Фея с улицы Иркутской дивизии
Шрифт:
— Уж если Дина в кого и влюбится, то разве что в пришельца.
— Вот и я говорю: тебе сколько лет, не забыла? — отчего-то продолжала злиться Зойка.
— Но я ничего не могу с собой поделать! — сказала Дина и вдруг расплакалась.
Ревет от любви женщина, которой не отлили медаль за бесчувственность лишь потому, что у людей ее не измеряли. Причем влюбленность настигла ее не в юношеском возрасте, а уже под сорок, когда жизнь налажена, казалось бы, раз и навсегда. Что за дикие капризы природы? Сима могла предположить, на что способна женщина во время поздней любви. Если одной фразой — на любые безрассудства!
— Кто он? — спросила Серафима у Зои.
— Новый препод. На факультете прикладной математики. Доктор наук. Говорят, умница необыкновенный.
— Да-а, если у него внешность под стать уму, перед такой адской смесью никто не устоит!.. Женат?
— Женат, — сказала Дина и опять заплакала.
— Любовь делает человека не сильным, а слабым, — заключила Сима, — и никто не убедит меня в обратном.
— Это называется — пришли человека проведать! — Зоя укоризненно посмотрела на подругу. — А вместо положительных эмоций принесли свои проблемы.
— У тебя-то никаких проблем нет! — отпарировала Дина.
— Вот вам здрасьте! — удивилась Зоя. — Даже странно слышать от тебя это. Вроде бы как упрек. Если у меня нет проблем, значит, я как бы на других людей не похожа? Нет людей без проблем!
— Ты чересчур категорична, — не согласилась Сима. — На самом деле богатые тоже плачут.
И правда, обе Симины гостьи жили в основном обеспеченно. У Зои сын заканчивал школу, а у Дины дочь училась на первом курсе университета. Мужья были обычными мужчинами: в меру пили и в меру ухаживали за другими женщинами. По крайней мере без последствий для целостности семьи. И вот на тебе! Беда пришла совсем не с той стороны, откуда ее ждали… Это же надо, назвать бедой любовь!
— Так чего же ты в настоящий момент от жизни хочешь? — поинтересовалась Сима у подруги. — Разлюбить или своего ученого развести? В смысле — брачного развода. А то у наших деток глагол «развести» означает совсем не то, чему нас учили в школе… Смелее, высказывай, чего ты хочешь. Я как раз в этом месяце исполняю желания. Могу выполнить одно из твоих, по старой дружбе.
— Почему одно? — сквозь слезы улыбнулась Дина. — Золотая рыбка предлагала три.
— У золотой рыбки не была сломана нога… Я имею в виду плавник… Так, попрошу не отвлекаться: чего ты конкретно хочешь?
— Конечно же, разлюбить! — повысила голос Зоя. — Тут и думать нечего.
— Я не тебя спрашиваю! — оборвала ее Сима таким строгим голосом, что Зоя уважительно примолкла.
— Я хочу, чтобы он тоже в меня влюбился! — выпалила Дина.
В кухне наступила тишина.
— Вот дурында! — все-таки не сдержалась Зоя. — Ты хоть представляешь себе, что тогда начнется?
— Взаимная любовь начнется, — мрачно пробормотала Дина.
— Взаимная любовь! — передразнила Зоя. — Да что ты в этом понимаешь! Если все останется как есть, ничего не разрушится. Ты переболеешь, перебесишься — вот и все. А если загоритесь оба, тут никому мало не покажется.
— Ну и пусть!
— Нет, какая ты эгоистка! А муж, а дочь? — Зоя разве что не подпрыгивала от возмущения.
— У дочери уже жених имеется, а муж… Муж без меня не пропадет.
Сима задумалась. Шутки шутками, а если помогать Дине, то идти против своей совести… Подумала так и мысленно посмеялась: при чем здесь совесть Серафимы? Дина хочет получить любимого мужчину — это ее единственное желание. Причем не с помощью приворота — вот бы ее к бабушке Серафиме направить! — а с помощью самых обычных женских ухищрений. Ведь не думает же она, что Сима может сотворить что-то запредельное? Пытаться просто изменить ее намерение, наверное, бесполезно. Да и зачем?
— Значит, ты хочешь заставить его влюбиться. Но, говорят, есть такие люди, которым подобное чувство неведомо, а значит, мы лишь попусту станем биться лбом об стену… Нет, это исключение, и такой вариант мы даже не будем рассматривать…
— Не будем! — передразнила нетерпеливая Зоя. — Да сама Дина и была совсем недавно этим самым исключением. Забыли?.. Все, все, молчу!
Сима нарочито тяжело вздохнула. Мол, как можно работать в таких условиях?!
— Вот скажи, он на тебя смотрит?
— Не знаю. Мы с ним виделись всего два раза: один — на юбилее университета, другой… Смотрит, конечно, чего уж там! А глаза у него! Ты никогда таких не видела: синие-синие! Он только взглянул на меня, а я уже вся, без остатка, ему принадлежала. По-моему, в тот первый раз он меня толком и не разглядел. А потом мы с ним случайно встретились на лестнице и остановились немного поболтать.
— Кто первый остановился?
— Разве это так важно?
Сима вздохнула:
— А я, между прочим, и в самом деле хотела тебе помочь. Причем раньше, как ты помнишь, никогда ничего подобного не делала. И была-таки права. Мужчины, не в пример тебе, существа дисциплинированные. С ними работать одно удовольствие. Вопросов почти не задают, возражений в строю не допускают. Просто верят своему сэнсэю, и все…
— Подруга, ты не слишком вошла в роль? — попыталась одернуть ее Зоя.
— Или сиди и молчи, или сходи по садику пройдись. Сумятин недавно виноград подвязывал, а я не могу проверить.
— Я буду молчать, — пробормотала Зоя. Станет она выходить куда-то, когда здесь такая каша заваривается!
В комнату заглянула Валерия:
— Мама, ты не одна? А кто впускал твоих подруг?
— Сами впустились! — сказала Зоя, сияя белоснежной улыбкой. — Лерочка, а чего у тебя такой макияж невзрачный? Ты бы зашла ко мне, я бы тебе сделала совсем другое лицо.
Она сказала это с нажимом, потому что всегда удивлялась, почему со всеми своими проблемами подруги идут к Серафиме, которая по образованию инженер-механик, а она — визажист — до сего дня не пользуется авторитетом.
— Тогда меня никто и узнавать не будет! — отшутилась Лера.
И поторопилась уйти, потому что не любила, когда Зоя вот так снисходительно с ней общалась.
Но Симу не так просто было сбить с настроя.
— Повторяю вопрос: кто первый остановился на лестнице?
— Ну он, — нехотя произнесла Дина, хотя Сима не могла понять почему. Это же нормально, что инициативу проявляет мужчина. — Остановился и сказал: «Как поживаете, Дина Валерьевна?» И так в глаза мне посмотрел, всю душу перевернул! Я даже не сразу нашлась, что ему ответить. Стояла и блеяла, что все хорошо, жаль только, что юбилеи так редки. «А зачем вам юбилеи?» — рассмеялся он. «Только там можно увидеть всех… преподавателей…»