Философские направления

Корниенко А.

Учение о свободе занимает одно из главных мест в экзистенциализме. Религиозный экзистенциализм утверждает свободу исключительно в Боге. Атеистический – как возможность для человека выбирать собственную личность. Такой выбор – тяжелое бремя. Если человек к нему не готов, он может его не делать. Тогда он перестает быть самим собой, быть личностью, а становится «как все», безличным «винтиком» (по Бердяеву) в мире, где никто ни за что не ответственен и никто ничего не решает.

Слово «сенсуализм» происходит от латинского слова sensus – «чувство». Это направление, противостоящее рационализму, утверждает, что основным источником познания являются чувства и ощущения. По мнению сенсуалистов, разум не может содержать ничего, что прежде не передалось бы ему через чувства. Возникнув в античном мире (Демокрит и Эпикур), как философское направление сенсуализм сформировался в Новое время и получил развитие как материалистический сенсуализм в работах Дидро, Гоббса и др.; как идеалистический материализм – Беркли, Юма и т. д.

Название следующего философского течения «релятивизм» произошло от латинского слова relativus, что означает «относительный». Релятивизм считает, что любые человеческие знания относительны, неполны и условны, поэтому и не могут служить орудием познания ни этого мира, ни, как это ни печально, бытия как такового.

Перечисленные выше течения являются основными в антологии и гносеологии, но далеко не единственными. Следует хотя бы перечислить и некоторые другие: гуманизм, пантеизм, утопизм, диалектический материализм, прагматизм, фрейдизм, позитивизм и т. д.

Античная философия

Назвав основные философские течения, продолжим наш экскурс в философию, попытавшись проследить, каким же образом течения этой, безусловно, одной из самых захватывающих даже для не специалиста наук реализовывались в разные периоды в разных регионах земного шара. Здесь хочется обратить внимание вот на какой момент: любая наука, будь то математика, физика и т. д., не может, разумеется, иметь никакой национальной принадлежности. Не существует украинской химии или английской геометрии. Однако философия (равно как, к примеру, история или литература, музыка или живопись) несет опыт той культуры, выражает влияние той среды, в которой она зародилась и получила свое развитие. Поэтому – поскольку целью нашей книги является общий обзор течений и направлений философии, а не история этой науки – мы не будем слишком строго придерживаться временных рамок, а заострим внимание на том, что же представляли собой философские знания в тех или других областях нашей планеты. И особо хочется выделить здесь, конечно, античную философию. Не потому, что она была первой по счету – мы уже знаем, что философские знания зародились практически одновременно в разных регионах Земли, а потому, что значимость античной философии для мира трудно переоценить.

К огромному сожалению, объем этой книги не позволяет рассказать подробно обо всех существовавших (равно как и существующих) философах и школах, которые они представляли. Поэтому, поговорив об основных философских направлениях в начале, далее сосредоточим свое внимание лишь на наиболее известных и важных моментах.

Что же скрывается под понятием «античная философия»? Правильно будет сказать, что это ряд учений, развивавшихся в Древней Греции и Древнем Риме, начиная с VI в. до н. э. и заканчивая VI в. н. э. Несмотря на то что античная философия включает в себя и философию Древнего Рима, основное ее содержание составляет все-таки эллинская, то есть древнегреческая философия.

Что является характерным для древнегреческой философии? В первую очередь то, что природа виделась эллинам единым абсолютом, причем – и это важно – не сотворенным богами. Боги имели место быть, но они представляли собой неотъемлемую часть природы и олицетворяли основные природные стихии. Сам же человек, по мнению эллинов, существовал по двум причинам: «по природе» и «по разумному установлению». Таким образом, изначально не видя себя некими «божьими рабами», древние греки сумели освободить свой разум от власти богов. Эллины уважали богов как существ высшего порядка, но в повседневной жизни следовали собственным интересам и полагались на самих себя. Очень важным, интересным и отличным от многих других (и современных в том числе) утверждений является тезис античной философии, гласивший, что человек счастлив не потому, что его любят боги, а боги любят его именно потому, что он счастлив!

Важнейшим достижением человеческой мысли древние греки считали открытие некого Закона (наподобие главного закона Природы или, скажем, Космического закона), обязательного для всех, который необходимо было ставить выше частных интересов и в соответствии с которым следовало строить свою жизнь. На основании этого закона – номоса – греки создавали свои города-государства – полисы.

