Фея придёт под новый год
Шрифт:
— Я ничего у вас не брала, барышня…
— Не брали?! До вашего появления в этом доме ничего не пропадало. И соблаговолите пояснить, у кого вы украли бриллианты для платья?! — присоединилась к обвинениям госпожа Бонита. — Оказывается, наша служанка бегает по ночам на балы и носит бриллианты! Вот так новости!
— Насчет платья — вы заблуждаетесь, — я старалась говорить спокойно и ясно, не позволяя эмоциям взять верх. Хотя всё во мне так и вскипело, когда я услышала обвинения в воровстве.
Обвинять ложно, да
— На платье — обыкновенные стекляшки, — сказала я.
— Стекляшки? — Ванесса кричала уже в полный голос. — Да вы только послушайте её, тётя! Стекляшки!
— А мы сейчас пойдем — и проверим, — заявила госпожа Бонита. — А потом узнаем, у кого наша дорогая Лилибет стащила столько драгоценностей!
— И заодно отыщем мою украденную брошку! — подхватила Ванесса.
— Вы не имеете права обвинять меня… — чуть повысила я голос, и заметила, как Логан бочком вышел из кухни.
Никто не обратил на него внимания, а я втайне порадовалась, что малыш ушел — по крайней мере, не будет слушать мерзости, которые могут говорить глупые женщины.
— Давайте обсудим это мирно, — предложила я, заговорив тише, чтобы не пугать Черити и близнецов. Хватит с них бешеных воплей сестры и тётки.
Я сильно подозревала, что тётя и племянница не просто так дождались, когда господин Тодеу и его старшие сыновья отправились в корабельную контору. Самое время затеять скандал и остаться безнаказанными. А я… не буду ли наказана я?.. И что, если злополучная брошка сейчас будет найдена в моей комнате?
— Обсудим мирно? — фыркнула Ванесса, и я поняла, что не ошиблась.
Скорее всего, брошка уже была спрятана в моей комнате, и сейчас злобные дамочки пригласят в свидетели Джоджо и Корнелию…
— Будьте здесь, пока мы обыщем вашу комнату, Лилибет, — приказала госпожа Бонита. — Джоджо, идемте со мной, вы засвидетельствуете…
— Вы не имеете права обыскивать мою комнату, — сказала я, делая шаг вперёд. — Дождёмся господина Тодеу.
— Вы видите, тётя?! — заверещала Ванесса так пронзительно, что Черити зажала уши. — Она хочет прикрыться отцом! Надеется, что он простит ей воровство за красивые глаза!
— Успокойся, — одёрнула её строгая тётушка. — Джоджо, вы идёте с нами. Кокки, — она обернулась к Корнелии, — а вы проследите, чтобы Лилибет никуда не ушла дальше этой кухни. Задумает убежать, — тут взгляд госпожи Бониты переместился на меня, — и я разрешаю применять силу. Идёмте!
Сжав в бессилье кулаки, мне только и оставалось, что смотреть, как три женщины идут по коридору, как Ванесса распахивает двери, пропуская вперёд тётю, и как следом за ними робко входит в мою комнату Джоджо.
— Сожалею, сударыня, — сказала девица Корнелия, прислонившись плечом к косяку, — но я всего лишь выполняю приказ.
— А я и не собираюсь никуда бежать, — ответила я, последним усилием воли сохраняя спокойствие, и села на лавку, отряхивая муку с ладоней.
Это было унизительно, чудовищно обидно и ужасно унизительно — что меня вот так обвиняли в краже. Хозяин доверял мне деньги, и я не взяла ни монетки, хотя он нарочно отдал мне кошелек, чтобы я исчезла, скрылась из этого дома. Как я смогу смотреть в глаза детям, когда Ванесса найдет свою брошку у меня под матрасом, например?
Логан проскользнул в кухню мимо Корнелии, и она его даже не заметила. Мальчик сел рядом с Черити и занялся игрушками, как ни в чем ни бывало. Близнецы застыли на скамейке, и я видела, как под столом они взялись за руки — будто молчаливо поддерживали друг друга.
Сейчас я бы тоже не отказалась от дружеского рукопожатия.
Но я была одна, и оставалось только молиться, чтобы господин Тодеу поскорее вернулся и… Боже, а если он не захочет ссориться со своей семьёй?..
Прошли долгих десять минут, потом ещё десять, а потом в моей комнате зазвучали взволнованные голоса Ванессы и госпожи Бониты, и вот уже Ванесса вылетает в коридор, вихрем проносится по комнате и врывается в кухню, оттолкнув с пути Корнелию.
— Где моя брошка, воровка?! — закричала Ванесса мне в лицо.
Она была красная, как клюква, и слёзы брызнули из глаз так искренне, что мне на секунду стало её жалко.
— И где бриллианты?! — тётушка оттеснила племянницу, уперев руки в бока. — Потрудитесь объяснить, Лилибет, куда вы спрятали украденное платье?!
Платье исчезло?!.
Пожалуй, я была удивлена больше, чем Ванесса и госпожа Бонита. Может, его унёс господин Десинд? Взял напрокат, а теперь вернул в лавку модистки? Но я видела, как он уходил, у него не было платья…
— Не понимаю, о чём вы, — ухитрилась выдавить я, представляя, что подумает хозяин, когда обнаружится, что платье (пусть и не в бриллиантах!), которое он преподнёс мне, пропало.
— Всё ты понимаешь! — Ванесса уже билась в истерике. — Тётя! Она украла и спрятала мою брошку!
Теперь её огорчение по поводу пропажи выглядело даже искренним. По крайней мере, пропали торжествующие взгляды, и слёзы хлынули из глаз ручьем — даже у самой лучшей актрисы королевского театра не было таких талантов. Сможет ли отец не поверить слезам дочери?..
— Мы во всём разберёмся, — успокаивала её тётя, но было видно, что и сама госпожа Бонита на грани — ещё немного, и разразится настоящая буря. — Сейчас мы вызовем жандармов.
Жандармов?! Вызовут полицию?! И когда потребуют документы у Элизабет Белл, мне нечего будет предоставить. Узнают, что Элизабет Белл — самозванка, и тогда мне только и останется, что бежать… Снова бежать…
— Прошу вас, не надо! — вырвалось у меня. — Скорее всего, брошка куда-то закатилась. Мы обязательно найдём её. Позвольте поискать…