Фея
Шрифт:
— Шорты ты выкинул почти сразу после того, как меня встретил, — сказала женщина. — Ты возвращался к природе. — Она улыбнулась, но не издевательски, и что-то ему швырнула.
Это оказалась золотая монетка. На одной ее стороне было выбито «СВОБОДНЫЙ ЧЕК» и какие-то титанидские символы. На другой стороне стояла подпись «С. Джонс». Что-то завертелось в голове у Криса, и он зажмурил глаза, чтобы это что-то уловить.
— Ты сказал, что у тебя есть право на все в Титанополе. «Все равно, что деньги». Я никогда такого не видела, но ты явно настроился кутить и транжирить —
— Я тебя обманул, — признался Крис, точно зная, что это правда. — Это должны ценить только титаниды. А я, как предполагалось, должен был использовать эту монетку… использовать ее… чтобы получить снаряжение для путешествия, которое намерен совершить. — Охваченный внезапной паникой, он вскочил. — Я накупил кучу вещей, как теперь помню. Предполагалось, что я… В смысле, где…
— Полегче, полегче. Обо всем уже позаботились. Вещи я отправила в «Ла Гата», как ты велел. Они в целости и сохранности.
Крис медленно сел.
— «Ла Гата»…
— Там ты предполагал встретиться со своими друзьями, — подсказала женщина. Затем взглянула на гироскопические гейские часы на бюро. — Минут через пятнадцать…
— Верно! Я должен… — Крис пустился было к двери, но затем остановился с чувством, будто что-то забыл.
— Можно одолжить у тебя полотенце? Женщина без слов бросила ему то, которое было на ней самой.
— Мне… гм, мне жаль, что нечего тебе оставить. Не знаю, что я тебе такого наговорил, но клянусь, я удивлен, что ты ничего не попросила…
— Деньги вперед? Я не вчера родилась и знала, во что влезаю. — Она подошла к подоконнику, оглядывая город сверху. — Я здесь уже давненько. На Земле меня не очень жаловали. А здешний народ мне нравится. По крайней мере я думаю о них как о людях. Кажется, становлюсь аборигенкой. — Женщина посмотрела на Криса так, словно ждала, что он рассмеется. Когда он этого не сделал, она сама изобразила кривую усмешку. — Проклятье, у меня уже и у самой интерес к титанидам. Когда ты здесь долго, тоже начинаешь кидать стеклянные шарики.
Крис подошел к ней и поцеловал в щеку.
— Не могу поверить, что мы все это проделали, а ты ничего не помнишь. Вроде как затрагивает мою профессиональную честь. — Какой-то миг он думал, что она сейчас расплачется, хотя даже не представлял отчего.
— С тобой в поход идет девушка, — сказала она.
— Робин?
— Ага, она самая. Передай ей привет — и пусть будет осторожна. Ну и удачи ей, конечно. Пожелай ей от меня удачи. Ага?
— Ага. Если ты мне еще раз свое имя скажешь.
— Трини. Скажи ей, пусть остерегается этой бабы Мерсье. Она опасна. А когда Робин вернется, славный прием ей здесь обеспечен.
— Хорошо. Я скажу.
ГЛАВА XV
«Волшебный кот»
Титанополь находился под укрытием могучего древа, что образовалось, когда множество меньших деревьев объединились в единый организм. Хотя титаниды никогда не затрудняли себя городским планированием, их собственные предпочтения включали в себя определенную структуру поселений. Нравилось им жить внутри 500-метрового светлого
Снаружи жилого кольца, но преимущественно внутри него рассыпаны были мастерские, кузницы и очистительные заводы. Дальше, поближе к солнечному свету, и подчас на открытом воздухе, располагались базары, магазины и рынки. В городе имелись общественные здания и различные мощности; пожарные каланчи, склады и цистерны. Общественный водяной запас набирался из колодцев и накопленной дождевой воды, однако вода из колодцев была горькой и мутной.
Робин совсем недавно провела массу времени на внешнем кольце, пользуясь данным ей Сирокко медальоном, чтобы обеспечить себе запасы для похода.
Титанидские ремесленники показались ей вежливыми и услужливыми. Они неизменно предлагали ей товары самого высочайшего качества. Так, она обзавелась медной флягой с искуснейшей филигранной резьбой, которая вполне пришлась бы к месту и на царском пиршественном столе. Рукоятка ножа, украшенная рубином, подобным громадному стеклянному глазу точно подходила к ее руке. Мастера сшили ей спальный мешок из материи, столь сочно украшенной, что его просто жалко было стелить на землю.
Менестрель, та титанида, с которой они познакомились в палатке у Сирокко, стал ее гидом, пропевая переводы купцам, не знавшим английского.
— Ты не беспокойся, — сказал он ей. — Скоро заметишь, что здесь никто не платит денег. Мы ими не пользуемся.
— Какая же тогда у вас система?
— Габи называет ее ненасильственным коммунизмом. Она говорит, у людей так никогда бы не вышло. Люди слишком жадные и эгоцентричные. Прошу прощения, но это она так говорит.
— Ничего-ничего. Пожалуй, она права.
— Не знаю. Верно то, что у нас нет проблем с преобладанием, которые, похоже, есть у людей. У нас нет лидеров, и мы не деремся друг с другом. Наша экономика работает через аккорды и заслуженные предписания. Все работают — как на торговлю, так и на общественные проекты. Титаниды накапливают положение — это также можно назвать богатством или кредитом — путем выполнения, путем старения, путем нужды. На удовлетворение нужд хватает всем; у большинства есть, по крайней мере, какие-то предметы роскоши.
— Я бы не назвала это богатством, — заметила Робин. — Мы в Ковене, между прочим, деньгами тоже не пользуемся.
— Да? А какая у вас система?
Робин, как могла, бесстрастно обдумала все, припоминая обязательные общественные работы, основывающиеся на своде наказаний, вплоть до смертной казни.
— Назовем это насильственным коммунизмом. Со множеством меновой торговли на сторону.
«Ла Гата Энкантада» располагался рядом со стволом великого древа. Робин там как-то раз бывала, но темнота в Титанополе была непрерывной, а дорожных карт не имелось. Да и самих дорог тоже. Чтобы здесь что-нибудь найти, человеку требовались фонарь и большая удача.