Поскольку боги, по мнению древних греков, отвечали исключительно за насущные проблемы: семейные, хозяйственные, политические и так далее, но не могли дать ответа на такие глобальные вопросы, как вопросы добра и зла, справедливости, мудрости и тому подобные, то возникает острая необходимость в науке, могущей хоть как-то помочь в этом. Такой наукой и стала философия, пришедшая на смену существовавшей до сих пор мифологической традиции, которая отныне признается бесполезным и бессмысленным вымыслом.

Ставшие переходным звеном от мифологии к философии предфилософские описания мира есть уже в творениях Гомера и Гесиода. В них прослеживается отказ от персонифицированного видения мира, личности богов как олицетворенных сил природы уходят на задний план, и начинается упорный поиск некого безличностного первоначала. У первых философов, начиная с Фалеса, виден острый интерес к политической и общественной жизни, сочетающийся с размышлениями о судьбах мира, а само первоначало зачастую так же, как и прежде, отождествляется с той или иной природной стихией, а ранее присущее только богам понятие «начала» – «архее» – отныне принадлежит природе.

Мы видим, что вопросы: «Кто я?», «Откуда я?», «Зачем я живу и почему умираю?», «Как правильно строить свою жизнь?», «Почему существуют зло и несправедливость и как их избежать?» – мучили человека с самых древних времен, а любые религии с их очевидными недостатками не могли удовлетворить духовного голода человека разумного. Поэтому возникновение философии можно считать естественным следствием подобного положения вещей.

И вот тут – тоже самым естественным образом, ведь мир многолик, равно, как и населяющие его создания, – возникают и первые философские течения. Космогония – учение о происхождении мира, космология – учение об устройстве мироздания (на смену которым позднее приходит онтология), являющиеся содержанием такой знакомой нам сейчас «физики»; этика – наука о человеческом поведении, метафизические размышления – ни как обособленные друг от друга дисциплины, но как гармоничное целое – вот что такое античная философия.

Таким образом, первый период древнегреческой философии – это так называемая натурфилософия, когда традиционное обожествление Космоса перестает быть актуальным, а на первый план выступают природа и человек.

К представителям древнегреческой натурфилософии могут быть отнесены две философские школы – ионийская и италийская. Ионийская философия объединяет философов, которые жили и учили в городах, находящихся на побережье Ионийского моря – Милете и Эфессе.

В Милете была создана милетская школа философии, считающаяся первой философской школой Древней Греции, основателем которой и являлся уже упомянутый выше Фалес, которого смело можно назвать математиком, физиком, инженером и политиком. Его последователями и учениками были Анаксимандр и Анаксимен. Соглано легенде, Фалес растратил все свое состояние в путешествиях, за что его не однократно упрекали соседи и знакомые. Тогда он решил доказать им, что мудрый человек может разбогатеть, когда захочет. И незамедлительно сделал это. Наблюдая за природой, он вычислил предстоящий огромный урожай маслин и заблаговременно взял в аренду все милетские маслобойни, оплатив при этом лишь небольшой задаток с последующим полным расчетом. Когда же действительно небывалый урожай был привезен новому арендатору, Фалес поднял цену за работу и тут же разбогател.

Да… Что было бы, ошибись Фалес в своих расчетах, страшно даже представить. Но, к его великой радости, он оказался прав! Как оказался прав и в другом случае – первым в Греции предсказав полное (для Ионии) солнечное затмение. Кроме всего прочего, этот мудрый человек ввел в обиход календарь из 365 дней, разделенных на двенадцать тридцатидневных месяцев (оставшиеся пять дней так же, как и в Древнем Египте, были помещены в конец года).

По своим убеждениям Фалес был материалистом, первоначалом бытия считал воду, относясь к ней как к разумной и божественной. По его мнению, свое начало все живое берет в воде, а после в нее же и уходит. Плоский земной диск плавает в неком океане, испарения которого служат энергией для Солнца и остальных небесных тел. Главным космическим божеством, по мнению Фалеса, является Разум (Логос), рожденный Зевсом.

