Фея в кроссовках
Шрифт:
Рамин согласно кивнул – да, ничего нового они здесь все равно не увидят.
Вышли на свежий воздух они, как это обычно бывало, на закате, что окрашивал верхушки гор красивыми оттенками красного и розового. Воздух так и дышал дневным зноем, и только легкий ветерок не давал распространиться духоте. Поэтому Рамин сегодня спал рядом с Мелодией, но на расстоянии от догорающего костра.
Когда Мелодия проснулась наутро, то удивилась, увидев, что мальчика рядом нет – а ведь только начало всходить солнце. Она решила, что Рамин ушел без нее потому,
Это был самый тяжелый подъем из всех, что совершала фея – часто над ней нависали уступы, которые приходилось обходить, или тянулся гладкий камень без малейшей трещинки. Мелодия не раз пожалела, что решила подняться на эту гору, и особенно – на самом обширном из гладких участков, когда чуть не сорвалась, и только помощь Луны, задержавшей ее зубами за жилетку, спасла фею от неминуемой гибели. Вскоре после этого им встретилась небольшая площадка, на которой Мелодия сидела до тех пор, пока не уняла бившееся сердце. Посмотрев вниз, она ужаснулась – спуск казался еще опаснее подъема. Мелодия почувствовала отчаяние и беспомощность – пусть Луна и помогает ей, но Рамин ей мог помочь гораздо существенней. Больше она на такую кручу одна не полезет…
Решив так, фея возобновила подъем. Начались участки из больших, неровных, камней, за которые цепляться было очень легко, и этот участок она преодолела быстро. А вскоре начался пологий подъем, и Мелодия, обнаружив под ногами частично засыпанную камнями тропу, пошла по ней, перелезая через большие валуны. Луна повеселела, начала бегать за ящерицами, проворно ползающими меж камней, и даже поймала двух, поиграв с ними, прежде чем съесть. Глядя на ее прыжки, Мелодия заулыбалась, и после небольшого отдыха возобновила путь.
Топа, петляя, вела вперед, меж крутых скал, на которые фея не смогла бы забраться точно. Но вот она стала шире, без валяющихся то тут, то там, камней, и побежала вниз. Мелодия свернула за большим камнем влево, и внезапно вышла на огромный луг. Здесь росли такие красивые и яркие цветы, что фея восторженно ахнула, перебегая от одного к другому и восхищаясь каждым. Ей послышались голоса, и Мелодия решила посмотреть, кто же здесь, кроме нее, ходит. И вскоре увидела трех мальчиков-селян, что склонились над необычайно красивым, сине-голубого цвета, цветком.
– Вот этот точно самый красивый,- произнес один из мальчиков,- возьми его, ей точно понравится.
– Он тут, похоже, один,- сказал с нотой грусти знакомый голос, принадлежащий Рамину,- я бы хотел, чтобы она его увидела, но рвать не буду – здесь же еще много красивых цветов, которые и встречаются чаще.
– А я думала, что одна здесь,- вклинилась в беседу Мелодия,
Рамин, к ее удивлению, смутился, и, глядя себе под ноги, сказал:
– Тебе. Я хотел сделать тебе сюрприз, и подарить его, чтобы ты его носила в волосах.
– Очень мило,- улыбнулась фея,- я и раньше играла с мальчиками, но они не дарили мне цветы.
– А как ты сюда забралась?- спросил его приятель,- пошла с нами по тропе?
И он указал в сторону противоположную той, откуда пришла Мелодия.
– Нет. Оттуда,- она махнула рукой назад.- Там очень крутой подъем, я один раз чуть не сорвалась, хорошо, Луна помогла.
Глаза мальчиков округлились.
– Ты шла по Гладкой горе?- спросил Рамин,- но это почти что самоубийство! Все знают о ее коварстве, даже взрослые не залезают на нее!
– А я не знала,- смущенно отозвалась фея, почувствовав себя крайне неловко под восхищенными взглядами мальчиков,- снизу она ничего.
– Тебе не цветок надо дарить, а зуб животного – за храбрость,- сказал Рамин,- подожди, я поищу, был один…
Он пошарил в своей жилетке, и извлек небольшой зуб. Свил веревку из травы и, надев зуб на нее, повесил его на шею Мелодии.
– Здорово!- воскликнула она,- а цветок ты почему хотел подарить?
Мальчик снова отвел глаза, и сказал тихо:
– Ну, ты… мне нравишься, и вообще…. Я девчонки красивее тебя еще не видел…
Щеки Рамина зарделись, и фея почувствовала, что ее щеки тоже горят. А чуть позже увидела нежно-золотистые ленты, идущие от сердца мальчика и оплетающие его тело.
«Нежность,- подумала она, едва сохраняя способность мыслить – знала, что и сама окружена таким же ореолом,- такое приятное чувство…»
– Я с радостью буду носить цветок, который ты мне подаришь, в волосах,- сказала Мелодия тихо,- мне нравится вот этот.
Она указала на небольшой нежно-лиловый цветок с длинными и тонкими лепестками. Рамин тут же сорвал его, и, надломив тонкий стебель невзрачной травки серо-зеленого цвета, обрызгал цветок его соком. После чего аккуратно завел за ухо прядь волос феи, и вставил туда цветок за небольшую ножку.
– Так он не скоро завянет,- пояснил мальчик,- мы так делаем, когда рвем цветы, мне охотники рассказывали.
Мелодия удивилась тому, что внутри хрупкого стебелька таится такой сок со странными свойствами. И смотрела на Рамина, что лучился довольством, пока один из его друзей не сказал:
– Пойдемте обратно – нас в селении ждать будут.
Не спрашивая, зачем они вдруг понадобились в селении, фея пошла за Рамином. Луна и Рык, устроившие догонялки с двумя тиграми, последовали за ними, то и дело, забегая вперед. Мелодия увидела еще очень много разнообразных цветов – то больших, как тарелки, то маленьких, собранных в соцветия. Ей приходилось ступать очень аккуратно, чтобы не наступить на один из них.