангелов на небесах?
Он едва заметно кивает, продолжая всхлипывать. Моя майка возле шеи быстро становится мокрой от его слез.
– Это добрые ангелы, и твоя мама с ними, – продолжаю я. – Она наблюдает за нами.
– Почему? – спрашивает Тэм.
– Почему наблюдает? Твоя мама любит тебя и беспокоится. Наверняка, сейчас она тоже будет плакать, потому что плачешь ты.
– А папа?
– Он с мамой. Ты ведь помнишь, как мама любила его? – спрашиваю я, и мальчик снова кивает. – Они вместе и расстраиваются, когда ты грустишь.
Тэм утыкается носом в мою ключицу, и постепенно его рыдания затихают.
– Я не хочу расстраивать маму с папой, – неуверенно произносит он.
Теперь киваю я.
Этот диалог повторяется уже не первый раз. Большую часть времени Тэм увлечен изучением окружающего мира и не скучает по Энни, но бывают минуты, когда он плачет навзрыд. Тогда я снова и снова начинаю рассказывать ему про небеса, ангелов, маму и папу…
Это грустно. Но я обещал себе, что не буду врать малышу.
– Хочешь спать со мной и Фениксом? – предлагаю я Тэму, переводя в это время взгляд на Китнисс.
Она упрямо качает головой, запрещая мне, но я все равно ложусь обратно в кровать и укладываю Тэма между
Некоторое время мальчик ворочается, но все-таки засыпает, не выпуская из своих ладошек мою руку.
– Почему? – спрашиваю я у Китнисс, когда дыхание Тэма становится ровным.
Она смотрит на меня. Напряжена до предела. Зрачки расширены. Это чем-то похоже на ее старый приступ, но сейчас она не кричит и не убегает.
В моем одном вопросе заключено с десяток других.
Не понимаю, почему при том, что ей вроде нравится Тэм, она до сих пор ни разу к нему не прикоснулась сама и не позволяет ему. Отстраняется, уходит, злится.
Китнисс молчит, так что снова повторяю свой вопрос.
Мне кажется, она смотрит на меня целую вечность, пока, наконец, не произносит так тихо, что я почти не слышу.
– Я боюсь.
Так просто и одновременно так сложно.
Тяжелый вздох вырывается из моей груди.
– Это пройдет? – спрашиваю я.
Глупо.
И я, и Китнисс знаем, что такое страх. Он зажимает в тиски твое сердце, парализуя и лишая надежды. С ним почти невозможно бороться. И уж тем более нельзя сказать точно, что когда-нибудь это пройдет.
Китнисс выглядит такой подавленной, что мне нестерпимо хочется ее утешить.
Осторожно пододвигаю спящего Тэма ближе к краю кровати, где сидит Китнисс, отчего она тут же подскакивает на ноги, осуждающе сверкая глазами.
Я не извиняюсь, просто ложусь сам посередине, освобождая для Китнисс свою половину. Пару мгновений она вопросительно смотрит на меня, а потом, обойдя кровать, укладывается рядом.
Обнимаю одной рукой Тэма, другой глажу волосы Китнисс. Сердце тревожно щемит с одной стороны от счастья, что они оба со мной, с другой стороны от боли, потому что я не уверен, сможет ли Китнисс привыкнуть к тому, как Тэм похож на своего отца.
Следующие пару недель проходят без происшествий. Мы почти семья, которая все время вместе. Проводим дни и ночи у меня в доме – к себе Китнисс уходит лишь покормить Лютика, а потом возвращается снова.
Она по-прежнему не прикасается к мальчику, но я не раз замечал, что Китнисс внимательно наблюдает за ним. Привыкает?
Меня беспокоит это, но не только. Есть кое-что еще. За мной Китнисс тоже наблюдает. В основном, с интересом, иногда почти с нежностью.
Но пару раз я ловил на себе ее взгляд, полный ужаса, когда она заставала меня на кухне с ножом или чем-то подобным. В такие минуты ее зрачки расширяются, и она будто перестает видеть меня, погружаясь в кошмары наяву. Но она не кричит. Иногда плачет. Я не делаю попыток подойти, пока ее взгляд снова не становится осмысленным: боюсь напугать еще больше.