Другие представители милетской школы – Анаксимандр и Анаксимен – имели собственные, отличные от фалесофских, взгляды на суть бытия. Анаксимандр, например, считал первоосновой мира некое вечное, неопределенное и беспредельное материальное начало – апейрон, из которого берут начало две пары противоположностей: горячее и холодное, влажное и сухое. Эти пары порождают четыре основные стихии, из которых, собственно, уже все и состоит. Эти стихии хорошо известны в частности современным любителям гороскопов (все знаки Зодиака отвечают определенным стихиям). Это Воздух, Вода, Огонь и Земля. Самая тяжелая стихия – Земля, формой своей напоминая цилиндр, находится в центре мира и парит в воздухе. На ее поверхности находится более легкая стихия – Вода, дальше – Воздух. Еще дальше – Огонь. Прежде Огонь был представлен в виде трех сфер, разделенных воздушными перемычками. Позднее, за счет непрерывного движения и действия центробежной силы, сферы Огня были разорваны. Части сфер приняли форму колец, которые мы теперь и можем созерцать в облике Солнца, Луны и звезд. И именно звезды расположены к Земле ближе всех остальных небесных тел.

Мир, по мнению Анаксимандра, имеет начало и конец, существует циклично, и повторы эти бесчисленны. Все выходит из апейрона и в апейрон возвращается, и так снова и снова. Причем выделение противоположностей, а, соответственно, и самой жизни мира из апейрона Анаксимандр называет неправдой, а возвращение в исходное состояние – правдой и справедливостью.

Возникновение живых существ, по Анаксимандру, до боли напомнит нам дарвиновскую теорию эволюции: все живое зародилось в воде, после чего некоторые существа вышли на сушу, сбросив с себя чешую. Однако сам человек, точнее – первочеловек, утверждает Анаксимандр, развивался несколько иначе, а именно: люди зародились и росли до взрослого состояния в чреве огромных рыб, после чего перешли к сухопутному существованию.

Анаксимен, следующий представитель милетской школы, не смог принять абстрактную сущность апейрона Анаксимандра. Поэтому в качестве первоначала избрал Воздух, который также является началом души. А поскольку воздух – это материя, то и душа живых существ материальна. И даже боги возникли из воздуха, а не создали таковой.

Таким образом, мы видим, что, по мнению Анаксимена, все возникает их воздуха. Процесс этот происходит путем его сгущения и разряжения. При сгущении воздуха происходит образование ветра, облаков, воды, земли и камней, при разряжении – огня. Солнце, Луна и звезды – это камни, раскалившиеся от быстрого движения. Земля и все остальные небесные тела – плоские и парят в воздухе.

Анаксимен правильно (как знает уже весь мир) предположил, что ближе всего к Земле расположена Луна. Дальше размещается Солнце, а уж затем звезды.

Величайшим представителем эфесской школы (да и всей античной, равно как и мировой философии в целом) считается Гераклит Эфесский. К слову, всем известное изречение «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку» принадлежит именно ему.

Представитель царско-жреческого рода, Гераклит вел чрезвычайно скромный, вплоть до бедности, образ жизни. Его называли Темным из-за привычки выражаться торжественным стилем, малопонятно и загадочно. Исследователи объясняют такое положение вещей следующим образом: видимо, по мнению Гераклита, разговор о высоких истинах не мог вестись обычным языком. Второе прозвище – Плачущий – Гераклит получил по причине того, что он часто и искренне сокрушался из-за человеческих несовершенств.

Как и его вышеназванные коллеги, Гераклит был материалистом и основоположником диалектики как науки об изменчивости мира. Первоначалом, по Гераклиту, являлся Огонь – самая подвижная и изменчивая стихия, из которой все возникает. Огонь живой, никем и никогда не сотворенный, материальный и вечный. Мало того – он разумен, то есть обладает «логосом» и существует, подчиняясь всемирному закону.

В противоположность многим античным философам (например, пифагорейцам) Гераклит считал мир изменчивым вплоть до перехода качеств в свою противоположность (например, холодное – горячее). Единство и борьба этих противоположностей (утверждение, хорошо знакомое тем, кто изучал диалектический материализм, и перекликающееся с древнекитайской философией Дао) – вот суть мира.

Сам мир (и Космос в том числе) – не вечен. Он существует циклично и в конце цикла своего существования сгорает в мировом пожаре, который – поскольку Огонь разумен – есть и Мировой суд.

Что касается человека, то Гераклит предполагал, что душа человека – это сочетание Огня и Воды; чем больше в душе Огня (Логоса) – тем человек лучше. Высшая цель человеческой жизни – познание Логоса. Чувства полезны для познания, но они не являются главным его элементом. Несмотря на то что все люди разумны, познание Логоса доступно не всем. Но не это главная проблема, а то, что подавляющее большинство людей даже не пытаются его постичь и тем более жить в соответствии с ним.

