Фэнтези или научная фантастика? (сборник)
Шрифт:
Однако самое интересное начиналось потом. Проигравшая команда лишалась ужина и запиралась в тесной клетке, в то время как команда-победительница тут же, за железной сеткой, гуляла по лужайке и лакомилась от пуза. Редкий осел-победитель удерживался от насмешки, от презрительного жеста в отношении проигравших; в тех, кто был заперт в клетке, летели песок и опилки, плевки и струйки мочи. Тогда в унылой и голодной тесноте разворачивалось великолепное представление, которое зрители называли «разбором полетов».
Ослы искали виноватого, легко находили его и начинали наказывать. Травоядные
Через несколько дней соревнование повторялось; билеты с местами на «ослиные дни» шли по двойной цене. Макс тихо радовался, что не послушался Игрейну и не выпросил себе работу «на ослах».
В крокодильем бассейне было относительно тихо. Только Ротбард, едва завидев Максима, подплывал поближе и начинал смотреть.
Человек вывалился из двери лифта, Макс едва успел подставить плечо. От выпавшего пахло одеколоном, коньяком, сигаретами и кислым потом – специфическим потом смертельного напуганного человека.
– А-а, – сказал выпавший. – Эт-то ты… тот пацан, что крокодилов снимает…
– Вадим… – начал Макс и понял, что не знает его отчества. И никогда не сказал с Рачевским двух слов, кроме как «Добрый день – до свидания».
– Мы козлы, – сказал Рачевский, и в голосе его вдруг пробилась пьяная слеза. – Мы думаем, это они козлы, с рогами, с копытами… А это мы. Боже, что мы наделали!
И разрыдался.
Максим вернул его обратно в лифт. Нажал кнопку «пять» – на пятом этаже размещалась администрация. Вышел на площадку среди зеркал и хромированного блеска; первый же встреченный мордоворот из многочисленного племени секьюрити сразу оценил ситуацию и отреагировал верно: принял из рук Максима безвольное тело ценного сотрудника и, не забыв спросить у Максима его имя и должность, повлек упившегося Рачевского куда-то по мягкому ковру коридора, к покою и свету. И, померещилось Маркову или нет, но в глубине коридора открылась дверь и появилась фигура, очень похожая на Войкова Валерия Игнатьевича. Впрочем, на таком расстоянии он мог ошибиться.
– Марков!
Макс оглянулся. Мужчина лет пятидесяти, с виду – алкоголик «в завязке», звался Петром Ивановичем и работал в хозотделе зоопарка.
– Ты за спецодежду не расписался!
– А-а, – сказал Макс, пытаясь сообразить, где и когда он должен был расписаться. – Я, это…
Петр Иванович поманил его пальцем. Макс почему-то подошел.
– За спецодежду, – со значением сказал завхоз. И вложил Максу в ладонь клочок бумаги.
Макс тупо кивнул. Посмотрел вслед уходящему завхозу; механически сунул бумажку в карман.
Выйдя из зоопарка, спустившись в метро, на эскалаторе прочитал выведенные печатными буквами строки:
«Кузя, 19-00».
– О как, – растеряно пробормотал Макс. – Штирлиц, блин.
В кафе «Кузя» он все-таки пришел. Правда,
И Петр Иванович был. Теперь Макс вспомнил это совершенно четко.
Он вошел, села за свободный столик и заказал кофе. Свисала с потолка псевдо-праздничная мишура, покачивалась под струями вентиляторов, как бахрома на джинсах мертвого хиппи. В динамиках далдонила несвежая попса; дома ждала Игрейна. Макс едва успел предупредить ее, что задержится.
Принесли кофе. Ничего страшного: Макс ожидал худшего, а этот кофе вполне можно было пить. В конце концов, почему бы ему не заправиться кофеинчиком и не вернуться домой подобру-поздорову?
Рядом скрежетнул отодвигаемый стул. Макс повернул голову; Петр Иванович плюхнулся на пластиковое сидение, как лягушка на листок кувшинки:
– Привет тебе, зверский оператор… Ты все еще не куришь?
– Не верю, – сказала Игрейна.
Макс накурился до звона в голове и выпил, наверное, чашек пять крепкого кофе. Теперь он не ходил по квартире – летал, как носимый ветром лист.
– Не верю, – Игрейна приложила кулаки к вискам. – Господи, Господи… Страна сумасшедших…
– И я сумасшедший, – покорно согласился Макс. – Хочешь, я куплю тебе билет, и ты сама попробуешь? У нас много нового: утконосы… еноты… ослы вот…
Игрейна ответила взглядом, по тяжести сравнимым разве что со взглядом крокодила Ротбарда.
К школьным каникулам в «Империи» открылся еще один аттракцион: «Команда». В самом деле, команда разных зверей, помещенных в сложно сконструированный вольер, должна была бороться за еду, питье и территорию.
В детских рассказах о животных часто встречаются истории о том, как звери помогают друг другу. Участники «Команды» вынуждены были воплотить эти истории в жизнь – ради сена и мяса насущного; например, антилопа, смертельно боящаяся тигра, должна была помогать ему, подставляя спину. Забравшись с ее помощью на второй этаж деревянной выгородки, тигр сначала ел приготовленное там мясо, а затем сбрасывал вниз брикеты с кормом для антилопы; если тигр забывал покормить подельщицу, ее забирали из вольера, и в следующий раз хищник оставался голодным.
В другой «команде» медведь запускал мышь в высоко расположенную трубу. Пройдя по трубе, мышь должна была прогрызть дырку в картонной стенке резервуара с водой. Вода лилась в желоб, медведь и мышь пили, но стоило косолапому по ошибке съесть свою мышь – и ему были обеспечены несколько дней жестокой жажды.
Самыми рейтинговыми оказались команды, где по ходу дела кто-то кого-то съедал. Конечно, это не были крупные или экзотические животные: и кто бы, в самом деле, позволил тигру сладкую роскошь загрызть антилопу? Как правило, жертвами рейтинга становились мелкие грызуны да птички – эти отвечали за ошибки жизнью, в то время как прочие участники «Команды» – только сломанными рогами, порванной шкурой да надкушенными ушами.