Фиалки для ведьмы
Шрифт:
Дверь тихонько скрипнула, кто-то вошел в комнату. Из-за задернутых штор Анна не сразу узнала остановившуюся в противоположном конце комнаты девочку, а когда узнала, едва не вскрикнула от неожиданности и радости: это была Лелька! Конечно, трудно объяснить девочке, что она делала за шторой, но лучше будет, если они выйдут отсюда вместе, а за объяснениями дело не станет.
Анна уже собиралась было вылезти из своего укрытия, но вдруг поняла, что что-то не так. Поначалу она подумала, что, может, девочка заскочила сюда, чтобы привести себя в порядок, – нормальное желание, – но шли минуты, а Лелька и не думала прихорашиваться. Она застыла у зеркала, напряженно вглядывалась в его поверхность, словно ожидала увидеть там что-то, кроме собственного отражения. Анна с недоверием тоже
Призрачные фигуры из зазеркалья приблизились к самой поверхности, а затем синхронно, словно отрепетированно, строго с левой ноги, шагнули в комнату. Анна в своем укрытии только рот открыла от неожиданности: теперь оба призрака стояли здесь, а в зеркале осталась только девочка. Ее отражение делалось все более размытым, но оно там было, а вот призраки в зеркале не отражались абсолютно.
Анна пригляделась и сумела разглядеть в бесплотных фигурах двух женщин, одетых в нечто длинное, белое и бесформенное, напоминающее лохмотья средневекового платья. Их бесцветные волосы, ниспадая по плечам, были распущены. «Так. Стоп. Пора взять себя в руки», – скомандовала себе Анна, наблюдая, как призраки повернулись лицом к девочке и протянули к ней руки.
Привидения казались очень древними: видно, те, чьи души теперь явились сюда, умерли очень давно. Анна была знакома с теорией, согласно которой призраки по прошествии времени становятся все более бесцветными. То есть тот, кто умер, скажем, недавно, если и появится в реальном мире, мало чем будет отличаться от живого человека. Но чем дальше от момента смерти, тем сильнее блекнут краски. Красный плащ средневекового рыцаря, убитого в собственном замке, с веками превратится сначала в розовый, потом в белый, а потом и вовсе в бесцветный; со временем может и совсем исчезнуть – останутся только наводящие ужас шаги в коридоре. Если же допустить, что теория эта верна, двум дамам, кружащим сейчас вокруг беззащитной девочки, не менее трехсот лет: их силуэты были едва различимы. Хотя что это? Они стали вдруг видны более отчетливо… Или это только обман зрения? Как бы там ни было, Анна решила, что пора немедленно прекратить это безобразие – призраками ее не испугаешь. Она знала, как с ними сладить! Схватившись за штору, она собралась было раздвинуть ее, чтобы впустить в комнату солнечный свет, как вдруг неожиданно получила удар по затылку чем-то тяжелым. Она еще пыталась обернуться, чтобы узнать, кто это преподнес ей такой неприятный сюрприз, но ее ударили снова, и она рухнула на пол, цепляясь за штору и увлекая ее за собой. Уже теряя сознание, Анна услышала истерический визг какого-то насмерть перепуганного существа, но кто это кричал, так и не поняла.
Очнулась она всего через пару минут, если верить наручным часам; в комнате уже никого не было. Сама Анна лежала на полу возле окна, опутанная занавесью, как саваном. В глаза било солнце. Голова трещала. С трудом приподнявшись на локте и придерживая гудящую голову, Анна увидела рядом с собой два обломка гипса – один побольше, другой – поменьше. К одному из
Анна не собиралась дольше задерживаться в этой злосчастной комнате: ее очень беспокоило, куда подевалась Лелька. Нетвердой походкой девушка добрела до двери. На той же стене, буквально в полуметре от нее, висело зеркало, и Анна, преодолевая страх, заглянула в него, прежде чем уйти. Зеркало как зеркало. Может, это плод ее больного воображения? Как бы там ни было, а Лельку она видела совершенно ясно, но сейчас ее здесь уже не видно, поэтому нужно немедленно ее отыскать.
Быстро пересекая ухоженную лужайку перед учебным корпусом, Анна сосредоточилась на том, чтобы справиться с головокружением – ни на что больше сил не хватало. А зря. Ей следовало бы заметить несколько пар злобных глаз, которые провожали ее до самых ворот…
Нурия, увидев взъерошенную подругу, устало опустилась на стул.
– Тебя что, собаки покусали? – спросила она.
– Ага. И еще штукатуркой присыпали сверху, – попыталась улыбнуться Аня в ответ, но улыбка вышла кислой. Она не просто нервничала, она чувствовала леденящий ужас, вот-вот готовый подавить остатки здравого смысла. Страх мешал ей напрячь мозги и попытаться сложить кусочки головоломки воедино. Она честно пыталась это сделать, но у нее не получалось.
– Макс рассказал мне о вашем разговоре с Уильямсом, – сообщила тем временем Нурия. – И о ваших предположениях. Ты всерьез считаешь, что второго июня может что-то произойти?
– Все может быть. Но ты не бери в голову, – рассеянно ответила Анна, исподтишка оглядываясь и прислушиваясь в ожидании появления Лели. К счастью, слишком озабоченная Нурия, не обратила внимания на странное поведение подруги, точно сидящей на раскаленных угольях.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь. – Нурия была иного мнения. – Ведь дата не круглая! Триста десять лет – ни то ни се, ведь правда?
– Я думала об этом, – машинально кивнула Аня. – Дело не в количестве лет, а в самой дате, точнее, в том, что на дворе – 2002 год. Понимаешь?
– Високосный, что ли? Да вроде нет… При чем тут год?
– Он – зеркальный, неужели не заметила?
– И что?
– В такие годы стирается грань между прошлым и будущим, между всем, что лежит по разные стороны времени и реальности. Например, между тобой и твоим зеркальным отражением. О, черт!
– Что? – подскочила Нурия, выронив полотенце.
– Где Лелька?
– Наверху, в своей комнате, где ж ей быть? Переживает из-за Керри. Даже к обеду не спускалась.
– Ты хочешь сказать, что она там с самого утра? – не поверила Анна.
– Конечно, с утра.
Анна покачала головой и, вскочив со стула, понеслась на второй этаж, без стука отворив дверь в свою комнату, которую временно делила с девочкой.
– Что-то случилось, Аня?
Лелька подняла склоненную над книгой голову и удивленно смотрела на раскрывшую от удивления рот Анну.
– Мне… я… ты дома? – выдавила Аня, чувствуя, что травма головы гораздо серьезнее, чем ей показалось поначалу.
– Да. Мне захотелось немного побыть одной, – вежливо ответила девочка, закрывая книгу и придерживая нужную страницу пальчиком.
– То есть в колледже ты не была? – спросила Анна, понимая, что вопрос прозвучал по меньшей мере глупо.
– Нет. У нас же каникулы. Вы забыли?
– Я-то не забыла, – пробормотала Анна, заходя в комнату.
Нурия, примчавшаяся следом, с тревогой переводила взгляд с подруги на дочь. Ели бы не их долгое знакомство, она подумала бы, что у Анны не все в порядке с головой. Лелька настороженно следила, как Анна, словно бы невзначай выглянула в окно, разглядывая кривой ствол платана, поднимающегося до самой крыши. Уши девочки уловили едва слышную фразу: