Final destination по-русски
Шрифт:
Слева от него простирается четырехполосная дорога. Назвать ее транспортной магистралью не поворачивается язык, но в то же время движение на ней достаточно оживленное. Дальнобойщики, транзитом следующие через Медянск, давно уже привыкли срезать здесь путь, проносясь по окраине города и выбираясь на трассу до Новосибирска…
Все происходит слишком быстро, чтобы успеть среагировать. Впрочем, ни у Вано, ни у Лизы реагировать и мысли нет. Подчиняясь одному из сильнейших инстинктов, любопытству, они даже и не думают укрыться от опасности, хотя бы просто
Огромная фура «Reno», вдруг делает короткий финт в сторону, вылетая на встречную полосу…
— Смотри! — восклицает Вано, толкая задумавшуюся о чем-то Лизу локтем в бок.
Навстречу фуре несется пятисотый «Мерс», не привыкший ни медленно ездить, ни уступать дорогу. Впрочем, последним принципом ему приходится поступиться, так как тягаться с грузовиком — это вам не «Запорожцу» бампер помять. Мерседес виляет в сторону, пытаясь уклониться о столкновения, и одновременно с ним то же делает и фура. Грузовик возвращается на свою полосу в то же время, когда «Мерседес» выезжает на встречную.
Они сталкиваются практически лоб в лоб… Капот «Мерседеса» сминает в гармошку. Во все стороны брызжет разбитое стекло… Удар страшен, и страшна скорость, которую приобретают стеклянные осколки разбитых фар и лобового стекла…
Лиза успевает подумать, что они стоят слишком близко к месту аварии, но опасается она лишь того, что может взорваться бензобак машины… Она хочет сказать об этом Вано, но в этот момент краем глаза видит, как он резко вскидывает руки вверх, тянется к лицу…
— Ты что? — спрашивает она, оборачиваясь к нему, но ее спутник уже заваливается на спину с торчащим в правом глазу длинным стеклянным осколком. Второй глаз все еще открыт, и Лиза видит, как в нем угасает жизнь. Будто искорка в ночи, покинувшая костер…
Затылок Вано звучно ударяется об асфальт.
Лиза истошно визжит.
Раскатисто взрывается бак «Мерседеса», радостно ревет огонь, охвативший машину.
Прижимая руку к рассеченному лбу зычно матерится водитель «Мерса», успевший выбраться из машины за секунду до взрыва.
Тополя больше не шелестят. Птицы больше не поют. Они чувствуют, как рядом прошла Смерть, и потому молчат, боясь привлечь к себе ее внимание. Умолкает и Лиза, почувствовав на себе чей-то холодный, пронзительный взгляд.
Now
— Он умер? — спросил Дима, чувствуя, как на по спине побежали мурашки, — Умер именно так, как ты видел, да?
— Да… И примерно в то же время.
— Откуда ты узнал?
— Лиза позвонила спустя несколько часов. Захлебывалась слезами, просила придти к ней и поговорить. Я ее спрашиваю, что случилось, а она в ответ только плачет. Мне и отвечать-то не нужно было, я и так все понял.
— Да… Ситуация…
— Это уж точно. Ситуация! Я тут же позвонил Кате и Маше, рассказал о случившемся. Сказал, что иду к Лизе, и что нам всем нужно встретиться.
— Они пришли?
— Пришли. Мы долго успокаивали Лизку, а потом, когда я рассказал о том, что видел, успокаивать ее пришлось по-новой. Но теперь-то они мне поверили! Я описал все, что видел. Все, подробно, в деталях, и Лизка подтвердила, что так все и было. В точности так! Она даже отчетливо помнила этот взгляд у себя между лопаток, как будто она была кроликом, позади которого притаился удав.
— Знаешь, что мне все это напоминает?… — задумчиво сказал Дима, но Гриша не дал ему закончить.
— Знаю! Этот чертов «Пункт назначения», мать его! Мы чудом избежали смерти, нарушили ее генеральный план, и теперь она будет охотиться за нами. Пока не уничтожит всех.
— Значит нужно не отходить друг от друга, постоянно прислушиваться к собственной интуиции, чтобы вовремя вмешаться, опять нарушить план смерти…
— Ага! Проскочить! В фильме они это так называли. Вот только, если ты помнишь, даже в фильме это не особенно-то работало. Смерть все равно настигала всех.
— Но вы пытались?
— Да… Но в общем, до этого я еще не дошел. Теперь уж я выступал в роли Фомы неверующего, пытающегося разбить в пух и прах эту версию с «Пунктом назначения».
— Не хотелось верить?
— Не хотелось… — со вздохом сказал Гриша, — Очень не хотелось. Потому что это означало бы, что всем нам скоро крышка. Я и брякнул, что согласно теории вероятностей два случая — совпадение, а три — уже закономерность. Ну а на данный момент у нас есть как раз два случая, которые как раз и можно списать на совпадение. На случайность, в общем…
— Девушки, наверное, жутко обрадовались перспективе ждать, когда еще кого-то из них заберет смерть, — скептически заметил Дима, — Особенно должна была обрадоваться та, которая идет следующей… Кстати, в каком порядке все умирали в твоем видении? По-моему этот Вано как раз и был первым?
Гриша согласно кивнул.
— Да… И об этом мы говорили. Я видел наши смерти в таком порядке: Вано, за ним — Катя, потом Лиза, Маша и последним — я сам. Вано погиб ровно через 24 часа после того, как должен был погибнуть. Этого, конечно, было мало для того, чтобы делать какие-то выводы, ведь два случая — совпадение, а у нас, по большому счету, был и вовсе один, но все же… В общем, мы решили весь следующий день не расставаться ни на секунду, и особенно приглядывать за Катей. Ну и за мной, конечно, раз уж я — источник этих жутких видений.
— Ночевали вы тоже вместе?
— Конечно…
— Малина… — задумчиво протянул Дима, — Ты, в компании трех перепуганных девушек, ищущих крепкое мужское плечо, на которое можно было бы опереться. Какой простор для комбинаций!
— Я и сам был напуган не меньше их. Да какое там, даже больше! Ведь вестником смерти был я! Получается, и ответственность за Катю в гораздо большей степени лежала на мне, чем на всех остальных… Так что, я и сам был бы рад, фигурально выражаясь, опереться на чье-то плечо. Так что, какие уж тут комбинации!