Следующая школа древнегреческой философии, о которой пойдет речь, – италийская. В нее входят Пифагор, Парменид, Ксенофан, Зенон и прочие, учение которых, в свою очередь, принято подразделять еще на два направления, или школы, – пифагорейскую во главе с Пифагором и элеатскую (элейскую), где центральной фигурой считается Парменид.

Элейская школа возникла на окраинах греческого мира, в Древней Италии, в Кротоне и Элее. Но и здесь главным является не географическое местоположение, а содержательное единство, которым выступает для италийцев обращение к внутреннему миру человека.

С другой стороны, недоверие к внешнему миру, к образному его восприятию подрывает состоятельность аргументации, которую использовали раннегреческие мыслители, рассматривавшие природу как живой, саморазвивающийся организм. Поэтому после Парменида им приходится обосновывать и источник движения, и неизменность первооснований мироздания. В связи с таким положением вещей Эмпедокл, Анаксагор и Демокрит поднимают вопрос о множественности начал и источнике космического движения. Но об этом ниже.

От периода эллинизма до нас дошли удивительные легенды о Пифагоре. Например, те, в которых говорилось, что его могли видеть одновременно в нескольких городах, что он помнил свои предыдущие рождения и что впервые он появился в этом мире как сын бога Гермеса. С чем это связано?

Наверное, с тем, что философия Пифагора с самого начала развивалась как эзотерическое (внутреннее, скрытое) знание, что уже само по себе интриговало непосвященных. Пифагорейские кружки были братствами, причем тайными, связанными с многочисленными табу и предписаниями (например, существовали ограничения в еде, особые требования к образу жизни и т. д.). Основные положения этой философии приписывались самому учителю, хотя до сих пор трудно установить, что принадлежит Пифагору, а что – его ученикам.

Пифагорейские братства не были разобщенными между собой. Это был научно-философский и политический союз (являющийся, судя по всему, сторонником аристократических форм правления), просуществовавший несколько столетий и историю которого принято разделять на три периода: ранний – VI–IV вв. до н. э., средний, эллинистический, – IV–I вв. до н. э., поздний – I–III вв. н. э. (во время существования которого возникло такое течение, как неопифагореизм).

В Пифагорейский союз принимали исключительно свободных людей, причем как мужчин, так и женщин, однако только тех, кто прежде прошел многолетнюю проверку и соответствующую подготовку. Можно сказать, что пифагорейцы жили коммуной, поскольку имущество у них было общим; они стремились к победе над низменными страстями, высоко ценили дружбу, практиковали психотренинг, упражнения для развития памяти и умственных способностей. Важнейшее место в жизни пифагорейцев занимали занятия наукой.

Что позволяет отнести учение Пифагора к первым философским течениям? Это, конечно, его учение о числе как о первооснове. Число, по Пифагору, есть и вещество, и субстанция нашего реального мира, оно обозримо, пространственно, телесно и в то же время сохраняет все свойства умопостигаемых принципов.

Числа пифагорейской традиции – это и математические

величины, и физические тела, и живые существа. Каждое число что-то вносит в мир. Например, монада (единица) вносит порядок, определенность, диада (двоица) – неопределенность, раздвоение и так далее.

Но главное значение чисел кроится в том, что они находятся в человеческой душе. Число сохраняет объективность мира, это сам мир и то, что составляет основу нашего разума, наших мыслительных способностей. В пифагореизме на первый план выступает не внешний мир, хотя он неизбежно присутствует, а внутренний мир человеческой души. Число – это прежде всего состояние души. Число – это то, что рождается и живет в душе. Отсюда вытекает интерес к числовому обоснованию внешнего мира, к космологии и космогонии, но с этим же связано и учение о душе.

Эта сторона учения Пифагора признает наличие в человеке двух начал: светлого и темного. Светлое начало – это душа, которая помнит истину и которая в данном состоянии человека скрыта от его разума (сознания), темное – это человеческое тело. Тело – темница души. Именно оно, тело, препятствует естественному состоянию души. Путь же к спасению души и познанию истины лежит через достижение гармонии, которая присуща всему миру и должна быть восстановлена в индивидуальной душе человека. Поэтому необходимо добиваться устранения аффектов (гнева, уныния, ярости и прочего) и учиться овладевать своими чувствами, отдавая предпочтение разуму.

Таким образом, Пифагора можно считать первым идеалистом Древней Греции, поскольку его числа (имеются в виду целые натуральные числа) – это идеальные сущности, а пропорция между ними – мировая гармония. С числами связаны и геометрические фигуры. Тройка – с треугольником, четверка – с четырехугольником и т. д. И пять стихий. Огонь, например, состоит из тетраэдров – четырехгранных пирамид, воздух – из октаэдров – восьмигранников и т. д. Стоит обратить внимание, что именно в философии Пифагора появляется представление о пятой стихии – эфире.

