Фернандо Магеллан. Книга 3

Ноздрин Игорь

– При Магеллане так не ходили, – вздохнул альгвасил, разглядывая кормчего, будто впервые увидел его наряд.

– Ты тоже не лучше, – обиделся баск.

– Надо навести порядок, – продолжил разговор капитан, – иначе превратимся в скотов.

– Начинай с Жуана, пока он не испортил всю эскадру, – посоветовал Хуан-Себастьян, следивший за кормой флагмана, шедшего в четверти мили впереди «Виктории».

– «Тринидад» меняет курс, – сообщил дозорный.

– Наверное, там мели, – догадался капитан. – Прикажи людям убрать лишние паруса.

– Успеем, –

поленился штурман. Ему не нравилось, когда Эспиноса вмешивался в дела.

– Неужели они поплывут к крепости? Внутри бухты мы окажемся в западне. Жуан часто делает глупости, – забеспокоился Гонсало.

– Прикажешь лечь в дрейф? – Элькано тоже не хотелось рисковать.

– Надеюсь, у них хватит ума вовремя бросить якоря. Вели открыть порты, выставить пушки.

– Набьем свинцом или камнями? Сеньор Магеллан стрелял холостыми зарядами.

– Не будем нарушать традицию, – решил Эспиноса.

Флагман обходил невидимую с «Виктории» преграду, забирал вправо. Мачты с серыми парусами наклонились к воде, из волн выступила темная полоска днища, покрытого водорослями. За каравеллой плавно скользила привязанная на канате джонка. Жесткий парус, похожий на сломанное крыло гигантской бабочки, лежал поперек корпуса.

– Лихо идут, – похвалил альгвасил товарищей, наблюдая, как «Тринидад» выровнял курс, смело направился в бухту.

– Мигель, – позвал штурман боцмана, – ты заметил, где Альбо обошел отмели?

– Да, сеньор.

– Возьми сразу на поворот, да не завязни брюхом в песке! Ганс, Ролдан приготовьте пушки!

– Дюжины хватит, – вмешался капитан. – Зарядите фальконеты картечью!

– Снова будем воевать? – кисло улыбнулся угрюмый Ролдан, не спеша выполнить приказания.

Сальные волосы оружейника тонкими змейками выползли из-под шапки, сделали лицо более узким. Сгорбившаяся спина высохла от жары.

– Пугнем дикарей, – ответил Ганс за офицера. Его маленькие мутновато-синие глазки с желтоватыми белками загорелись азартом. – Ставлю три золотых на петуха, что они разбегутся при первом салюте!

– Где Васко? – спросил Элькано боцмана.

– Я здесь! – закричал из толпы сын покойного кормчего, почерневший и повзрослевший, ставший похожим на отца.

– Раздай людям оружие, – велел баск без распоряжения Эспиносы.

– Эй, кто там, на марсе? – в тон кормчему подал голос капитан и поднял голову к вымпелу, постарался разглядеть вахтенного.

– Я, сеньор альгвасил, – отозвался шестнадцатилетний матрос.

– Хуан? – угадал полицейский.

– Да, сеньор капитан, – поправился парнишка.

– Кричи, если заметишь что-нибудь подозрительное! – наставительно произнес Эспиноса.

– Слева мель, – нараспев доложил матрос.

– Без тебя знаем, – улыбнулся Элькано.

– Ты смеешься надо мной, – нахмурился Эспиноса. – Может, мне уйти в каюту и ждать, пока вы влезете под пушки крепости?

– Жуан туда не пойдет. Там мелко.

– Откуда ты знаешь?

– Много плавал, – поддел товарища штурман. – Посмотри внимательнее! Пожалуй, даже Хуан на марсе догадался об этом, – он показал рукою на свайные хижины, облепившие берег перед замком султана.

– Ну и что? – не понял капитан. – Их здесь сотни или тысячи. Дома, словно крабы, вылезли на берег.

– Их строят на воде.

– А-а… – наконец сообразил Гонсало. – Немного же мудрости в вашей науке.

– На глубине сваи не забьешь, – подтвердил баск.

– Доспехи надевать? – послышался с палубы голос Васко.

– Не надо, – ответил кормчий.

– Аркебузы заряжать? – кто-то спросил молодого португальца.

– Вахтенным приготовиться к повороту! – раздался зычный голос боцмана.

Он родился в Родосе, жил в Севилье, а когда к тридцати годам стал боцманом, начал именоваться в документах, как положено – Мигель де Родос.

Матросы разбрелись по местам.

– Флагман меняет курс, – пропел Хуан с марса.

Мавританские лоцманы уверенно вели «Тринидад» по мелководью.

Не сбавляя скорости, каравелла описала серповидный полукруг, вошла в просторную бухту. С «Виктории» было видно, как по вантам побежали матросы убирать ставшие помехой в лавировке прямые паруса. Маленькие разноцветные точки паучками облепили снасти, присосались к полотнищам. Воздетые крылья трепыхались, вздрагивали, словно от боли, рвались по ветру на свободу. Вскоре они затихли, прижались к реям, безжизненно повисли на канатах. Теряя буруны за кормой, покачиваясь и размахивая вымпелами, корабль мягко застопорил ход. Не грозно и не торжественно с подветренного борта выстрелила пушка, приказала «Виктории» последовать примеру флагмана. Треугольники кливеров на носу да лебяжье перо бизани на корме влекли его к берегу.

«Виктория» грациозно вписалась в поворот, легко обошла губительные для ее тоннажа посветлевшие пятна океана, нагнала «Тринидад». Застучали по палубе ноги, заскрипели лебедки, десятки рук ухватили канаты. Радостная суета захлестнула корабль. Моряки надеялись встретить здесь хороший прием, сытную пищу, красивых женщин.

– Веселей, ребята! – подбадривал команду Мигель. – Тяните дружнее, все разом! А ты чего отдыхаешь? – пнул под зад подвернувшегося Сибулету. – Плетки захотел?

– Васко послал меня за ветошью, – залепетал растерявшийся самый молодой юнга эскадры. За годы странствий он вытянулся, возмужал, покрылся на лице пушком каштановых волос.

– Быстрее неси! – боцман оттолкнул юнца.

– Тяни – раз! – выкрикнул с бака у фок-мачты второй боцман Хуан Акурио, задал ритм матросам и солдатам на носу корабля. – Тяни – два! – прокатилось по палубе, торопя ожидавших у грота и еще не взявшихся за работу.

– Запевай! – скомандовал Мигель высокому красивому молодому моряку.

– «В морях моя дорога…» – заголосил тенорком матросик.

– Ух! – выдохнули десяток глоток.

– «Со мной Иисус Христос…» – обрадовал спутников испанец.