Фея Лоан
Шрифт:
А пока придется жить по правилам установленным в этом туглосе.
Девушка послушно пошла в отведенную ей конурку.
Семен дверь закрыл, Фее на кинутую на постель футболку указал.
– Переодевайся и спи.
Эя на серую тряпочку внимания не обратила, а вот на еще одно появившееся ложе очень даже. Что это значит? Не хотят ли ей сказать, что она будет делить комнату с кем-то еще? Отвратительно. Нет, унизительно. И много говорит о воспитании хозяев: мало поселить гостью в убогой конуре, так еще кого-то к ней подселить. А может, не доверяют? Что-то заподозрили? Илья проговорился?
Семен
Эйфия с непониманием уставилась на мужчину, чувствуя, что сейчас упадет от накрывшего ее волнения: Семен будет спать здесь?! В одной комнате с ней?!
Как же такое может быть? Что же это? Как можно в одно помещение, тем более спальню, которую занимает незамужняя женщина, гостья, помещать неженатого мужчину, сына хозяина дома?
Даже мать с дочерью не спят в одной постели, как не спят в одной комнате брат с сестрой, и тем более тэн не спят в одном доме с господином, тем более на его половине и уж вовсе возмутительно устроить ночлег двух чужих друг другу, занимающих разное сословие и статус, разнополых людей из разных рас, с разных планет.
Однако в данном случае дело не только в обычаях, которыми пренебрегли земляне, но и в мужчине, который собрался ночевать с сейти. Семен так жутко проявил свою сущность, что Эя боялась вновь оказаться под напором волны его агрессивности, как нехотела мучиться ощущая его и-цы. Час другой и маленькое помещение будет пропитано ароматом его энергии что так нужна ей, так приятна, что она может не удержаться и взять ее. Ни один в этом доме не обладал настолько притягательной для нее энергией, хотя как один обладали довольно обильной и приятной в своей незащищенности и-цы.
Сейчас, ослабленная и истощенная Эя нуждалась в любом допинге, и дополнительное испытание как проверка на силу воли ей было не к чему, потому что грозило срывом, а Семену смертью. Она уже подумала сегодня о Викторе, и-цы которого хоть и не привлекало ее, но было бы неплохим подспорьем. На пыльце долго не протянешь, нужна живая энергия, живительная, и в этом плане Виктор подходил, как впрочем, любой в этом доме. Если состояние будет ухудшаться, ей придется взять донора, использовать землянина. Но только не Семена.
– Ты не можешь остаться здесь, - сказала ему.
– Тебе нужно уйти. Мне будет тяжело сдержать себя.
Семен выслушал ее и лег:
– Не смотрю. Переодевайся, - закрыл лицо, положив руку на глаза.
Эйфия растерялась. Постояла и решительно двинулась к мужчине, чтобы потребовать оставить ее:
– Уходи. Прошу тебя уйди, - отодвинув руку с лица, заявила ему, жестом указывая на дверь.
Семен понял, что ночевать с ним в одной комнате в ее планы не входило, и твердо ответил:
– Нэй.
Девушка отпрянула, головой закачала:
– Ты ужасный человек. Зачем ты меня мучаешь, чего добиваешься? Ты чуть не убил меня сегодня своей яростью. Вы оказывается, не умеете контролировать эмоции, ты - мужчина, не умеешь держать себя в руках. А что ты хочешь от меня, женщины?
Семену по тону и несчастному личику девушки было ясно, что она сильно огорчена его присутствием и просит его уйти.
– Нет и нэй. Не уговаривай. Я останусь здесь. Не бойся, не трону.
Эйфия по взгляду мужчины поняла - бесполезно объяснять, просить - он не уйдет.
– Ты мне нравишься - вот что плохо. Не знаю, что мне до тебя, почему ты волнуешь меня? Ведь ты дикарь, никто, по сути,– уперлась ладонями ему в грудь, яростно зашептав в надежде все же уговорить упрямца помочь хоть не себе - ей: уйти и лишить ее соблазна.
– Мне было бы логичнее взять твое и-цы!– накрыла губы мужчины пальцами.
– Не мучиться, видя его, чувствуя запах… но я не хочу, чтобы ты умер. Неужели ты настолько ограничен, что непонимешь очевидного?
Сникла, убрала руку.
– Если бы ты слышал дурман его аромата, если бы хоть раз испытывал такой голод, какой мучит меня сейчас, ты бы понял меня,– сказала тихо, грустно.
– Я не такая сильная, как хотелось бы, и совсем несмелая. Мне страшно, и мне голодно. Я могу не сдержаться.
Семен не шевелился. Боялся. Как только ее пальцы коснулись его губ, волосы упали завесой от света и мира, маня зарыться в них, окунуть пальцы в душистую прохладу, слетели все преграды и грозили отказать тормоза. У него в голове зашумело от желания, в горле пересохло, и только сжатые в кулак до боли руки, не дали сорваться. Он смотрел на Фею, слушал ее голос местами страстный и почти злой, местами тоскливый, просящий и понимал, что если девушка вновь прикоснется к нему, он уже не сдержится.
Эя смолкла, учуяв аромат его энергии, который стал в миг отчего-то сильным, острым и буквально оглушил ее желанием взять его. Зрачки мужчины стали жаркими, зовущими, дыхание частым:
– Уйди, пожалуйста. Я ведь не железный. Иди спать, - попросил он глухо
Эйфия задрожала: к чему ей сдерживать себя, мучиться?
Девушка качнулась к губам мужчины и тут же отпрянула, вскочила и отошла подальше, надеясь прийти в себя, заглушить зов желания.
Семен сел, понимая - не уснуть ему сейчас. Сходить бы во двор, сунуть голову в снег, промерзнуть, чтобы все лишнее вон вылетело.
Эя чувствуя слабость, наваливающуюся сонливость и почти физическую боль от энергетического голода, хотела вновь использовать сейкап, но лишь сжала его в ладони, передумав в последний момент.
Нужно поберечь пыльцу, оставить для экстренности. Неизвестно сколько ей еще придется пробыть у землян, на Земле. Сейкап хорошая помощь, но не решение проблемы - надо что-то другое придумывать. Здесь нет ни отца, ни братьев и никто ей не поможет, если она не поможет себе сама.
За спиной раздался шорох, шаги, скрип - Семен ушел. Эя вяло порадовалась. Легла, решив, что потянет время - поспит, а потом, что делать сообразит. Либо пыльцу примет, либо… Виктора использует.