Пифагор считал, что центром мира является Земля. А все остальные небесные тела плывут в эфире вокруг нее, издавая при этом определенные звуки, создающие мелодию – музыку сфер, которую могут слышать люди с крайне тонким слухом (таким, как у него). Еще одним важным моментом является то, что, в отличие от большинства эллинов, Пифагор верил в переселение душ.

Говоря об элейской школе, мы – как уже было отмечено выше – говорим главным образом о философии Парменида, Ксенофана и Зенона (время жизни и деятельности – приблизительно начало VI – середина V в. до н. э.). Важным здесь является то, что у элеатов впервые появляется оценка чувственного мира как иллюзорного (идея, получившая широчайшее развитие в буддизме и индуизме). В отличие от индийской философии, где не существует подобного требования, истинным считается так называемый умопостигаемый мир.

Из работ Ксенофана до нас дошло лишь несколько сатирических стихотворений. Зенон был ярым сторонником учения Парменида. Он является автором «затруднений» (апорий), доказывающих невозможность движения в истинном, умопостигаемом мире.

Философия Парменида, которую он преподносит как откровение, данное ему богиней истины Дике, порывает с так называемой физической традицией, лишая ее статуса истинности. Истина, по его мнению, достигается исключительно в процессе познания. При этом совершенно необходимо придерживаться ряда требований. Можно ли что-нибудь говорить о постоянно изменяющемся предмете? Для того чтобы мыслить, мы должны его зафиксировать. Мыслить – это значит найти что-то устойчивое в предмете. Обыденное поведение людей не отвечает природе вещей. Парменид призывал отказаться от обыденных представлений.

Истинный путь познания, по Пармениду, – один, а следование не здравому мышлению, а чувственному восприятию создает лишь туманный мир мнений. Парменид первым высказал идею о том, что при всем множестве мнений – истина одна. При этом он сосредотачивает внимание на самом мыслительном процессе, а не на мыслящем субъекте: в центре его внимания сама мысль. Но не отворачивается философ и от человека. Он подчеркивает, что мышление – как способность умозреть предмет, высказываться о нем – подчиняется сумме требований, главное из которых выглядит следующим образом: для того, чтобы мыслить, необходимо оставаться в области чистой мысли, разумом разрешить задачу бытия, не прибегая к привычному опыту органов чувств. Парменид, в отличие от своих предшественников, пытается доказать свои утверждения, а не только лишь провозгласить.

Однако прямого противопоставления мышления-разума чувствам у Парменида нет. Хотя речь постоянно идет именно о разуме, неверным будет сказать и то, что он призывает следовать по пути разума. Поскольку даже в нем, в разуме, существует два мира – мир истины и мир мнений (или жизненного опыта, которым многие руководствуются, но который не обязательно является истинным), противостоящие друг другу.

Следующий важный момент философии Парменида выглядит так: небытие не существует, поскольку его невозможно «ни познать, ни выразить». Но если человек начинает мыслить о пусть даже немыслимом небытии – это немыслимое становится бытием, начинает существовать (мысль тождественна предмету мысли). Тут мы сталкиваемся со сложностью понимания философии Парменида: всякое изменение предполагает появление и исчезновение чего-то. Но возникнуть нечто может только из небытия и исчезнуть туда же, а его нет…

Бытие Парменида – это цельный и неподвижный шар – Единое. Почему цельный? Потому, что кроме небытия его нечем разделить, а такового нет, как мы уже знаем. Самое поразительное, что Парменид не отказывается окончательно от чувственного мира. Это проявляется не только и не столько в том, что рядом с миром истины возможен мир мнения (об этом говорит вторая часть его труда, которая, к сожалению, практически не сохранилась). Он не только возможен, но и необходим, без наличия этого мира было бы невозможно мышление. Как именно Парменид объяснял этот момент, мы, к сожалению, никогда уже не узнаем.

Но нам известно, что, согласно учению Парменида, все, что окружает человека, есть условность. Существующее «по природе», то, что действительно есть бытие, постигается умом. Один и тот же мир, взятый в двух его измерениях – человеческой повседневности и умопостижения, – раскалывается на две области: мнения смертных и истины. А это значит, что обесцениваются прежде всего природные основания наглядного мира. Неистинная реальность – вот удел человеческой повседневности.